Ирина Малкина-Пых - Гендерная терапия

Например, современные отцы значительно чаще традиционных ухаживают за детьми и играют с ними. То есть они выглядят более женственными. Но при тщательном анализе выясняется, что женские игры с ребенком обычно являются продолжением ухода за ним (матери стараются его успокоить, убаюкать и т. п.), тогда как мужчины делают противоположное – подбрасывают ребенка, пробуждают его активность.

Современные мужчины почти не уступают женщинам в заботе о собственном теле, охотно выставляют его напоказ, тратят огромные деньги на косметику, что раньше считалось недопустимым. Выставленное на всеобщее обозрение обнаженное мужское тело демонстрирует уже не только силу и самообладание, но и эмоциональные возможности, становится источником чувственного наслаждения и сексуального соблазна. Тем не менее мужской канон красоты отличается от женского, «унисекс» нравится сравнительно немногим.

Представление о глобальной феминизации мужчин – такое же упрощение, как идея о всеобщей маскулинизации женщин. Речь идет о снятии нормативных запретов и ограничений, что позволяет проявлять индивидуальные свойства, не обязательно связанные с полом. Половые различия при этом становятся более индивидуализированными и тонкими.

Сохраняет актуальность и такая особенность «мужского характера», как агрессивность и склонность к насилию. Эта проблема вызывает особенно жаркие споры среди ученых и публицистов. Одни авторы утверждают, что мужчины самой природой предназначены быть насильниками и агрессорами, потому что агрессивное поведение детерминирует и стимулирует тестостерон, а попытки его модификации эквивалентны психологической кастрации мужчин. Другие, напротив, считают мужскую агрессивность следствием неправильного воспитания мальчиков и требуют его изменения. По мнению популярной американской писательницы Мириам Мидзян, автора книги «Мальчики останутся мальчиками. Как разорвать связь между маскулинностью и насилием» (Miedzian, 1991), спасти человечество от мужской агрессивности можно путем радикального изменения воспитания мальчиков. Мальчиков нужно с раннего детства готовить к отцовству, учить мирно разрешать конфликты, следует также поощрять участие отцов в воспитании детей. Над поведением взрослых мужчин также нужен контроль. Следует запретить все виды агрессивных спортивных игр, включая футбол и бокс, дети должны смотреть по телевизору только специальные программы, без агрессии и секса, подросткам не следует продавать диски хеви-металл и т. д. Очевидно, что подобное желание вывести новую породу смирных «домашних» мужчин достаточно утопично. Мужская агрессивность действительно имеет природные предпосылки, но она не является чисто биологическим феноменом и не всегда антисоциальна. Понятия «агрессия» и «насилие» не совпадают, и оба явления могут быть как антисоциальными, так и вполне нормативными. Под агрессивностью многие психологи понимают высокую соревновательность, энергию, предприимчивость, готовность и умение отстаивать свои интересы, стремление к власти и т. п. Вероятность сочетания агрессивности и насилия зависит, с одной стороны, от принятых в обществе методов разрешения конфликтов и наличия так называемой «культуры насилия», а с другой – от индивидуальных особенностей личности. У животных и в примитивных человеческих сообществах эти два момента часто переплетаются. В исследованиях приводятся страшные, но убедительные данные о жестокости и агрессивности самцов, причем именно эти качества обеспечивают конкретному самцу высокий ранг и господствующее положение в стаде (Wrangham, Peterson, 1996). Однако формы и характер внутригруппового насилия (против кого оно направлено и в чем проявляется) зависят oт особенностей образа жизни вида. У некоторых видов самки прибегают к насилию чаще, чем самцы, а кое-где самцы вообще весьма миролюбивы.

У человека соотношение агрессии, доминантности, насилия и антисоциального поведения еще сложнее. Вывести его просто из уровня тестостерона невозможно. Во-первых, нужно различать базовый, более или менее постоянный уровень тестостерона и его временные, ситуативные флуктуации. Во-вторых, надо различать соревновательно-доминантное и агрессивно-насильственное поведение. В-третьих, между уровнем тестостерона и поведением существует двусторонняя взаимосвязь. Замеры уровней тестостерона в ситуации соревнования (испытывались участники теннисных и борцовских соревнований, студенты-медики после экзамена и соискатели должностей после собеседования) показали, что у победителей уровень тестостерона резко повышается, а у проигравших остается тем же или снижается. При этом ключевым фактором был не сам по себе тестостерон, а достижение успеха: в результате переживания успеха, достижения в борьбе секреция тестостерона повышается, но предсказать по уровню тестостерона, кто победит, невозможно. Кроме того, это верно и для женщин (Kemper, 1990).

Как показывают психологические исследования, отнюдь не все мужчины и мальчики напористы и агрессивны. Агрессивность мальчишеских групп и мужских компаний – феномен не столько индивидуальный, сколько групповой: сильным и агрессивным мальчикам легче завоевать господствующее положение в иерархической структуре мальчишеской группы. Это способствует утверждению соответствующего стиля взаимоотношений и системы ценностей, которые предъявляются остальным в качестве нормы независимо от их индивидуальных качеств. Мальчики учат друг друга драться, быть «крутыми» и не допускать «телячьих нежностей» (см. также раздел 1.7.1 и главу 5). Отождествление маскулинности с насилием психологически типично не столько для сильных, сколько для слабых мужчин, которые не уверены в своей маскулинности и которым кажется, что их всюду подстерегают опасности (Savran, 1998). Психологи предполагают, что более терпимое и доброжелательное отношение к проявлениям эмоций у мальчиков способствует снижению накала их потенциальной агрессивности, а социальный плюрализм позволяет направить агрессию по каким-то социально приемлемым каналам (соревновательный спорт или рок-музыка). На этом основана педагогическая стратегия психологического «разоружения» мужчин и воспитания мальчиков в духе мира и сотрудничества.

Сохраняются и некоторые особенности мужской сексуальности. При всем выравнивании мужских и женских сексуальных сценариев молодые мужчины по-прежнему отождествляют маскулинность с сексуальностью, осмысливая последнюю главным образом количественно – размеры пениса, сила эрекции, частота сношений и количество женщин. Мужская сексуальность остается более экстенсивной, предметной, не связанной с эмоциональной близостью, и переживается не как отношение, а как завоевание и достижение. Многие юноши ассоциируют взрослость с началом сексуальной жизни, а реализацию потенции – с агрессией и насилием. Печальное подтверждение этого – статистика изнасилований: около четверти всех изнасилований и половину сексуальных преступлений против детей совершают подростки и юноши.