Дэвид Шарфф - Сексуальные отношения. Секс и семья с точки зрения теории объектных отношений

В этой главе мы продолжаем исследовать адекватность родителей в их родительской роли. Рассматривая три случая нарушения половой идентичности, мы сможем проследить влияние родителей на ее формирование. Несмотря на то, что все эти случаи представляют собой клинические перверсии, они являются ярким контрастом по сравнению со случаями пациентов с невротическими сексуальными расстройствами, демонстрирующими менее серьезные проблемы с половой идентичностью, в работе с которыми необходимо понять и интегрировать их скрытые потребности. У подобных пациентов такие симптомы, как латентный гомосексуализм, эпизодический трансвестизм, садомазохистские фантазии или использование фетишей в гетеросексуальной половой активности, могут быть связаны с конфликтом внутренних объектных отношений и идентификаций – как это было в случаях, описанных ниже. (Для примера можете рассмотреть случаи Эммы и Боба в главе 7.) [99]

Пациенты, о которых мы будем говорить, боролись с проблемами половой и гендерной идентичности, вызванными ранними отношениями с обоими родителями. Проблемы в отношениях родителей, которые должны разрешаться внутри супружеской пары, были сосредоточены на ребенке. Во всех трех случаях критическое влияние на развитие ребенка оказала интрузивность и несостоятельность родителей.

Перед нами не стоит цель подробного обсуждения происхождения гомосексуализма у мужчин или женщин. По поводу относительной важности влияния доэдипальной матери, в сравнении с ранними эдипальными попытками получить компенсацию за счет отца, не существует единого мнения. Однако можно с уверенностью сказать, что в гомосексуальной идентификации, как правило, участвуют и мать, и отец, и, помимо эдипального периода, важную роль также играет опыт, полученный в первые два-три года.

В гомосексуализме, как и в других перверсиях, необходимым компонентом взрослой сексуальной экспрессии становится проявление остаточной детской сексуальности. Индивид использует этот ее фрагмент, чтобы дать проявиться другим, более угрожающим догенитальным компонентам и объектным отношениям, без этого подвергаемым вытеснению. (В перверсиях это называется механизмом Захса.) [100]Кернберг и Сокаридес отмечают, что гомосексуализм может выражать четыре основных типа интернализованных объектных отношений, которым соответствуют определенные организации Эго: [101]

Эдипальный : пациент использует гомосексуализм как отражение подчинения инфантильной самости доминирующему родителю того же пола.

Доэдипальный, более высокий уровень : гомосексуальный объект частично представляет самость, частично – доэдипальную мать.

Доэдипальный, более низкий уровень : гомосексуальный объект в чистом виде является репрезентацией грандиозной самости. Отношения, как правило, непродолжительны, в них невелика или вовсе отсутствует забота об объекте как таковом.

Шизо-гомосексуальность : имеет место сосуществование гомосексуализма и шизофрении, при этом самость практически не отделена от объекта. Психотик утрачивает внутренние репрезентации объекта и пытается заполнить пустоту проходными, безличностными отношениями [102].

Много расхождений во мнениях существует и по поводу констелляции семейных отношений, способствующей формированию гомосексуализма. Бибер и его сотрудники обнаружили, что у мужчин с тяжелым вариантом гомосексуализма присутствует семейный паттерн, включающий в себя враждебного, отвергающего отца и подавляющую мужа мать-соблазнительницу, вовлекающую сына в чрезмерную близость [103]. Он полагает, что наличие любящего, адекватного отца способно предупредить развитие гомосексуализма у сына.

Таким образом, если семейные отношения серьезно нарушены и проблемы в родительских отношениях оказываются сфокусированы в гомосексуализме сына, в этом присутствует значительная доля влияния обоих родителей. Отношения сына с матерью отличаются близостью, но при этом амбивалентны, и мальчику не удается избавиться от ранней идентификации с ней, чтобы сформировать адекватную идентификацию с отцом [104]. Сокаридес предполагает, что трудности возникают, когда нужды родителей начинают преобладать над потребностью ребенка в автономии на стадии сепарации – индивидуации [105]. Это хорошо согласуется с мнением Колба и Джонсон о том, что явный гомосексуализм развивается в том случае, если он находит поддержку и подкрепление со стороны сознательных и бессознательных процессов родителей [106].

В случае, приведенном ниже, между матерью и сыном имели место сексуально окрашенные отношения, в которых присутствовал элемент соблазна, в то время как отцовская фигура была слабой, пассивной, а в дальнейшем отец и вовсе покинул семью, поэтому у мальчика не было подходящей модели для идентификации. Он не знал, как должен вести себя мужчина, поэтому и не пытался выйти из тени вездесущей матери. Вместо этого он выработал паттерн чувственных отношений с мужчинами, в котором в значительной степени присутствовала тема кастрации и защиты от нее.

Ричард (26 лет) мечтал о том, чтобы стать гетеросексуалом, одна ко с подросткового периода его привлекали только мальчики, обычно в возрасте около 12 лет. Счастливее всего он был, когда заботился о них в роли вожатого в лагере, хотя испытывал при этом чувство вины за свои попытки соблазнить их, – как правило, не доводимые им до конца. Однажды он убедил двенадцатилетнего мальчика позволить сделать себе фелляцию.

Через год после начала терапии Ричард встретил Марию. Она была терпеливой и понимающей и пробудила в нем желание стать мужем и отцом, которое было абсолютной противоположностью его сексуального влечения к мальчикам. Но когда он попытался заняться с Марией любовью, ему не удалось поддерживать эрекцию достаточно долго, чтобы осуществить половой акт.

В прошлом Ричарда присутствовали проблемы, связанные с обоими его родителями. Его отец был слабым, пассивным человеком, с энтузиазмом водившим бой-скаутов в походы и недоступным для Ричарда. Когда мальчику было 12 лет, мать отказалась жить с отцом, и в течение следующего года он не виделся с ним. Свою мать Ричард описывал как властную и самодостаточную женщину, мало интересующуюся другими мужчинами, кроме своего сына. После отъезда мужа у нее был только один друг – человек старше нее, который долгие годы раз в несколько месяцев приходил к ним обедать. Видимого сексуального интереса в этой связи не присутствовало. Наиболее сильное подростковое воспоминание Ричарда было о мастурбации у себя в спальне, сопровождавшейся постоянным страхом, что мать ворвется и обнаружит его.