Евгений Попов - Социализм и судьба России

Некоторая часть бюрократии мечтала узаконить свои привилегии, увеличить их, превратить в собственность, чтобы стать буржуа.Но это контрреволюционные тенденции, в которых сохранение личной собственности играет не главную роль.

Действительно, пусть мы полностью ликвидировали деньги и объявили, что ликвидировали личную собственность. Правда, выше мы постарались пояснить, что личную собственность можно ликвидировать только с личностью. Но пусть, согласимся с Ацюковским, тем более что личное потребление остаётся. И что же помешает управляющей бюрократии злоупотреблять своим служебным положением для увеличения своего личного потребления так же, как она это делала для увеличения личной собственности?

Поскольку личная собственность– это основное зло при социализме, которое приводит его к гибели, то для Ацюковского рецепт, как этой гибели избежать, ясен: надо личную собственность ликвидировать, т. е. переходить к коммунизму.

««При социализме … возникающие противоречия могут своевременно устраняться путем поэтапного развития коммунистических производственных отношений. Такое поэтапное развитие может прогнозироваться и внедряться до того, как возникнут противоречия. Если же этого не делать, то нарастание противоречия и его обострение неизбежно.

Результатом этого будет крах социализма и реставрация капиталистических производственных отношений, т. е. контрреволюция. С сожалением приходится констатировать подтверждение всего изложенного практикой» [50,51].

«…упадок и разложение социалистического общества вследствие обострения его основного противоречия не являются фатальной неизбежностью … В тот момент, когда восходящий период развития социализма у нас подходил к концу, и начиналось самоисчерпание его производственных отношений (начало 60-х годов), возникла историческая необходимость в революционном перерыве постепенности эволюционного развития общества. Это могло быть достигнуто путем переворота в отношениях личной собственности на предметы потребления и деньги и уничтожения товарно-денежных отношений. Но этого не было сделано, и результатом явился сегодняшний кризис» [50, 52].

На основе своей теории Ацюковский анализирует кризис социализма в СССР и пути возвращения на путь социалистического развития. В этой части много правильного материала.

Ацюковский подверг эту политику уничтожающей критике. Вместо продолжения обобществления собственности на предметы потребления «экономическая политика КПСС в послесталинский период была направлена на разобобществление общественной собственности и расширение сферы товарно-денежных отношений. Это была антимарксистская, безграмотная и в целом преступная экономическая политика. У ее истоков стоял Н.С.Хрущев» [50, 129].

Ацюковский критикует Хрущёва за продажу техники МТС колхозам. что подорвало их экономику. Жёстко критикует он и косыгинскую реформу (1965 г.), которая ввела рыночный хозяйственный механизм внутрь планового (см. ч.1).

«Тем самым было положено начало инфляции, буржуазной погоне за наживой любой ценой и ликвидации социализма…» [50, 132].

Ацюковский приводит механизм разложения партии.

«В Программе КПСС, принятой XXII Съездом КПСС в 1961 году, были допущены принципиальные ошибки, связанные именно с расширением товарно-денежных отношений в экономике и в сфере потребления. Это и привело к укреплению мелкобуржуазной идеологии. Общество стало перерождаться в потребительское со всеми вытекающими из этого последствиями. Так что современный кризис был заложен именно тогда. В.И.Ленин предупреждал:

«Либо мы подчиним своему контролю и учету этого мелкого буржуа…либо он скинет нашу рабочую власть неизбежно и неминуемо, как скидывали революцию Наполеоны и Кавеньяки именно на этой мелкособственнической почве и произрастающие» [1 т36, 298].

Приходится с прискорбием констатировать, что это предупреждение Ленина сбылось» [50, 144].

«Привилегированной кастой руководителей стала так называемая «номенклатура» – избранный круг особо доверенных лиц, ставящихся на руководящие должности, включающая в свой состав чиновников партийного и государственного аппарата, работников торговли, а также администраторов предприятий («технократов»). Получила широкое распространение практика утверждения партией списков номенклатуры, перемещения этих лиц с одних руководящих постов на другие, если они не справляются со своими обязанностями. Попасть в «номенклатуру» означало всю жизнь занимать какой-либо руководящий пост. Фактически была тем самым введена профессия «начальников». «Номенклатура» обладала теми же основными чертами, которые были характерны для боярства, а позже – для дворянского сословия: прямое участие в управлении государством, наличие привилегий, передаваемых по наследству, круговую поруку, оказание протекционистских услуг друг другу, а также элитная самоизоляция от народных масс. Именно этот круг лиц стал социальной базой для перерождения государственного и партийного аппарата в паразитический государственно-капиталистический, а коммунистической партии в мелкобуржуазную. В годы «Перестройки» этот круг лиц явился социальной базой контрреволюции» [50, 145–146].

Аттюковский о вреде привилегий для партийного руководства,

«…к середине 70-х годов, если министр авиационной промышленности получал 700 рублей месячной зарплаты (рабочий высшей квалификации – 750), то секретарь обкома, например, Курганской области – 1200 рублей и еще 300–400 рублей сертификатов для обслуживания в магазине «Березка». Эта практика подкармливания, а фактически подкупа высших руководителей партии, была введена Хрущевым. Фактически это стимулировало и отрыв руководителей партии от народа, и создание партийной элиты, и перерождение партии.

С начала 60-х годов происходило наводнение партии лицами, которые не обладали коммунистической убежденностью, бескорыстием, приоритетом общественных интересов над личными и беззаветной преданностью интересам трудящихся и делу построения коммунистического общества. Многие, а затем и большинство вступали в партию в корыстных личных целях. Это были не коммунисты, а партбилетчики и карьеристы. Поэтому они так легко предали партию и трудящихся в годы буржуазной «Перестройки».

Таким образом, причины перерождения партии из коммунистической в мелкобуржуазную лежали в официальных и неофициальных возможностях использования служебного положения в корыстных целях, в привилегиях, которыми члены партии могли пользоваться.