Валерий Лейбин - Синдром Титаника

В памяти сохранилось лишь общее представление о самом факте, который имел место в тот промежуток времени, когда он переходил из детского сада в первый класс начальной школы. Это было в маленьком городке, где он жил в то время с мамой и бабушкой. И его представление о случившемся относилось, скорее всего, к так называемым покрывающим воспоминаниям, сводящимся к следующему.

В детском садике подхватил скарлатину, заразившись от кого-то из детей. Положили в больницу. Болезнь протекала в легкой форме, но пришлось пробыть в больнице 21 день, поскольку таким сроком исчислялся карантин. В результате этого он не участвовал в торжественной линейке школы 1 сентября, как остальные дети, и не принимал никаких поздравлений по поводу вступления в новый период жизни. Выписка из больницы состоялась через несколько дней после того, как его сверстники, первоклашки переступили порог школы и познакомились со своей первой учительницей. Возможно, поэтому в его памяти не сохранились воспоминания ни о первом посещении школы, ни о первой учительнице.

Надо полагать, что у мальчика семи лет несомненно были определенные переживания, связанные с тем, что на протяжении 21 дня он находился не в привычной для него домашней обстановке. Не исключено, что эти переживания были достаточно глубокими. И, быть может, именно поэтому инфантильные механизмы защиты сработали таким образом, что детали пребывания в больнице оказались полностью вытесненными из сознания.

Опыт работы с пациентами показывает, насколько смутными и неполными могут быть их воспоминания об инфантильном периоде жизни и тех событиях, которые могли вызывать у них серьезные переживания. Так, рассказывая о своем детстве, одна из его взрослых пациенток упомянула о том, что в результате несчастного случая в возрасте трех с половиной лет попала в больницу, где на протяжении трех месяцев не видела своих родителей. Пытаясь воспроизвести свои ощущения того периода, она ничего не смогла вспомнить, кроме двух сохранившихся в памяти сюжетов ее трехмесячного пребывания в больнице. Первое касалось смутного видения какой-то женщины в белом халате, стоящей в проеме двери комнаты. Второе относилось к моменту встречи с родителями, когда ее выписали из больницы.

В его случае в памяти не сохранилось ни одной детали пребывания в больнице. Но он хорошо помнил некоторые подробные сюжеты, относящиеся к более раннему периоду жизни. В частности, до сих пор перед его глазами стоит картина, как он, маленький мальчик, наблюдает за движущимся железнодорожным составом.

Это воспоминание относится к тому периоду времени, когда он с мамой и бабушкой находился в эвакуации в одном из селений Кировской области. В ту пору ему было около трех лет. Он видит себя, маленького мальчика, стоящего на пригорке. Одной рукой держится за тонкую березу, другой машет в воздухе. Вдалеке движется пассажирский поезд. Именно пассажирский, а не товарный (скорее всего, это знание было приобретено тогда, когда в период эвакуации он вместе с мамой и бабушкой ехал на поезде несколько дней из маленького городка, расположенного между Москвой и Ленинградом). Паровоз дымит, вагоны катятся, слышен стук колес. Он машет рукой и следит за движением состава до тех пор, пока он не скрывается из поля зрения.

Из периода эвакуации он помнит только этот эпизод. Видимо, железная дорога проходила сравнительно недалеко от того селения, в котором им предоставили жилье, и он не раз бегал на пригорок, откуда можно было наблюдать за проходящим вдали поездом.

А вот его пребывание в больнице в возрасте семи лет не оставило в памяти никакого следа. И коль скоро на протяжении всей последующей сознательной жизни ему не довелось лежать в больнице ни разу, то можно считать, что он впервые приобретал новый опыт. Правда, и до этого ему приходилось бывать в больнице, так как несколько лет тому назад его сын лежал около 20 дней в больнице Академии наук. И он столкнулся с прелестями больничного быта, когда в результате недостаточного финансового обеспечения приходилось в больницу приносить буквально все: от туалетной бумаги до одноразовых шприцов, от бинтов и ваты до назначенных врачами лекарств.

Но то было поверхностное знакомство с больничным бытом, сопровождаемое переживаниями о состоянии здоровья сына. Теперь же, находясь в обычной московской городской больнице в качестве пациента, он сам мог прочувствовать на себе все особенности такой жизни. Поэтому не столько в терапевтических, сколько в познавательных целях ему было интересно познакомиться с особенностями подобного быта, увидеть все изнутри.

Как психоаналитик он мог размышлять со знанием дела о достоинствах и недостатках медицинского обслуживания и лечения. Но в качестве рядового пациента он имел редкую для себя возможность методом включенного наблюдения видеть все то, что чаще всего остается за порогом сознания и врачей, и тех, кого им приходится лечить, а порой спасать от смерти.

Поэтому он решительно отказался от использования возможности перебраться в более комфортную палату. Хотелось воспользоваться тем положением, в котором волею судьбы оказался. Воспользоваться для того, чтобы понять и прочувствовать изнутри, каково быть рядовым пациентом и на что можно рассчитывать простому смертному, доверившему свою жизнь системе отечественного здравоохранения.

Сидя на кровати, он мысленно вспомнил свое общение с практикующими врачами, которым ему довелось читать лекции по психоаналитической педагогике в одном из медицинских университетов. К группе по переподготовке врачей, которые повышали свою квалификацию, дающую им право на преподавание в медицинских вузах, среди которых были стоматологи, он обратился с вопросом:

– Из своего личного опыта практикующих врачей вы могли, вероятно, убедиться в том, что по сравнению с женщинами многие мужчины плохо переносят зубную боль, испытывают повышенную тревогу, если им требуется удалить зуб, и даже могут упасть в обморок при виде используемых стоматологом инструментов. Как вы думаете, почему это происходит?

Не все присутствующие на лекции врачи ответили на заданный вопрос. Не исключено, что многие из них не захотели высказывать свои мысли публично. Но из тех ответов, которые последовали, типичными были следующие:

– Мужчины не столь выносливы по сравнению с женщинами.

– Сильный пол, как обычно называют мужчин, в действительности является слабым, не способным вытерпеть зубную боль.

– Природа женщин такова, что им приходится переносить многие тяготы жизни, и поэтому они более стойки к стрессовым ситуациям, связанным с физической болью, в то время как мужчины оказываются слишком чувствительными к подобной боли и не переносят ее.