Борис Мандель - Этнопсихология

Постоянный представитель России при НАТО Дмитрий Рогозин (в настоящее время – вице-премьер Правительства РФ), выступая 8 сентября 2011 г. на Третьем мировом политическом форуме в Ярославле с докладом по национальному вопросу, обрушился с критикой на европейскую политику мультикультурализма – он говорил, что идеология «мульти-культи» сформирована левацким послевоенным движением как реакция на европейский нацизм и фашизм и представляет собой «другую крайность». Предполагалось, что новая европейская культура полностью отрешится от консерватизма, национализма и христианской религиозности и станет удобной, «толерантной» средой для снятия старых конфликтов и адаптации вновь прибывающих иммигрантов из стран Юга к «свободному миру». Произошло прямо обратное: радикально ослабленная «автохтонная» культура Европы ничем не привлекала иммигрантов (в отличие от социальных благ и мечты о «красивой жизни»). Массово переезжая в Старый свет, они сохраняли свою самобытность и обособлялись от «безликих европейцев». Сейчас в Европе практически нет конфликта христианства и ислама, поскольку европейская христианская цивилизация искусственно ослаблена секуляризацией и «культурной революцией». Мусульмане Европы религиозно крепче и солидарнее, чем коренное население, и держатся своих корней, образуя целые этнические кварталы. «Толерантность» и «мультикультурализм» в европейском исполнении работают не на интеграцию иностранцев или тем более их ассимиляцию (как в прошлые века), а на сегрегацию и создание «пятой колонны» Юга, которая не прочь взорвать «безбожный Запад» изнутри.

Современная социальная реальность становится пространством все более поликультурным, и в нем пересекается понимание так называемой плюралистической парадигмы, исходящей из безусловного признания различий, множественности и многоликости культурного и социального бытия, психологии, прав и свобод гражданина, ненасилия, веротерпимости, диалога культур.

Видение общества в фокусе «плюралистической парадигмы» позволяет осмыслить теоретически его новые профили и измерения (мультикультурные, поликультурные, транскультурные), требующие выработки не только новой политики, но и новой оценки с точки зрения психологии члена этнического сообщества – многоэтничность, многоязычие, многообразие верований, традиций, жизненных стилей и способов мышления.

Напомним, что сами термины «мультикультурное общество» и «мультикультурализм» возникли в Канаде в 60-х годах XX в. по отношению к многосегментным обществам – мультирасовым, мультирелигиозным, мультинациональным, мультиэтническим. Официальное политическое признание термин мультикультурализм получил в 1971 г. Сам по себе данный феномен родился в результате осознания непродуктивности ассимиляторских усилий со стороны государств. В итоге с 70-х годов XX в. формируется идеал интеграции общества без ассимиляции.

Однако заметим, что понятие «поликультурное общество» наиболее адекватно отражает «несистемный» или «нелинейный» взгляд на психологическое многообразие, который равно отстранен от любой активно навязываемой «модальности». Только разобравшись в основаниях того или иного поликультурного общества, можно брать на вооружение (или же разрабатывать самим) соответствующий дискурс, осуществлять ту или иную политику мультикультурализма, коммунитаризма [94]и т. д.

Общество, в которое изначально заключено поликультурное различие и многообразие, уплотнение поликультурного пространства в процессе диверсификации и дифференциации культурных различий, существует, причем в своем собственном континууме поликультурности. Именно поэтому особо значимыми оказываются устойчивость (пространственной заданности поликультурности) и коммуникации (динамических и временных связей, сообщений, миграций между субъектами поликультурных пространств). Проблема психологической устойчивости поликультурного общества предстает как проблема организации его пространства и внутреннего пространства его членов, где все отчетливее востребуется порядок, безопасность, гарантии жизни, права человека.

Проблема коммуникации в поликультурном обществе раскрывается через взаимосвязи, взаимоотношения, контакты субъектов культурных различий – врага, чужого и другого, в том числе и соседствующих друг с другом, а также процессы институциональных диффузий, связанных с взаимопроникновением институциональных структур субъектов «культурных различий». Коммуникация усиливается возросшим влиянием масс-медиа, стереотипами образовательной среды, усредняющими культурные различия и культивирующим массовые культурные потребности. Динамика взаимодействий современных субъектов поликультурного общества такова, что преодолевает границы социальных и личных пространств, вторгаясь в иные мономиры, территории, и при отсутствии толерантности и уважения к культуре другого чревата конфликтами и даже взаимным уничтожением.

Одно из самых распространенных сегодняшних заблуждений – миф о якобы существующем «множестве цивилизаций».

В прошлом разные общества действительно развивались гетерохронно и в значительной степени автономно друг от друга, однако новое время это изменило. В XX в. возникла глобальная цивилизация с общей технологией, проблемами и базовыми ценностями. Если авторитарные режимы, религиозный фундаментализм, международный терроризм и безответственное обращение с опасными технологиями (все эти явления взаимосвязаны) нашу общую цивилизацию обрушат, это будет гибелью человечества. Те общества и популяции, которые это переживут, будут отброшены настолько далеко назад, что исправлять ущерб, нанесенный нами экологии планеты, не говоря уже об ответах на возникающие новые вызовы, будет некому и нечем. Забота о сохранении мировой цивилизации – наша общая обязанность. Однако эта единственная цивилизация существует в многонациональном и поликультурном мире. Рациональное зерно антиглобализма – протест против социального неравенства, нивелировки культурных различий и подгонки мира под примитивные стандарты западной массовой культуры. Чтобы сохранить многоцветье мира, опирающееся на разнообразие исторических традиций и образов жизни народов, нужен сознательный поликультурализм, включающий поддержку слабых и наименее защищенных. В отличие от фундаментализма, стремящегося вернуть человечество к до-индустриальному прошлому и религиозной нетерпимости, поликультурализм устремлен в будущее и ориентирован на международное сотрудничество.

Современный мир уже трудно представить без более или менее открытых государственных границ, миграций населения, массового туризма, смешанных (межрасовых, межнациональных, межконфессиональных) браков, культурных заимствований, Интернета и т. п. Изменчивость и мобильность размывают и категориальные границы всех социальных, этнических, психологических и личных идентичностей. Авторитарные режимы и идеологии, стремящиеся обеспечить себе монополию влияния и власти над своими подданными, всячески противодействуют этим «разрушительным» (а на самом деле интегративным) процессам, но культурный изоляционизм, как и экономический протекционизм, – явное свидетельство слабости. Ценности, которые насаждаются и поддерживаются административно, неизбежно утрачивают притягательность и духовное обаяние, а замедление социокультурного обновления делает такое общество неконкурентоспособным.