Валерий Лейбин - Возмездие фаллоса. Психоаналитические истории

Но разве только женское тело является эталоном красоты, вызывающим возвышенные эмоции у тех людей, кто по достоинству может оценить прекрасное?

А как насчет мужского тела?

Разве оно менее красиво по сравнению с женским телом и разве оно не вызывает не только повышенного интереса, но и восторгов со стороны многих женщин? Разве нет тех женщин-художников, которые способны как любоваться мужским телом, так и воспроизводить его на своих полотнах? Тем не менее почему-то женское тело чаще всего становится объектом открытого восхищения и почитания большей части человеческого рода, в то время как мужское тело не столь часто вызывает соответствующие эмоции. Воспевание красоты женского тела в художественной литературе, произведениях искусства, да и в обыденном сознании – привычное и само собой разумеющееся явление. Упоминание о мужском теле как эталоне человеческой красоты – редкое исключение.

Почему?

Профессор Лившиц задумался над промелькнувшим в его голове вопросом. Однако прежде чем ответ на этот вопрос обрел какую-то конкретную форму, перед его умственным взором возникла цепь ассоциаций, поднявшая на поверхность сознания воспоминания об одном клиническом случае, с которым ему пришлось иметь дело несколько лет тому назад.

«Прошло столько времени, а я хорошо помню, – подумал про себя профессор, – как ко мне на консультацию пришла молодая девушка, которой по внешнему виду можно было дать чуть более 20-и лет. Она была невысокого роста, спортивного телосложения, не красавица, но приятной наружности, с правильными чертами лица. Ее открытый взгляд не выражал какой-либо особой озабоченности или грусти. Глаза не были заплаканными и в них не отражались ни личная драма, ни семейное горе, ни мировая скорбь.

По внешнему виду невозможно было понять, зачем она обратилась к психоаналитику и что ей нужно в его кабинете. Однако на первой же консультации выяснилось, что ей 24 года, она замужем, но несколько месяцев тому назад почувствовала страстное желание стать мужчиной и хотела бы изменить свой пол.

– Сразу хочу предупредить, – вызывающе сказала Эрика после нескольких вступительных фраз, – если вы полагаете, что сможете отговорить меня и я изменю свое решение, то, уверяю вас, что из этого ничего не получится. Не стоит тратить время на подобные усилия, поскольку я твердо решила кардинальным образом изменить свою жизнь.

– А вы уверены, что пришли по адресу? – осторожно спросил я. – Судя по вашему решению изменить пол, вам необходимо обратиться к специалисту в этой области. Не знаю, кто вам порекомендовал меня, но я не являюсь тем специалистом, который вам нужен.

Не меняя выражения лица, Эрика без промедления ответила на мое вопрошание и пояснение:

– Да, я окончательно решила сменить пол, и это не подлежит обсуждению. Но мое обращение к вам вполне адресное и сознательное. От одного знакомого я узнала о вас как о психоаналитике и, собственно говоря, именно он посоветовал обратиться к вам.

Наступила пауза. Я молчал, давая возможность Эрике пояснить, что все-таки ей нужно от меня и на что она рассчитывает.

Эрика прямо посмотрела в мои глаза и тем же безапелляционным тоном сказала:

– Понимаю ваше недоумение, поскольку мне известно, что психоаналитик не делает тех операций, которые связаны со сменой пола. Но я читала некоторые работы Фрейда и давно, подобно моему мужу, хотела познакомиться с профессиональным психоаналитиком, которым, как я поняла, вы являетесь.

Возможно, Эрика надеялась, что я тут же спрошу ее, чего же конкретно она ожидает от меня. Ведь первая консультация предполагает, прежде всего, выяснение вопросов, связанных с трудностями и переживаниями, испытываемыми обратившимся за помощью человеком и его запросом, адресованным аналитику. Но, видя, что Эрика не испытывает волнения, характерного для многих людей при первой встрече с психоаналитиком в его кабинете, я решил не торопить события.

Мое молчание не смутило Эрику, тем более что выражением своего лица я как бы приглашал ее к продолжению начатого пояснения.

– Понимаете, – сказала она, – где-то полгода тому назад я почувствовала острую неудовлетворенность. Неудовлетворенность тем, что я женщина. Мне захотелось стать мужчиной. Эрика отвела глаза от меня, немного помолчала и затем, чуть смущенно, продолжила:

– Я захотела стать мужчиной в сексуальном плане. Это не было для меня самой чем-то неожиданным. Нечто подобное я испытывала давно, но только в последнее время данная потребность стала наиболее насущной для меня. Чуть не сказала навязчивой. Впрочем, ничего навязчивого здесь нет. Просто я как никогда раньше ощутила потребность в смене пола.

Эрика внимательно посмотрела на меня и, словно боясь, что я так ничего и не понял в отношении того, почему она обратилась к психоаналитику, поспешно пояснила:

– Да, я хочу стать мужчиной. Другое дело, что до сих пор до конца не понимаю, почему у меня возникло такое желание, причем особенно настоятельное в последнее время.

Что случилось со мной? Почему у меня возникло подобное желание?

Разумеется, я пыталась объяснить себе, как, почему и в силу чего у меня появилось желание стать мужчиной. Нашла некоторые причины, если хотите, причинно-следственные связи. Но они, как мне кажется, какие-то второстепенные. Я так и не нахожу главную причину, лежащую в основе моего желания. Вот почему я пришла к вам.

Эрика замолчала, полагая, что она исчерпывающе ответила на вопрос о том, почему обратилась к психоаналитику.

В свою очередь мне стал понятен ее запрос, поскольку психоаналитик действительно может помочь тому человеку, который пытается заняться самоанализом, но, как правило, оказывается далеким от того, чтобы проникнуть в глубины своего бессознательного и, следовательно, выявить те внутренние конфликты, которые предопределяют его желания и поведение. В этом отношении Эрика действительно обратилась по адресу. Я задал ей несколько вопросов, из ответов на которые выяснилось следующее.

Эрика имеет высшее образование. Закончила один из престижных технических вузов. Работает в научно-исследовательском институте. Обладая аналитическим умом и способностью к исследовательской деятельности, пишет кандидатскую диссертацию. Испытывает некоторые трудности по работе, но в целом довольно успешна в своей деятельности.

Несколько лет тому назад ее тётя, с которой она жила, почти насильно привела Эрику к психиатру. Тот поставил, по ее словам, следующий диагноз: то ли истерия, сопровождаемая экстравагантными поступками, то ли захваченность бредовой идеей, предопределяющей ее образ мышления.

Психиатр применял медикаментозное лечение, которое вызвало у Эрики опасения, поскольку она читала о том, что психотропные средства притупляют сознание. Да и во многих фильмах, посвященных пребыванию пациентов в психиатрических клиниках, изображались чудовищные картины того, как под воздействием соответствующих лекарств человек превращается в аморфную амебу, как он становится «безвольным овощем», что вызывало у Эрики панический ужас.