Михаил Лекс - Последний памятник на Планете №101. Сборник сказок для взрослых

– Эмоционально, друзья мои, эмоционально несчастны, – уточнял Дурачелли. – Впрочем, друзья, если хотите, то я могу сейчас вызвать сюда самого Всучинни и он вам всё объяснит, – предложил президент.

– Зови, – радостно ответило правительство. – Зови своего Всучинни. Послушаем, что он нам скажет. Интересно, удастся ли ему убедить нас в том, что люди на нашей планете несчастны. И что это ещё за патриотизм такой? Что это за любовь такая к Родине?

На этом моменте далёкого прошлого мы снова очнулись.

– М-да, господа, – мрачно произнёс экскурсовод, – сейчас, оглядываясь назад, трудно сказать, кто стал причиной случившейся трагедии. Президент ли? Или, может, виновато в большей степени правительство, которое, вместо того чтобы вообще не обратить на это никакого внимания, решило пригласить на своё совещание Всучинни и послушать его. Трудно сказать. Скорее всего здесь вообще нельзя искать правых и виноватых. Наверное, в этом была некая высшая справедливость, заключающаяся в том, что если человек не совершил какую-то глупость, то рано или поздно он обязательно её совершит. Сегодня, когда всё плохое уже позади, можно спокойно об этом рассказывать, но… когда подумаешь, в какие беды и несчастья в результате всего этого была погружена планета, становится страшно. Но, – экскурсовод улыбнулся, – не будем отчаиваться. Всё плохое уже позади. И свидетельство тому памятник, который стоит здесь в назидание потомкам.

– Судя по тому, что памятник всё ещё стоит, – мрачно произнёс я, – уверенности в том, что проблема окончательно решена, у вас нет?

Сказанное мною не на шутку встревожило экскурсовода, но он ничего мне не сказал, а попросил нас закрыть глаза и продолжил свой рассказ.

– Всучинни, – кричал Дурачелли в телефонную трубку, – ты не мог бы подъехать сейчас в правление планетой. Я собрал всё правительство, всё им объяснил, но они подняли меня на смех.

– Кто? – заорал Всучинни в ответ. – Что? Подняли на смех? Кого? Тебя?

Дурачелли прикрыл трубку рукой и испуганно посмотрел на членов правительства.

– Ругается, – сообщил Дурачелли, – недоволен.

– Давай его сюда, – потребовало правительство, которому уже всё это стало изрядно надоедать. – Если он чем-то недоволен, пусть скажет нам это в глаза, а не орёт тебе в телефонную трубку.

– Всучинни, такое дело… – начал было говорить президент, но Всучинни его перебил.

– Можешь ничего не говорить, – сказал Всучинни, – я всё слышал. Сейчас… Я приеду… Скажи, чтобы никто никуда не расходился. Понял? Скажи, что каждый, кого я не застану в зале заседания, об этом очень и очень сильно пожалеет.

– Хорошо-хорошо, Всучинни, – сказал Дурачелли, – я всё скажу, как ты хочешь. Только очень тебя прошу, не волнуйся ты так.

Президент положил трубку и после небольшой паузы сказал, чтобы никто не расходился, иначе Всучинни заставит об этом пожалеть. Услышав это, правительство полным составом разразилось дружным и искренним хохотом. Смеялись долго, слёзы текли по лицам министров, давненько их ничто так не забавляло, как только что услышанное от Дурачелли. Правительство смеялось минут десять. Оно бы смеялось и дольше, но дверь зала заседаний широко распахнулась и в зал уверенной походкой вошёл Всучинни. Своим появлением Всучинни на некоторое время прервал всеобщее веселье, но только на некоторое время и на очень небольшое. Приглядевшись повнимательнее к Всучинни, члены правительства снова разразились дружным смехом и сделали это как-то уж слишком одновременно, как по команде.

– Ну всё, друзья, тише, – призывал президент к спокойствию, хотя ему самому было трудно не смеяться вместе со всеми. Всеобщее весёлое настроение передалось и ему, но он сдерживался и не смеялся вместе со всеми, а только мило улыбался. – Давайте всё же станем серьёзными и послушаем, что хочет нам сказать Всучинни.

Смех помаленьку стих и президент кивнул головой Всучинни, давая ему таким образом понять, что он может говорить.

8

– Хорошее настроение ваше не может меня не радовать, – спокойно сказал Всучинни, – а то уж я было подумал, что люди на нашей планете вообще разучились радоваться мелочам. Но, глядя на вас, вижу, что ещё не всё потеряно. Скажите, друзья мои, а вам не страшно? Я имею в виду, вам не страшно смеяться? Нет-нет, вы не подумайте, что я против того, чтобы вы смеялись, но… Ответьте мне только на один вопрос: вам не страшно вот так вот, спокойно, искренно, от всей души, смеяться? Вот тебе, министр, тебе не страшно смеяться? – Всучинни обратился к чиновнику, который сидел к нему ближе всех. – Ты вообще кем здесь трудишься?

– Я возглавляю кабинет министров, – ответил чиновник.

– Тебе, первый министр, не страшно смеяться? А? – спросил Всучинни. – А тебе? – обратился Всучинни к другому чиновнику. – Ты здесь кто такой?

– Я министр образования, – ответил министр образования. – И мне нисколько не страшно. Более того, я смело смеюсь над всем и всеми, что и кто вызывает у меня смех. И я уверен, что все остальные министры также смело смеются тогда, когда им смешно.

– Вы что, министры, заболели? – спросил Всучинни. – Смеётесь и не чувствуете никакого страха?

– Нет, – спокойно и весело ответил за всех министр образования, – мы смеёмся и в душах наших нет страха.

– Вот и славно, – сказал Всучинни, – вот и чудно. Ну стало быть я всё верно и правильно понимал, в чём именно кроется причина тех проблем, какие поразили всё наше общество. Рыба, как правильно говорится, начинает гнить с головы. Теперь, министры, слушайте меня очень и очень внимательно. Слушайте и не перебивайте.

– А если нам станет смешно? – спросил первый министр. – Мы имеем право смеяться?

– Если вам станет смешно, то, конечно, – ответил Всучинни, – конечно же, вы можете смеяться. Но… Большая просьба, даже не просьба, нет, а предостережение. Прежде чем засмеяться, ну когда вам вдруг станет смешно, чуть повремените. Не спешите смеяться. Может так случиться, что показавшееся вам вначале смешным, в действительности таковым не является. Договорились? Замечательно. В таком случае, я начинаю.

Прежде чем продолжить, Всучинни выдержал небольшую паузу, давая таким образом чиновникам возможность в тишине осмыслить происходящее.

– Мне интересно, чиновники, что вы за люди. Мне очень хочется понять, когда я гляжу на вас, чиновники, с кем я имею дело. Вот ты, министр образования, кто ты? – Всучинни показал на него пальцем и тот хотел было что-то ответить, но не успел. – Ничего не говори, только слушай, – сказал Всучинни сразу, как только понял, что министр образования готов ему рассказать о себе абсолютно всё, – и это касается всех. Я сейчас обойду весь стол, за которым вы сидите, и внимательно посмотрю на вас. И каждому, я предупреждаю, каждому я загляну в глаза. И я буду задавать вопросы, но я не жду от вас ответы на свои вопросы. На свои вопросы я отвечу сам. Потому что я знаю ответы на свои вопросы. Скажите, почему в магазинах нашей планеты не продают портреты вождей?