Виктор Кротов - Дом масок. Сказки-притчи

Жили-были папа и мама. Было у них уже много детей, а они всё любили играть. Купит папа цветок – и вот у них уже кафе «Белая хризантема». Пьют чай и смотрят друг на друга, как только что подружившиеся мальчик и девочка. А когда цветов не было, они радовались: о, сегодня обедаем дома!.. И дети их любили играть. И вообще они все друг друга любили. Вот такая сказка.

Купил отец где-то дёшево мешок с пакетиками. Все они были без надписей, потому и дёшево. Зальёшь водой, а что получится – не знаешь. То суп, то газировка, то каша, а то даже мороженое. Заливали, когда все собирались, чтобы нашёлся желающий. Но иногда такое получалось, что шли соседей угощать: они всё могли выпить и чем угодно закусить. А не было их, шли к другим. Весь дом пакетики из мешка перепробовал.

У одной мамы отправился сын путешествовать. А она ему свои мысли вдогонку шлёт. Добрался он до далёкого города на океане. Пароходы туда редко заходят. А дальше плыть надо! Забеспокоились мамины мысли, разлетелись повсюду. Как увидят пароход, так шмыг в голову капитану, он и поворачивает туда, где сын ждёт. Ещё выбирать пришлось, на какой пароход садиться. Мамы – они такие.

Толик любил в ванной купаться. Он маленький был, а уже плавал, даже под воду нырял. Однажды нырнул, видит: дверца сбоку открылась. Он и поплыл туда. А вынырнул – прямо в южном море, у берега. Накупался, позагорал, пару ракушек прихватил и вернулся довольный. С тех пор часто уплывал, даже в океане купался. Главное – успеть вернуться, чтобы мама не беспокоилась.

В одном доме было столько книг, картинок, бумаг и игрушек, сколько и в ста не найдёшь. И когда от них некуда было уже деваться, за дело брались поместительницы. Мама брала какую-нибудь маленькую коробочку и говорила: «Хоп!» А дочка складывала туда книг на целую библиотеку или картинок на целую выставку. Правда, им приходилось долго настраиваться. Волшебство всё-таки.

Захотела Ксюнча, чтобы у неё своя дача была. Выделили ей родители дачный участок на гардеробе, лесенку туда соорудили. Хорошо Ксюнча обустроилась. На обоях у неё цветы росли и всё, что надо. Зверюшек всяких завела. На потолке небо нарисовала. Но в гости к ней только дети попадали. Взрослым оставалось лишь одним глазком туда заглядывать, да и то если роста хватало.

Один мальчик, если на кого-то обижался, становился очень злым и бросался на всех без разбора. Отвели его к доктору Сервусу. Тот вытащил из мальчика пушистого зверька, Слепыша Уу. Уу не слепой был, но когда ему в лапу заноза попадала, глаза зажмуривал и начинал кусаться не глядя, царапаться и выть. Доктор посадил Уу в клетку, а мальчику посоветовал чаще занозы из себя вытряхивать. На всякий случай.

Хруп живёт в огурцах, в моркови, в капусте и много ещё где. А как в рот попадёт, тут его веселье и начинается. Такую музыку заводит, с зуба на зуб перепрыгивая, – заслушаешься! А у девочки Юки, например, которая его музыку оценила, он за щекой поселился и на чём угодно играть ухитрялся. Все удивлялись, некоторые даже замечания Юке делали, но она своего любимого Хрупа в обиду не давала.

Сидел папа на кухне, читал. Мама готовила. Тут в форточку влетела дочка. Это была воздушная дочка , а настоящая играла в комнате. Папа и мама удивились. Вытащила дочка из мамы воздушную маму , а из папы воздушного папу – и полетела с ними на улицу. Когда вернулись, обычный папа уже дочитал книгу, мама приготовила еду, а дочка наигралась. И все сели обедать.

Гуляла семья в лесу и сбилась с дороги. Видят – киоск на поляне. С надписью: «У нас есть всё». Купили они папе пилу для камней, маме платье, меняющее цвет по настроению, а дочке растущую куклу. Ушли довольные. А продавец загрустил. Опять не понадобились ни фонтанчик радости, ни счастье небывалое, ни изобретательский шлем. Надо хоть пыль с них стереть…

Был у Кати только голый угол. Она вымела его и вымыла. На стену повесила свой рисунок. На рисунке были стол, стулья, посуда и диван. И всё это стало на самом деле. «Вот мой дом!» – сказала Катя. И стала там жить.

Устала Весенняя лужа отражать людей. Решила сама в них отражаться. Идёт один человек, говорит: «Какая большая и грязная лужа». Бежит девочка: засмотрелась на опрокинутые вершины деревьев, чуть сама в лужу не упала. Гуляют вечером влюблённые, смотрят – вся лужа в звёздах. Сколько же у меня отражений, думает Весенняя лужа. И все такие разные…

Когда Энь был малышом, любимым его аттракционом было колесо обозрения. Когда он вырос, то стал инженером и построил самое большое из таких колёс. Потом – такое, что Земля стала только одной из кабинок. Потом – ещё больше!.. Мы не замечаем, но знающие люди говорят, что это колесо и до сих пор всё расширяется.

Стояло во дворе снежное Чудо-юдо. Перед ним – снежная тарелка. На тарелке – снежный пудинг. Подошёл толстый мальчик. Смеётся, что пудинг снежный. Вот если бы манный был или рисовый!.. Махнул рукой и ушёл. Но пудинг был не манный, а приманный. Когда стемнело, к Чудо-юду со всех дворов снежные существа сбежались угоститься. А к мальчику на манный пудинг никто из них не пошёл.

Изобрёл доктор Сервус краску, которая делает вещи как новенькими. Ничего ремонтировать не надо: покрасишь – и всё. Стал один дедушка этой краской детскую площадку обновлять, да опрокинул на себя банку. И превратился он в малыша – как новенького. Даже в новом костюмчике. Обрадовался, что так помолодел, сел на обновлённые качели и стал качаться.

У девочки Хайр волосы росли вверх и опускаться никак не хотели. Так и выросли до потолка. Ходить не очень удобно, зато можно всякие мелочи внутрь прятать. Хайр была очень умная. Ведь у неё мысли не только в голове были, но и в волосах. Она повзрослела и стала учительницей. Дети её очень любили. Каждый у неё в волосах мог для себя подарочек найти.

Голос у Рыка был очень громким. Когда он звал кого-нибудь подружиться, тот пугался и улепётывал прочь. Но Рык был симпатичным, и если он стоял, задумавшись, к нему то и дело подбегал кто-нибудь познакомиться. От таких неожиданных наскоков Рык с испуга отбрыкивался. И прозвали его Брыком.