Евгений Попов - Социализм и судьба России

«Среди негативных факторов можно назвать недооценку мелкого производства, основанного на индивидуальном или семейном труде …

Существенные недостатки имелись в кадровой политике и кадровой работе. Формально-анкетный подход к подбору и расстановке кадров, отсутствие общественного контроля за выдвижением людей на руководящую работу привели к серьезному ухудшению профессионального и политического уровня руководящих кадров. Управляемость, то есть умение беспрекословно подчиняться угождать непосредственному начальнику стало чуть ли не главным критерием продвижения людей по служебной лестнице.

Не удивительно, что при таком подборе партийно-государственных кадров, для Горбачева и Яковлева не составило большого труда использовать партийно-государственный аппарат как действенный инструмент разрушения СССР и его общественной системы.

Серьезные недостатки имелись в сфере идеологической работы, которая во многих случаях велась грубо и примитивно, без учета качественно возросшего интеллектуального и культурного уровня людей. В агитационно-пропагандистской работе превалировали формализм и цитатничество, неумение связать теорию с фактами реальной жизни… Грубой и примитивной была политическая цензура, не умевшая отличить критическое отношение к нашей действительности от антисоветской и антикоммунистической пропаганды» [56, 212–213].

Пригарин довольно верно описывает процесс развития контрреволюции.

«По мере развития негативных процессов в стране возродились и активизировались антисоциалистические силы. Их основу составляли прежде всего дельцы теневой экономики, которая возникла как естественная реакция на экономические трудности. В обстановке дефицита как на дрожжах росла спекуляция, подпольные цехи, валютные махинации. Другой составляющей этих сил явилась определенная часть верхушки партийногосударственного аппарата, которая все больше подпадала под влияние дельцов теневой экономики и буржуазной идеологии. Непрочная оболочка показной идейности многих партийно-государственных чиновников легко рассыпалась перед появившимися материальными соблазнами. Наконец, третьей составляющей частью антисоциалистических сил явилась значительная часть «элитарной» интеллигенции, которая, не сумев разобраться в происходящих процессах, отгородилась от основной массы населения, замкнулась в собственных интересах и все больше ориентировалась на ценности западного мира.

Эти антисоциалистические силы стали постепенно прибирать к рукам ключевые позиции в политической, экономической и духовной жизни советского общества. В большинстве республик СССР они стали интенсивно интегрироваться в националистически ориентированную буржуазную элиту, активно проповедующую антисоциалистические, антисоветские, сепаратистские идеи» [56, 213].

К этому надо было бы добавить главное, что антисоциалистические силы в лице Горбачёва возглавили КПСС.

Контрреволюционный переворот был оформлен в виде «подавления так называемого заговора ГКЧП».

Пригарин анализирует роль компартии. Он отмечает её несомненные заслуги в построении социализма. Но замечает и существенные недостатки.

«Вместе с тем практически полный отход от ленинских норм внутрипартийной демократии после прихода к руководству И.В. Сталина резко ослабил партию как массовую политическую организацию, нарушил ее органическую связь с широкими массами трудящихся. В результате партия как таковая не сумела предотвратить ошибки и извращения в ходе коллективизации деревни, не смогла противостоять перерастанию борьбы с контрреволюцией в систему массовых политических репрессий, допустила превращение работы по пропаганде марксистско-ленинской идеологии в борьбу с любым инакомыслием и т. п. Не удивительно, что в этих условиях партия проглядела перерождение горбачевско-яковлевского партийного руководства, которое, по существу, возглавило антисоциалистическую контрреволюцию в стране.

Социализм в СССР потерпел поражение. Если коротко сформулировать причину этого, то можно сказать, что руководство страны не справилось с управлением. Социализм – управляемая общественная система. Возможность целенаправленного управления общественным развитием – его громадное преимущество по сравнению со всеми досоциалистическими формациями. Но это его свойство предъявляет высокие требования к квалификации и качеству управления развитием общества. На ранних ступенях социалистического развития руководство в основном успешно справлялось со своими задачами, что обеспечило быстрый социально-экономический и духовно-нравственный прогресс общества. Однако, когда производительные силы общества достигли высокого уровня и приобрели сложную структуру, руководство не нашло адекватных форм управления общественным развитием, что в конечном счете привело к катастрофическим последствиям» [56, 214–215].

Пригарин в целом правильно всё описал. Следует только подчеркнуть, что требование устойчивости партии требует отхода от «ленинских норм внутрипартийной демократии», но не полного. Отход был необходим ввиду всё нарастающей угрозы войны. Это понимает Прудникова, но не понимает Пригарин: он просто перекладывает всю вину на Сталина. И не только в этом эпизоде. В главе 5 он осуждает быстрые темпы коллективизации.

«Разве не очевидно, что если бы коллективизация проводилась не судорожными насильственными мерами – за три года, а за одиннадцать лет (три первых пятилетки), – по мере того как крестьянам становились очевидней ее преимущества, – то к 1941 году мы бы имели те же 99 % обобществления. Но тогда страна не потеряла бы столько человеческих жизней, не пережила бы упадок сельского хозяйства и пришла бы к началу войны более мощной, более подготовленной» [56, 191]. Пригарину, конечно, очевидно: он точно знает, что война начнётся 22 июня 1941 г., а вот Сталин не знал и поэтому торопился.

Пригарин повторяет фактически формулировку Петрова о том, что причина кризиса социализма в том, что «руководство страны не справилось с управлением».

Следует возразить, что руководство не справилось с управлением вследствие высокого уровня производительных сил. На самом деле (и на это указывает сам Пригарин) причина в ухудшении качества руководства в результате засорения его мелкобуржуазными и антисоциалистическими элементами. Эта причина не имеет никакого отношения к росту производительных сил: руководство не справилось с управлением в деле проверки политической благонадёжности руководящих кадров.

В конце своего анализа Пригарин проявляет типичный исторический оптимизм: