Дэвид Шарфф - Сексуальные отношения. Секс и семья с точки зрения теории объектных отношений

Ивонна застряла на раннем фаллически-нарциссическом, или первом эдипальном, уровне – «маленький мальчик» в семье. Ее брат был большим мальчиком, а сестра – любимицей отца (в эдипальном смысле). Чувство, что мать хочет держать ее в роли безобидного мальчика на фаллической стадии, отказ отца признать в ней девочку на эдипальной стадии, соперничество с братом и сестрой – все это накладывало отпечаток на ее движение к женской идентификации. В итоге она смирилась с ролью мальчика, чтобы нравиться и отцу, и матери. То же самое она делала в отношениях со своей подругой, для которой играла мужскую роль. На работе же, напротив, она вела себя как мать мальчиков, будучи диетологом в начальной школе для мальчиков и отыгрывая доэдипальную ласку, которую ей хотелось получать в роли «маленького мальчика», – таким образом, она частично сохраняла женскую идентичность. Хотя привязанность Ивонны к ее матери и к женщинам можно описать как вторую стадию негативной эдипальной констелляции, ее привязанность к отцу в роли мальчика соответствует лишь первой стадии, фаллически-эдипальной привязанности к отцу (схема 7.2). Составляющие привязанности Ивонны и те преграды, с которыми пришлось столкнуться ее Эго в попытке сохранить целостные отношения со своими объектами, не менее сложны, чем те смешанные послания, которые она получала от родителей в ходе своего развития.

Пациенты, обращающиеся к хирургу с желанием сменить пол, как правило, отличаются дефицитарной личностной организацией на пограничном, нарциссическом или даже психотическом уровне. Хотя Роберт Столлер полагает, что существуют настоящие транссексуалы, с самого детства чувствующие, что он или она действительно относятся к противоположному полу, и не характеризующиеся значительными психическими нарушениями [110], большинство авторов соглашаются с тем, что у так называемых «настоящих транссексуалов» и у расширенной группы индивидов, стремящихся сменить пол, были серьезно нарушены ранние отношения с обоими родителями [111]. Расстройства гендерной идентичности оказывают более тяжелое воздействие на ядерную идентичность по сравнению с большинством гомосексуальных расстройств, но, как и последние, своим происхождением они обязаны родителям, подрывавшим первичные основы идентичности. Мать транссексуала-мужчины, к примеру, с рождения воспринимает его как представителя мужского пола, но вместе с тем вовлекает его в тесный симбиоз, в котором делает его женственным, не признавая этого [112]. Отец обычно отсутствует и не может остановить эту тенденцию, либо оказывается некомпетентным в отцовской роли [113].

Пациент из приведенного ниже примера начал с трансвестизма и возбуждения от женской одежды, затем перешел к ношению одежды противоположного пола и, наконец, захотел полностью стать женщиной [114]. Проблемы, обсуждаемые здесь, могут пролить свет на наших пациентов, переживающих менее тяжелые нарушения сексуальной идентичности.

Пациент, Оливер (или Оливия) Винчестер, был военным водолазом в отставке и отцом четверых детей. Ему было 35 лет, и он выглядел, как очень мужественный «стареющий трансвестит». За помощью он обратился через полгода после третьей женитьбы – на этот раз на женщине, склонной к зависимостям и раньше имевшей проблемы с алкоголем. Будучи косметологом, она помогала Оливеру в его переодеваниях и ценила присущие ему материнские качества в сочетании с мужественностью и способностью защищать. Она предлагала ему сохранить брак даже после операции по смене пола, однако ее навязчивость заставляла его чувствовать себя в западне и вызывала депрессию и суицидальные мысли.

Он расторг брак и начал усиленно требовать ускорить операцию. Сменив имя на «Оливию», он начал жить как женщина и устроился на новую работу. После долгих и настойчивых поисков ему удалось найти хирурга, который осуществил операцию, и теперь он живет в женском обличье и чувствует себя удовлетворенным и осуществившим то, чего ему так хотелось. Следует отметить, что он продолжает адекватно выполнять свои родительские функции после нескольких месяцев перерыва, потребовавшегося для операции.

В первые два года жизни Оливера его мать страдала депрессией и была для него практически недоступна. Отец, добрый и искренний человек, работал за границей и, как впоследствии узнал пациент, увивался за женщинами. После возвращения отец продолжал заводить любовниц, а мать не выходила из состояния депрессии. На более поздних этапах они стали жить в «открытом браке».

В семейном альбоме есть фотография полуторагодовалого Оливера, одетого в платьице с оборками. В девять лет он время от времени надевал одежду своей матери, но в 19 лет женился, завел четверых детей, несколько лет служил во флоте водолазом, а затем работал водолазом на строительстве мостов. Он был надежным отцом и преданным мужем, несмотря на неверность его жены. Носить женскую одежду он начал в 28 лет – после того, как она умерла от лейкемии. Когда второй и третий браки закончились провалом, он все настойчивее стал требовать операции по смене пола, уверяя, что не чувствует свой пенис и сможет самореализоваться только как женщина.

Этот пациент смог поддерживать уровень, характерный для позитивного эдипального варианта, до тех пор, пока не лишился жены, игравшей для него роль матери в ранних симбиотических отношениях. После этого его бисексуальная идентичность начала меняться с нарастающей скоростью, пока не сформировался паттерн, который можно было бы рассматривать как негативную эдипальную констелляцию.

Очевидно также, что произошедший у пациента сдвиг к иной половой идентичности, проявления которой ему прежде удавалось сдерживать, возник как реакция на то, что его покинула интернализованная симбиотическая мать. Она была умиротворена его отказом от гипермужественной деятельности, когда он обратился за компенсаторной материнской заботой к доэдипальному отцу, – то есть стал, таким образом, женственным объектом его сексуальной заботы.

Исследования происхождения трансвестизма пока внесли мало ясности в изучение вопроса. В первый раз переодевание нередко навязывается мальчику женщиной с целью унизить его: таким образом она нападает на его установившуюся мужскую идентичность и стремится сделать его фаллическим продолжением своего тела. В дальнейшем переодевание начинает возбуждать его, приобретает оттенок фетишизма. Фетиш является репрезентацией материнского фаллоса. В переодевании может принимать участие и женщина. Очень распространены истории адекватного мужского и даже чрезмерно мужского развития [115].