Иван Фурцев - Психологическое толкование сновидений. Теория и практика

Слова, фразы, предложения опять же могут иметь сложный состав, быть сгущением. Сновидение относится к речи, счёту, цифрам, времени, как к предметам и поступает с ними соответственно.

Любопытно, что сгущение, как, впрочем, и смещение типичны для сновидений здоровых людей, а при некоторых же психических болезнях их число уменьшается. Тем не менее, сгущения встречаются в сновидениях всех взрослых людей.

Смещение проявляется двояким образом. Во-первых, в том, что какой-то скрытый элемент замещается не собственной составной частью, а чем-то отдалённым, каким-то намёком на него. Вот, например, днём человек, при беседе с деловым партнёром, обнаружил свою некомпетентность и почувствовал неловкость. Во сне из этой ситуации присутствовал лишь письменный прибор партнёра. Переживание неловкости, будучи травмирующим, могло разрушить сон, и «цензура» его не пропустила. Незамеченной проскользнула лишь одна деталь.

Во-вторых, смещение может проявляться в том, что внимание сновидца, и вообще основного действия и всей картины сновидения, смещается с какого-то действительно важного элемента на другой, совершенно не важный. В сновидении человек может собирать прекраснейшие полевые цветы, наслаждаться их ароматами и любоваться видом первозданной природы, в то время, как на горизонте терпит бедствие самолёт.

Архаические механизмы – это ряд механизмов, переводящих бессознательные содержания в архетипические формы. В главе 3 части II подробно раскрывается тема проявления архетипов в сновидениях.

Контаминация проявляется в связывании друг с другом очевидно не связанных предметов, событий, идей цепью ассоциаций, действующих в режиме ослабления сознательных ограничений в период сна. Конденсация же лишь более строгая форма контаминации: она не только связывает, но и комбинирует в разных отношениях несвязные идеи, события и объекты.

Дублирование (мультипликация) – один и тот же образ может повторяться или же возникать в сдвоенной («близнецовой») форме, или одновременно в двух проекциях, или в двух экземплярах с целью подчеркнуть его значимость, или, возможно, завершённость в динамике содержательности образа, проступающего из бессознательного. Одинаковые образы могут свидетельствовать и о присутствии противоположных тенденций, как, например, позитивного и негативного, активного и пассивного и так далее.

Конкретизация – это использование фигурального пластического языка метафор, включая представление комплексов (отколовшихся частей личности, выкристаллизовавшихся в обособленные образования) в персонифицированной форме. Например, мимолётная, но принёсшая удовольствие дневная мысль индивида, о том, что он «великий», может оказаться напрямую изображённой в сновидении: человек видит себя великаном, в сравнении с другими людьми.

Драматизация – выражение содержания в форме драматического повествования. Оно напрямую связано с вторичной обработкой – процессом, в результате которого сновидение становится законченным сюжетом, приобретает целостность и связанность. С помощью вторичной обработки в сновидении заполняются пробелы, исправляются несоответствия.

Механизмы драматизации и вторичной обработки сами по себе уже крайне важны при толковании сновидений. Личное бессознательное выбирая тот сюжет и образы, которые мы в дальнейшем наблюдаем в сновидении, вкладывает в них вполне определённое значение. Выбор того или иного образа и сюжетной линии всегда индивидуален и не может быть случайным. Человеку, к примеру, может присниться, что он вставляет ключ в замок, машет тяжелой палкой или пробивает дверь таранящим предметом. Все эти действия можно рассматривать как сексуальную аллегорию, соитие. И почему же наше бессознательное предпочло именно палку, а не пистолет или какой-либо другой образ, равноценный по скрытому за ним смыслу, становится одним из центральных вопросов. Всякий раз наша задача заключается в том, чтобы понять, почему ключ был предпочтён палке или тарану. То есть, сами образы сновидения и явная сюжетная линия важны в той же мере, что и скрытые мысли и образы. Мы должны уметь идти от техники образования сновидных образов, ассоциаций, сцен и событий к мотивации сновидения, и обратно. Причём искажение (т.е. несовпадение того, что увидено во сне с тем, что присутствует в реальности) сцен, людских образов, «Я-образов» и прочее тому подобное следует проанализировать отдельно и в сочетании друг с другом, так как они, наряду с общими мотивами, могут иметь и свои специфические, частные мотивы.

Говоря ещё о вторичной обработке, как о механизме создания и приемлемого связывания между собою образов сновидения, непременно следует подчеркнуть, что сновидение способно поступить с образами, словно с ребусами, наподобие тех, когда, скажем, слово «кот» изображается как «скот» с перечёркнутой буквой «с».

Кемпер (Kemper 1955) описывает сновидение пациентки, чей муж надолго уехал заграницу. В сновидении она вскрывает полученное от него письмо и при этом рвёт марку с изображением пяти олимпийских колец. В письме оказывается всего-навсего буква Е (начальная буква слова Ehe – брак), разломанная на две половинки, и эта буква выкована из золота. Намёки в этом сновидении напоминают по форме ребус. Девушка же действительно могла разгадывать ситуацию связанную с отсутствием мужа и дальнейшие варианты судьбы их брака как ребус.

Кроме всего обозначенного выше, нужно отметить, как один из важнейших психологических особенностей сновидения, процесс регрессии. Регрессия – это возвращение от более высокой ступени развития к более низкой, к более примитивным, по сравнению с изначальными, способам мышления и поведения. Регрессия свойственна не только сновидению, но и бодрствующей жизни нормальных людей, не говоря уже о галлюцинациях при истерии и паранойе. Из-за своей частоты проявления регрессию можно смело считать одним из механизмов образования снов.

Каждое сновидение берёт свои истоки в наших личных воспоминаниях, как в плане причин возникновения, так и средств создания образов, ощущений и звуков. Подчас поводом для очередного сна служит что-то произошедшее накануне. Что-то, оставившее глубокий след, то, что оказалось для нас важным, или наполнило нас сильными эмоциями, удивило новыми впечатлениями. Или даже то, что было почти неуловимо для сознания, однако всколыхнуло воспоминания, вызвало ряд каких-то ассоциативных мыслей. На фоне всех этих фактов доминирование в снах процесса регрессии уже не представляется чем-то удивительным или непонятным. И раз сновидение может воспользоваться в своих целях чем угодно из памяти и ранних психических процессов, следует учитывать и то, что в бессознательном находится множество информации, воспоминаний и суждений, о которых на сознательном уровне мы давно позабыли.