Светлана Макарчева - Мастер «соломоновых решений». Баснетерапия

• и даже противостояние личности самой себе, своему, как говорится, собственному «внутреннему врагу»! И это тоже закономерно: чем сложнее и многограннее становилась в процессе эволюции личность, тем многочисленнее становился ее внутренний «коллектив». А где коллектив, там и плюрализм разных мнений. Там и прения, и стычки по мировоззрениям.

И все же конфликт – состояние некомфортное. Естественно желание избегать некомфортного. Естественно – стремление к комфорту. И, конечно, естественно пользоваться проверенными в этом деле методами. Кому что привычнее: кому – одержать несокрушимую победу над врагом, кому – найти в споре приемлемый компромисс, кому – сбежать с поля брани, воздвигнув перед обидчиком непроницаемый психологический барьер, но надолго заморозив во времени и свою собственную активность…

Последнее, без всякого снисхождения, обо мне. И вот, что самое неприятное – что-то ситуации вокруг меня стали в последнее время повторяться. Раз за разом они втягивали меня в описанный выше сценарий развития конфликта. Тексты и даже персонажи – всё словно под копирку, по шаблону, и сами сюжеты – как по нотам! И как остро ощущалась тогда нехватка той библейской соломоновой мудрости, дарующей способность одним лишь движением мысли «разрубить» этот узел трудноразрешимых проблем!

Вот в состоянии одного из таких, уже набивших оскомину «сюжетов» мне попалась в руки книга «Психология искусства» Л. С. Выготского (слово о мастере – еще впереди). Чтение текста на отвлеченную, казалось бы, тему действовало как бальзам! Да! – была первая мысль, – дело именно в отвлеченности! А еще – в особом удовольствии от соприкосновения с личностью автора!

Всё так. Но было еще и содержание. А речь шла об «анатомии» и «физиологии» басни, о законах эстетического восприятия этого особого литературного жанра. И вот эти-то законы оказались для меня настоящим открытием! Ибо описывали они не что иное, как, по моему глубочайшему убеждению, разгадку той самой соломоновой мудрости! И все это – с разбором творчества еще одного великого мастера Слова, любимого с детства баснописца! А поэтому не опробовать тут же, на деле, действие открытых автором законов, да к тому же имея наготове свежую, животрепещущую тему, было бы просто непростительно!

Так родилась на свет первая басня. Сам акт творчества оказался настолько целительным, что мне не скоро удалось «отвратиться» от этой первой своей «бабьей басни». Оказалось, что над этой творческой переработкой раздирающего меня прежде конфликтного материала можно было просто хохотать до упаду! Можно просто наслаждаться и заряжаться, как от аккумулятора, этими неожиданно извлеченными из состояния «войны» положительными эмоциями!

Забавно, что реально существующий в моей жизни конфликт, оставленный на тот момент без разрешения, вдруг утратил для меня всякую значимость. Что же касается конкретных его перипетий, то они как-то разрешились уже сами собой, без моего участия. Мне не пришлось даже ничего делать – ничего из того, что делать мне, в общем-то, и не свойственно.

А самым забавным оказалось то, что очень скоро эти самые конфликтные ситуации посыпались на меня, словно из рога изобилия! И Музы, дарующие вдохновение, стали стучаться в мое окно чуть ли не каждую неделю! И «отвращаться» от очередных своих «бабьих басен» (а потому и не застревать надолго в состоянии конфликта) получалось уже все быстрее. И были эти ситуации уже самыми разнообразными, и не было в них ничего уже шаблонного! А найденные с помощью «закона басни» решения требовали от меня уже самых разных способов действия в реальной жизни: мне то приходилось идти напролом, то отступать, то находить новые формы сотрудничества, то идти на мировую…

И самое главное, этот опыт был для меня уже просто опытом . Просто радостью взаимодействия с самой Жизнью, вступив в которое, только и можно испытать ее вкус!

Так в моем арсенале средств избавления от состояния конфликта появился еще один, подсказанный тремя мудрецами, способ, который стал вскоре и методом разрешения конфликтных ситуаций , чем, как оказалось, можно еще и делиться. Но прежде, чем начать это делать, хочу предложить вам после вводной этой «воды» сделать несколько живительных глотков уже из первоисточника.

«Век высоких технологий», как мы стали гордо именовать то ли век двадцатый в последние его десятилетия, то ли двадцать первый, предусмотрительно употребляя в обиходе еще и «технологии будущего», привнес свою философию практически во все сферы человеческой жизнедеятельности. Высокие технологии пришли не только в бизнес, производство, телекоммуникации, но и в такие традиционно «человечные» области, как психология, психотерапия, образование, даже творчество! Отныне основным технологическим процессом самосовершенствования (а также «важнейшим из всех искусств») стало для нас моделирование! Моделирование эффективных способов поведения – коммуникативного, управленческого, предпринимательского… Моделирование мастерства выдающихся психотерапевтов… Моделирование стратегий гениев… Отныне эффективность великих мастеров раскладывается на вербальные и невербальные составляющие, формализуется в виде пошаговой технологии, и после хорошей тренировки весь алгоритм может успешно воспроизвести каждый желающий, даже тот, кого природа не наделила ни даром Вирджинии Сатир, ни талантом Уолта Диснея.

Прогресс не остановишь. Можно попытаться лишь успеть за ним – как успеть вскочить в набирающий скорость поезд. И все же полезно время от времени останавливаться, оглядываться назад, осматриваться по сторонам. Ведь порой даже самые новейшие технологии на поверку оказываются «хорошо забытыми старыми», а то и незаслуженно обойденными вниманием откровениями «пророков в своем отечестве».

Сказать о творчестве Льва Семеновича Выготского, что оно таким вниманием обделено, было бы несправедливо. Его идеи опережали современную ему науку, предвосхищая развитие таких направлений, как кибернетика и семиотика. Его творчество по сей день представляет собой неисчерпаемый кладезь научных гипотез. Кажется, человек этот открыл в науке столько «золотоносных жил», что их разработка будет питать еще не одно поколение ученых. И если уж говорить о моделировании мастерства , подразумевая под этим процессом глубокий, тонкий и остроумный анализ продуктов такого мастерства, проникновение в тайну их психологического воздействия, то и здесь, думаю, Лев Семенович был в числе первооткрывателей.