Лидия Божович - Личность и ее формирование в детском возрасте

Попытка современных неофрейдистов найти и проанализировать внутренние конфликты личности и именно конфликты, связанные с самооценкой человека и с оценкой его со стороны окружающих, с уровнем его притязаний и с его реальными возможностями (в какой бы терминологии они сами ни обозначали эти конфликты), представляется нам интересной и идущей в нужном направлении. Особенно важно, что положения о внутренних конфликтах были выдвинуты неофрейдистами на основе реальных фактов, почерпнутых из практики анализа аффективных состояний и невротических переживаний пришедших к ним за помощью людей. Таким образом, критика современными неофрейдистами классического психоанализа, так же как и критика его А. Адлером и К. Юнгом, содержит рациональное и, как нам кажется, прогрессивное зерно – еще один шаг к правильному пониманию конкретных социально обусловленных закономерностей, определяющих психическую жизнь людей и их психическое развитие. Кроме того, нельзя не согласиться с К. Халлом и Г. Линдсеем, давшими содержательное изложение современных учений о личности [216], что признание неофрейдистами значения социальной среды, отрицание ими всепоглощающей роли либидо, а также их стремление найти новые движущие силы поведения человека и формирования его личности помогло созданию того «интеллектуального климата», который способствовал развитию современных социально-психологических исследований. Нельзя также не отметить, что попытка упоминавшихся нами неофрейдистов обратиться к социальным факторам психического развития во многом повлияла и на их общее представление о человеке. Бессознательное перестает занимать в их концепциях ведущее место, хотя и продолжает играть значительную роль. Большинство из них признает в человеке творческое созидательное начало; особенно К. Хорни подчеркивает значение целей, которые ставит перед собой человек и которыми он сознательно руководствуется. Иначе выглядит у них и внутренний, духовный мир человека. Они не считают человека от природы агрессивным, склонным к разрушению; признавая за ним такие качества, они видят источник их формирования в несовершенстве существующих условий жизни и порочности человеческих отношений. На этом основании и Э. Фромм, и К. Хорни, и Г. Салливен являются довольно резкими критиками современного им общества и даже вносят предложения (правда, с нашей точки зрения, подчас наивные и беспомощные) к его переустройству.

Несмотря на шаги, сделанные современными психоаналитиками по пути социального понимания психики человека и движущих сил его развития, им все же не удалось создать по-настоящему новую, оригинальную психологическую концепцию личности. Подобно тому, как это было в учениях А. Адлера и К. Юнга, они не использовали те конкретные зависимости, которые находили в своей психоаналитической практике для действительного преодоления фрейдизма. Скорее наоборот: фрейдизм оказал на них настолько сильное влияние, что заставил подчинить добываемые факты теориям, по духу своему более или менее близким к теории З. Фрейда. К. Халл и Г. Линдсей правильно говорят, что все они стоят па плечах у З. Фрейда и знают свой долг перед ним.

Прежде всего, следует указать на то, что «социальные» психоаналитики, хотя и провозглашают тезис о социальной обусловленности личности человека, практически допускают влияние среды, образно говоря, только до порога развития, а затем заставляют личность человека развиваться спонтанно, под определяющим влиянием внутренних психических факторов. Для К. Хорни (и отчасти Г. Салливена) такими факторами являются исходный страх или исходное беспокойство, которые возникают у ребенка в результате его столкновения с несовершенной социальной действительностью. Хорни прямо говорит, что «исходный страх» – это чувство, которое ребенок испытывает от рождения, будучи беспомощным в «потенциально враждебном» ему мире. При этом она подчеркивает, что этот страх, в отличие от обычного страха, не зависит от данных конкретных обстоятельств и проявляется в присущем человеку с раннего детства эмоциональном стремлении к безопасности.

Салливен видит причину возникновения беспокойства в интерперсональных отношениях. Последние начинают складываться уже в самом раннем детстве между младенцем и матерью и согласно его точке зрения имеют решающее влияние на весь ход его психического развития. Например, если мать не удовлетворяет полностью органических потребностей ребенка, не проявляет к нему достаточной нежности, а, напротив, сама испытывает беспокойство и напряжение, у ребенка также появляется беспокойство и стремление избавиться от него. Это вырабатывает у детей механизмы избавления от беспокойства (крик, отказ от еды в раннем детстве, позицию «я – хороший» или «я – плохой» в более старшем возрасте), что, в свою очередь, обусловливает особенности личности ребенка и процесс ее формирования.

