Array Коллектив авторов - Лев Толстой в зеркале психологии

– То есть, блага, которыми пользуется человек, также разделяются на 4 рода?

– Всякий человек пользуется, во-первых, произведениями тяжелого труда: хлебом, скотиной, постройками, колодцами, прудами и тому подобным; во-вторых, деятельностью ремесленного труда: одеждой, сапогами, утварью и тому подобным; в-третьих, произведениями умственной деятельности наук, искусства; в-четвертых, установленным общением между людьми. Лучше всего было бы чередовать занятия дня так, чтобы упражнять все четыре способности человека и самому производить все те четыре рода блага, которыми пользуются люди, так чтобы одна часть дня – первая упряжка – была посвящена тяжелому труду, другая – умственному, третья – ремесленному и четвертая – общению с людьми.

– Но ведь не все люди занимаются теми видами труда, о которых вы говорите?

– А если бы они занимались, то уничтожилось бы ложное разделение труда, которое существует в нашем обществе, и установилось справедливое разделение труда, которое не нарушает счастья человека.

– Для того чтобы производить продукцию высокого качества, необходимо овладеть профессией, стать специалистом.

– Да, разделение труда выгоднее. Если дело в том, чтобы наделать как можно больше ситцев и булавок, то это так. Но дело ведь в людях, во благе их. А благо людей в жизни. А жизнь в работе.

– Как же правильно работать, чтобы это было благом для человека?

– Жить до вечера и до века. Жить так, как будто доживаешь последний час и можешь успеть сделать только самое важное. И вместе с тем так, как будто то дело, которое ты делаешь, ты будешь продолжать делать бесконечно.

– Это добавит стресса в работу.

– Не надо думать о работе, и назад не надо оглядываться, и вперед не глядеть, много ли сделали и много ли осталось. Только работать. Все вóвремя поспеет.

– В жизни человека вы описывали такое явление, как инерционность процессов. Любое воздействие на человека, как я поняла, имеет скрытый период, в течение которого проходит внутренняя переориентация.

– Инерция – психологический закон. Всякое нововведение больно. Есть два закона: инерции и движения. Сумасшествие, то есть ненормальность, есть одно из двух, а равнодействующая из двух – его нормальность.

– Что же является катализатором психологических изменений: внешние воздействия, которые усиливают то или иное психическое состояние человека, или в принципе любое явление, имеющее или имевшее отношение к данному человеку?

– Внешнее в сочетании с внутренним. Однако некоторые явления я бы выделил особо. К ним относятся произведения искусства (прежде всего музыка, живопись и литература) и воздействие других людей.

– Как искусство влияет на человека?

– Искусство – это могучая, но и опасная сила, которая обладает такими свойствами, которых нет ни у одного из других видов духовной деятельности людей. Искусство, в противоположность слову, которое можно не слушать, опасно тем, что оно заражает людей против их воли.

– Но люди искусства служат человечеству, без искусства не было бы цивилизации!

– Нет большего подспорья для эгоистической спокойной жизни, как занятие искусством для искусства. Деспот, злодей непременно должен любить искусство.

– Нельзя отрицать искусство!

– Я и не отрицаю. Хотя некоторые учители человечества часто отрицали всякое искусство. Так поступали Платон, первые христиане, «строгие» магометане, буддисты. Люди, отрицавшие искусство, поступали неправильно, ибо отрицали то, чего нельзя отрицать, – одно из необходимых средств общения, без которого не могло бы жить человечество. Но они поступали менее опрометчиво, нежели люди современной Европы, допускающие «всякое искусство».

– При каких условиях искусство становится заразительным?

– Искусство становится более или менее заразительно вследствие трех условий: 1) вследствие большей или меньшей особенности того чувства, которое передается; 2) вследствие большей или меньшей ясности передачи этого чувства и 3) вследствие искренности художника, то есть большей или меньшей силы, с которой художник сам испытывает чувство, которое передает.

– Как усилить воздействие искусства на людей?

– Чем особеннее передаваемое чувство, тем оно сильнее действует на воспринимающего. Воспринимающий испытывает тем большее наслаждение, чем особеннее то состояние души, в которое он переносится, и потому тем охотнее и сильнее сливается с ним.

– Зачем нужно воздействовать искусством на людей?

– Искусство, вместе с речью, есть одно из орудий общения, а потому и прогресса, то есть движения вперед человечества к совершенству. Речь делает возможным для людей последующих поколений знать все то, что узнавали опытом и размышлением предшествующие поколения и лучшие передовые люди современности. Искусство делает возможным для людей последних живущих поколений испытывать все те чувства, которые до них испытывали люди, и в настоящее время испытывают лучшие передовые люди.

– Какие чувства соединяют людей в искусстве?

– Христианское искусство, то есть искусство нашего времени, всемирно, и потому должно соединять всех людей. Соединяют же всех людей только два рода чувств: чувства, вытекающие из сознания сыновности Богу и братства людей, и чувства самые простые – житейские, но такие, которые доступны всем без исключения людям, как чувства веселья, умиления, бодрости, спокойствия и тому подобные. Только эти два рода чувств составляют предмет хорошего по содержанию искусства нашего времени.

– Но эти чувства – разные!

– Зато действие, производимое этими двумя кажущимися столь различными между собою родами искусства, – одно и то же. Чувства, вытекающие из сознания сыновности Богу и братства людей, как чувства твердости в истине, преданности воле Бога, самоотвержения, уважения к человеку и любви к нему, вытекающие из христианского религиозного сознания, и чувства самые простые – умиление или веселое настроение от песни, или от забавной и понятной всем людям шутки, или трогательного рассказа, или рисунка, или куколки – производят одно и то же действие – любовное единение людей.

– Как это происходит?

– Бывает, что люди, находясь вместе, если не враждебны, то чужды друг другу по своим настроениям и чувствам. И вдруг или рассказ, или представление, или картина, даже здание, а чаще всего музыка, как электрической искрой, соединяет всех этих людей. И все эти люди, вместо прежней разрозненности, часто даже враждебности, чувствуют единение и любовь друг к другу. Всякий радуется тому, что другой испытывает то же, что и он, радуется тому общению, которое установилось не только между ним и всеми присутствующими, но и между всеми теперь живущими людьми, которые получат то же впечатление. Мало того, чувствуется таинственная радость загробного общения со всеми людьми прошедшего, которые испытывали то же чувство, и людьми будущего, которые испытают его. Вот это-то действие производит одинаково как то искусство, которое передает чувства любви к Богу и ближнему, так и житейское искусство, передающее самые простые, общие всем людям, чувства.