Коллектив авторов - Семья, брак и родительство в современной России. Выпуск 2

Эволюционный подход предполагает развитие субъектности с самых ранних этапов психического развития человека. Е. А. Сергиенко подчеркивает, ссылаясь на труды А. В. Брушлинского, что раскрытие природы целостности субъекта указывает «на неразрывную взаимосвязь природного и социального на всех стадиях развития человека, начиная с пренатальной стадии, когда появляются самые первые, простейшие психические явления у еще не родившегося младенца» (Сергиенко, 2002). В ряде исследований представлены данные о зарождающейся субъектности детей, их способности организовывать психологические ресурсы для достижения цели, и подчеркивается роль средовых факторов, среди которых особенности родительского отношения влияют на скорость и траектории развития контроля поведения (Виленская, 2008; Сергиенко, 2013).

В. В. Знаков определяет предмет психологии бытия как «смысловые образования, выражающие ценностное отношение субъекта к миру» (Знаков, 2013). Приоритетным здесь становится изучение целостных единиц событий, «в которые субъект попадает при взаимодействии с другими людьми и которые отражаются в его внутреннем мире» (Знаков, 2013). Системное отношение субъекта психической активности (человека или другого существа) и окружающей среды, представляющей ее субъекты, является методологическим основанием экопсихологического подхода к развитию психики (Панов, 2014). В рамках системно-субъектного подхода субъект-субъектная или субъект-объектная коммуникация представляют коммуникативную функцию субъекта (Сергиенко, 2011, 2012). В. В. Знаков, раскрывая понятия субъект-объектных и субъект-субъектных коммуникаций, рассматривает их в связи с выраженностью маскулинных и фемининных признаков человека и макиавеллизмом. Люди с выраженными маскулинными качествами склонны к субъект-объектному типу коммуникаций, т. е. они чаще интерпретируют слова других людей «как проявление излишней опеки над собой, стремление командовать, манипулировать», подозревают, «что другие люди обращаются с ним/ней не как с равноправной личностью, субъектом познания и общения, а как с «вещью», объектом, не имеющим своего внутреннего мира, который следует принимать во внимание и уважать». При выраженности фемининных признаков люди ориентированы на диалогическое общение, которое «включает убеждение человека в том, что, если собеседник что-то говорит, то он обращается к нему как равноправному партнеру, подлинному субъекту общения», т. е. преобладает субъект-субъектный тип коммуникации. Люди с высоким значением показателя макиавеллизма больше склонны понимать высказывания по субъект-объектному типу, а с низким значением – по субъект-субъектному (Знаков, 2002). В. И. Панов выделяет три типа экопсихологического субъектного и объектного взаимодействия, где за субъектность принимается активность (инициативность), а за объектность – реактивность (формальность) взаимодействия: 1) объектно-объектное, т. е. формальное общение; 2) объектно-субъектное или субъект-объектное, когда лидер в позиции субъекта подчиняет себе объект; 3) субъект-субъектное, когда обе стороны активно взаимодействуют друг с другом (Панов, 2011). Таким образом, в зависимости от разных ситуаций, в которых оказывается человек, может меняться его тип взаимодействия с окружающими, однако существуют личностные предпосылки к преобладающему типу взаимодействия субъект-объектному и субъект-субъектному (Знаков, 2002).

Семейная среда рассматривается как многомерное социальное образование (Панов, 2011). Исследование особенностей модели семьи как социального института и как генетически первичной среды воспитания ребенка необходимо для определения направлений психологической поддержки (Вовчик-Блакытна, 2012). Исследования семейной среды в качестве основы для развития и реализации регуляции поведения, проведенные с позиций системно-субъективного подхода, подчеркивают значение повседневного взаимодействия между родителями и детьми, в них обращается «внимание на родительскую ответственность за собственное поведение, самоорганизацию, саморегуляцию, которые могут являться основой для адаптации и жизненной уверенности их детей» (Ковалева, 2012). Фактором риска личностного развития ребенка и его субъектности может выступить переживание чувства эмоциональной отчужденности родителей, а также любое воздействие на него со стороны воспитателя, когда ребенок выступает в качестве объекта каких бы то ни было психологических воздействий: например, перфекционистских (Андреева, 2015), т. е. взаимодействие ребенка и среды осуществляется в субъект-обьектном типе или, по определению Е. О. Смирновой, предметном (Смирнова, 2010). Поэтому остаются актуальными исследования возможности снижения данного фактора риска, т. е. объектного типа родительского отношения к ребенку.

С этой целью предпринято эмпирическое исследование психологической коррекции объектного типа родительского воздействия. В качестве объекта исследования, осуществленного в формате работы со случаем, выступила семейная история Татьяны Г., 32-х лет, матери 12-летнего сына. Предмет исследования – актуализация в ходе консультативной сессии потенциальных ресурсов субъектности родительско-детского взаимодействия. Гипотеза исследования – представляется возможным, используя определенную технику психологического консультирования, сформировать субъектный тип отношения к ребенку у родителя, находящегося с этим ребенком преимущественно в объектном взаимодействии.

Консультации Татьяны Г. проходили в рамках системного подхода семейной психотерапии с использованием следующих методов: беседа, опросники «Родительский перфекционизм», «Модифицированный вариант интерперсональной диагностики Т. Лири»; генограмма, семейная социограмма; рисуночные тесты (Андреева, 2015; Варга, 2001; Венгер, 2001; Лидерс, 2007; Никольская, 2010; Собчик, 1990).

В результате психологического обследования Татьяны Г. были выявлены симптомы дисфункциональной (неэкологичной) семейной среды, в которой воспитывалась клиентка. Ниже представлены часть этих симптомов (условий среды), в которых росла девочка, и показано, как эти симптомы трансформировались в ее взрослой жизни:

а ) Родительская семья Татьяны Г.: 1) По семейной легенде, до заключения родителями брака тетка отца («к ней все ездили на поклон») дала согласие на свадьбу с условием, что ей отдадут на воспитание первого родившегося ребенка. На момент рождения Татьяны Г. тетка умерла, а девочка из-за «бытовых проблем» была отдана на проживание родителям матери, у которых она жила до семи лет. Вместе с родителями всегда жила ее младшая на год сестра; 2) Супружеские отношения родителей были конфликтными, после окончания Татьяной Г. средней школы родители развелись; мать повторно удачно вышла замуж, а у отца отношения не сложились, и он ведет маргинальный образ жизни. Супружеские отношения бабушки и дедушки, у которых до семи лет проживала клиентка, также были и остаются конфликтными; 3) Проживая с бабушкой и дедушкой, Татьяна Г. неоднократно слышала разговоры о том, что если бы они с сестрой были мальчиками, то родители жили бы дружно. В семье детей одевали в одежду стиля «unisex».