Евгений Попов - Социализм и судьба России

И, следовательно, одна из принципиальных ошибок заключалась в наличии этих привилегий, в том, что вынужденная на первых порах система привилегий не была впоследствии ликвидирована. Это в первую очередь относится к коммунистам, но это же распространяется и на руководителей всех звеньев. Отсюда видно, что при коммунистическом строительстве необходимо исключить привилегии руководящему составу, тем самым будет существенно сокращена возможность буржуазного перерождения лиц, занимающих руководящие посты» [50, 146–147].

Из этих цифр видно, что при средней по стране зарплате рабочих и служащих где-то около 150 руб. в месяц (согласно [51] в 1980 г. она была равна 169 руб.) привилегии бюрократии по сравнению с заработками элитарных слоёв интеллигенции на Западе (доходы которых во многие десятки раз выше доходов трудящихся) просто жалкие.

Что здесь было несправедливо? Прежде всего, превышение дохода секретаря обкома над зарплатой министра более чем в 2 раза. И главное – магазин «Берёзка». Его не должно было быть вообще. Т. е. нужно исключить привилегии, но не оплату по труду. Секретарь обкома всё же должен был получать не 150 руб. в месяц, а побольше: рублей 500 – 600.

Аттюковский о борьбе революционного и мелкобуржуазного течения в партии.

«Приходится констатировать, что в коммунистической партии всегда реально существовало меньшевистское, фактически мелкобуржуазное течение, боровшееся против ленинской, а позже – сталинской революционной линии партии, направленной на продвижение к коммунизму. Эта борьба, впервые четко обозначившаяся на II съезде РСДРП, не прекращалась все эти сто лет, не прекращена она и сейчас. Именно мелкобуржуазные тенденции, считавшиеся пережитками прошлого, а на самом деле непрерывно порождаемые самим базисом социализма – промежуточным между капиталистическим и коммунистическим, создали условия сначала для перерождения самой партии, а затем и для буржуазной контрреволюции. Сегодняшние коммунисты обязаны это четко осознать, чтобы ни сегодня, ни в будущем не повторить ошибок, связанных с недооценкой мелкобуржуазной опасности для коммунистического движения» [50,148].

Это, по существу, совпадает с зюгановским тезисом о существовании в рамках РСДРП – КПСС двух партий – патриотов и национальной измены.

Ацюковский о важности развития теории

«Необходимо отметить, что принципиальным недостатком всего этапа становления и развития социализма явилось то, что теория общественного развития фактически остановилась на трудах К.Маркса и В.И.Ленина. Работы И.В. Сталина содержали лишь отдельные теоретические фрагменты, связанные с текущими проблемами построения социализма. Отсутствие единой теории неизбежно ведет к отсутствию продуманной линии развития общества, к превалированию сиюминутных интересов над стратегическими, а в результате – к накоплению ошибок. Именно это и произошло в нашей стране.

Необходимо не забывать, что и сегодня опасность мелкобуржуазного перерождения коммунистической партии не исчезла, и в будущем будет представлять главную опасность для возрождения социализма и построения коммунизма» [50, 149].

О мелкобуржуазном перерождении снизу.

«Однако было бы неправильно полагать, что буржуазное перерождение советского общества происходило только «сверху», по вине руководства страны. Такое же размывание социализма шло непрерывно «снизу», со стороны основной массы населения, отнюдь не расставшейся с мелкобуржуазной психологией. Сама эта психология, в соответствии с которой надо взять от общества как можно больше, а отдать ему, по возможности, меньше, непрерывно подпитывалась устаревающими социалистическими производственными отношениями».

«…взять от общества как можно больше, а отдать ему, по возможности, меньше» – это ведь правило коммунальности по Зиновьеву (см. 10.1).

«Сохранение товарно-денежных отношений в сфере потребления и соответственно заработной платы трудящимся создает у них иллюзию, что их благополучие связано только с лично заработанными средствами. На самом деле это совсем не так, потому что каждый человек при социализме значительную часть заработанного не получал на руки, это уходило в государство, которое на эти средства на системной основе могло не только содержать само государство со всеми его атрибутами, но и обеспечить относительно высокое благополучие всего населения за счет высокой организации производства, низкой себестоимости продукции, соответственно низким ценам на предметы потребления, включая и общественную сферу потребления. Эта иллюзия сразу же после смерти И.В.Сталина стала подпитываться официальными рассуждениями о необходимости «материального стимулирования», о необходимости каждому иметь личное подсобное хозяйство и т. п.

В результате в населении стали массово возрождаться и расти рваческие настроения. Перерождение рабочих шло через приписки, сверхурочные, аккордные, рвачество и кражу социалистической собственности с предприятий («ты здесь хозяин, а не гость, тащи с завода каждый гвоздь!»), а в нерабочее время – через садово-огородные участки, дачки-игрушки, личные автомобили и пьянство. Так же шло перерождение колхозников через «приусадебное хозяйство» и расхищение колхозной собственности.

Перерождение интеллигенции шло через зависть к буржуазному образу жизни с его аморальной и преступной вседозволенностью, прикрываемой ложью о «свободе личности», и «правах человека», о «демократии», «свободе творчества» и «социальной справедливости».

Таким образом, разложение общества «снизу» происходило не в меньших масштабах и имело не менее тяжкие последствия, чем его разложение «сверху».» [47, 154].

С такой оценкой нельзя согласиться полностью. Разумеется, с рвачеством, воровством и пьянством нужно было бороться. Но возможности получать трудящимся садово-огородные участки, личные автомобили в условиях более открытого общения с миром капитала объективно гасило контрреволюционные тенденции. Если бы этого не делать в условиях открытости, то недовольство было бы ещё сильнее. А зависть к буржуазному образу жизни, как мы уже упоминали выше (гл. 6) – объективна.

1. «Одной из важнейших ошибок явилось прекращение работы над теорией развития общества при становлении социалистических, а далее – коммунистических производственных отношений. Отсутствие теории создает хаос в принятии решений по стратегическим и текущим вопросам. При этом неизбежно накопление ошибок, поскольку нет научно обоснованной линии, относительно которой можно сверять свой курс… В.И.Ленин развил отдельные положения марксизма на период перехода от империализма к социализму. При этом он внес новый момент, обосновав принципиальную возможность победы социализма в отдельной стране – в России … И.В. Сталин дал лишь отдельные фрагменты теории развития социализма. Всего этого оказалось недостаточно для обеспечения полной и окончательной победы социализма и построения коммунистического общества» [50, 154–155].