Наконец, для Э. Фромма фактором, определяющим развитие, является стремление «избежать свободы», так как свобода, согласно его точке зрения, накладывает на человека личную ответственность и делает его беспомощным в окружающем его мире борьбы и конкуренции.

Рассмотрим в этом контексте несколько более подробно некоторые положения интерперсональной теории Г. Салливена. Его теория является наиболее отошедшей от классического психоанализа и наиболее критична в отношении концепции З. Фрейда; именно поэтому особенно интересны те ее положения, которые продолжают нести на себе печать фрейдизма. Г. Салливен утверждает, что личность представляет собой модель (pattern) интерперсональных ситуаций, которые характеризуют человеческую жизнь. Он считает, что личность в известной мере является абстракцией, так как ее нельзя изолировать от интерперсональных отношений и интерперсонального поведения. Более того, Г. Салливен считает, что человек всегда является членом «социального поля», даже в тех случаях, когда он остается один, и что продуктом социальной среды является не только психология человека, но в какой-то мере и его физиология; человеческий организм, говорит он, является «социализированным» организмом с «социализированным» дыханием и пищеварением. И тем не менее понимание Г. Салливеном влияния социальной среды и формирования основных психологических структур личности остается под сильным влиянием психоанализа З. Фрейда.

Основной «единицей личности» Г. Салливен считает «динамизм», который характеризует личность в ее существенных особенностях [233]. Все психические процессы – речь, мышление и пр., все формы поведения и привычки являются «динамизмами». Но, спрашивается, откуда берутся «динамизмы» и чем они определяются? Оказывается, сами «динамизмы» являются трансформацией изначально существующей энергии (которую Салливен никак не определяет и в понимании которой, по-видимому, следует за взглядами гештальтпсихологии) и направлены на удовлетворение потребностей организма. Для человека (помимо обычных органических потребностей, свойственных и животным) такими потребностями являются «потребность в нежности» (в спокойной заботе, внимании, ласке), потребность в овладении, стремление освободиться от беспокойства, возникающего, как мы уже говорили, у него с самого раннего детства и обычно сопутствующего ему всю жизнь. Преодолевая беспокойство, индивид вырабатывает «динамизмы», которые являются способами трансформации энергии организма. С их помощью человек сохраняет или восстанавливает нарушенный энергетический баланс. Эти «динамизмы», связанные с беспокойством, являются важнейшими для человека; в конечном счете они составляют его Я-систему (например, «я – хороший», «я – плохой»), функция которой – охранять человека от беспокойства и преодолевать его. Салливен перечисляет, например, такие «динамизмы», как динамизм агрессии, враждебности, подозрительности и пр. Все люди имеют в общем одинаковые «динамизмы», но способ их выявления различен у различных людей и зависит от социального опыта. Я-система берет контроль над поведением человека – она санкционирует одни формы поведения и запрещает другие. В целях охраны человека от чувства беспокойства Я-система исключает информацию, способную нарушить его покой. Поэтому Я-система ограничивает опыт индивидуума и мешает ему по-настоящему использовать этот опыт; Я-система консервативна, она препятствует перестройке личности, хотя и придает ей известную устойчивость и целеустремленность. Таким образом, у Г. Салливена (и в этом мы видим его близость к Фрейду) психические процессы, по существу, являются реактивными образованиями, возникающими у человека в ответ на требования среды и выполняющими функцию защиты организма от ее отрицательных влияний. А движущей силой всего этого механизма образования специфически человеческой психологии является прежде всего беспокойство, возникающее опять-таки из столкновения индивидуума с враждебными ему интерперсональными отношениями. Печать психоанализа З. Фрейда несет на себе и понятие персонификации. Персонификация, то есть тот образ, который человек имеет о себе и о другом человеке, – комплекс представлений чувств и отношений, которые возникают на основе общения индивида с другими людьми. Характер этих чувств и переживаний зависит от опыта удовлетворения потребностей человека и прежде всего потребности освободиться от беспокойства.