Коллектив авторов - Стресс, выгорание, совладание в современном контексте

Одно из современных направлений в развитии теории стресса связано с понятием психологического ресурса. Ресурсы являются теми физическими и духовными возможностями человека, мобилизация которых обеспечивает выполнение программы и способов (стратегий) поведения для предотвращения или купирования стресса (Бодров, 2006б). Процесс совладания с психической травмой требует сложной системы взаимосвязанных ресурсов: личностных, социальных, психологических, профессиональных, физических и материальных. В настоящем исследовании изучалась роль личностных свойств (в частности, нейротизма), интеллекта и субъектных характеристик в совладании с посттравматическим стрессом.

Известно, что восприятие того или иного психологического воздействия как стрессового, непосредственная или отдаленная реакция на это воздействие, механизмы совладания с психической травмой во многом зависят от индивидуально-личностных особенностей человека (Тарабрина, 2003). В частности, Айзенк в своей модели обусловливания неврозов показал, что у людей с высоким нейротизмом и низкой экстраверсией существует бóльшая предрасположенность к неврозам, так как они сильнее реагируют на эмоционально возбуждающие стимулы и дольше сопротивляются угасанию этих реакций (Айзенк, 1999). Ряд исследователей, изучая возможность прогнозирования посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) на основе личностных черт, пришли к выводу, что менее подвержены влиянию травмы активные, энергичные, устойчивые и выносливые люди, а те, кто имеет высокие показатели по нейротизму и интроверсии, сильнее реагируют на травму (Pitman, Shalev, Orr, 1999).

Посттравматический стресс – многоаспектный и многоуровневый феномен (Тарабрина, 2003), и в его формировании принимают участие не только эмоциональные, но и когнитивные, ценностные характеристики. Говоря о соотношении мышления и эмоций, С. Л. Рубинштейн утверждал, что эмоциональное самочувствие мыслящего субъекта связано с динамикой мыслительного процесса. Эмоции человека представляют собой единство эмоционального и интеллектуального так же, как познавательные процессы обычно образуют единство интеллектуального и эмоционального. С. Л. Рубинштейн отмечал, что в норме сознательная познавательная интеллектуальная деятельность тормозит эмоциональное возбуждение, придавая ему направленность и избирательность; при аффектах, т. е. при сверхинтенсивном эмоциональном возбуждении, избирательная направленность действий нарушается и возможна импульсивная непредсказуемость поведения (Рубинштейн, 2009).

Когда говорят об интеллекте как некоторой способности, то, в первую очередь, опираются на его адаптационное значение для человека. Штерн считал, что интеллект есть общая способность приспособления к новым жизненным условиям. По Ж. Пиаже, развитый интеллект проявляется в универсальной адаптивности, в достижении «равновесия» индивида со средой. Согласно Стернбергу, по отношению к внешнему миру интеллектуальное поведение может выражаться в адаптации, выборе внешней среды или ее преобразовании.

Данные зарубежных исследований показывают, что, чем выше уровень интеллекта, тем меньше вероятность развития посттравматического стресса (Macklin et al., 1998; Saign et al., 2006; McNally, 2006; Hart, 2008). Интеллектуальные способности позволяют осмыслить травматический опыт в индивидуальном ключе как полезный и интегрировать его в структуру личности (Вигура, 2003). Алекс Линли отводит важную роль в процессе совладания с травматической ситуацией мудрости, а также рассматривает ее в качестве возможного следствия позитивной адаптации субъекта к травме (Linley, 2003).

В отечественной психологии интеллект как способность также соотносится с успешностью адаптации человека к новым условиям. В. Н. Дружинин рассматривает интеллект как «ресурс», характеризующий когнитивные возможности индивида. Когнитивный ресурс как теоретический конструкт объясняет проявление общего фактора интеллекта в индивидуальной продуктивности (Горюнова, Дружинин, 2000, 2001).

В исследованиях взаимозависимости формально-динамических (биологически обусловленных) параметров индивидуальности с выраженностью признаков посттравматического стресса у военнослужащих, принимавших участие в боевых действиях в Чечне, отмечено, что группы «Норма» и «ПТСР» значимо различаются по уровню эргичности в интеллектуальной сфере (Епутаев, Иконникова, 2003, с. 220–235). Показано также, что существует взаимосвязь между тяжестью посттравматического стресса и успешностью выполнения когнитивных задач (Vasterling et al., 2002).

В центре внимания отечественных исследователей психологии совладания находится человек «совладающий» – субъект, поэтому проблематика совладания неразрывно связана с психологией субъекта. В настоящем исследовании изучались смысложизненные и ценностные ориентации как предикторы совладания с боевой травмой. Роль этих структур в совладании со стрессом изучается в основном в рамках экзистенциально-гуманистического подхода (Дж. Бьюдженталь, Т. Грининг, Р. Мэй, В. Франкл, И. Ялом и др.). В данном направлении последствия экстремальной ситуации рассматриваются в широком контексте отношений человека с миром. В экстремальной ситуации, «помимо физических, нервных и эмоциональных травм, угрозе подвергается наше право на жизнь, на личное благополучие. Возникает ощущение, что мир (включая людей) не оказывает значительной поддержки человеческой жизни в целом. Разрушается само наше представление о существовании. Существование в этом смысле включает все значимые структуры, которые свидетельствуют о том, что мы являемся ценной и жизнеспособной частью материи жизни» (Грининг, 1994, с. 92). Альфрид Лэнгле, рассматривая травму с экзистенциальной точки зрения, отмечает, что для ее переживания особенно значимы вопросы смысла (Лэнгле, 2009). По мнению А. В. Серого и А. В. Полетаевой, психотравма вызывает процесс нарушения самосознания. Главным пусковым фактором этого процесса является такое изменение в смысловой сфере личности, в результате которого травматическое событие, лишенное когнитивной переработки и не включенное в процесс осмысления, отделяясь от смысловой структуры личности, диссоциируется, превращаясь в автономное образование. Основной задачей деятельности психики в переработке травматического опыта в таком случае является не только смысловая переработка травмирующего события, но и его адекватное включение в смысловой контекст с формированием ценностного отношения личности (Серый, Полетаева, 2004).

Исходя из системного подхода к функционированию психики, нами было сделано предположение о том, что люди с различными индивидными особенностями нуждаются в различных ресурсах. В частности, предполагалось, что лица с высоким нейротизмом нуждаются в больших ресурсах, чтобы справиться с травмой. Поэтому у индивидов с высокой негативной эмоциональностью будет ярче проявлен вклад интеллекта и смысло-ценностных характеристик в процесс совладания со стрессом.