Ярослав Зорин - Гипнотизм и психология общения

И не только эмоциональный фон искажает информацию. Каждое слово, которое мы используем при общении друг с другом, несет за собой определенный жизненный опыт, и поэтому смысл, который мы вкладываем в свои слова, всегда несколько отличается от смысла этих же слов, высказываемых другими.

Вся приходящая к слушателю информация окрашивается им в положительные или отрицательные тона и заносится в зависимости от ее эмоционального тона в различные хранилища памяти. Например, в отделе памяти, окрашенном отрицательными эмоциями, могут храниться отдельные слова, связанные с теми или иными идеями, малыми или большими событиями, какими-либо чувственными воспоминаниями и т. д. При воспоминании или при произнесении кем-либо этих слов может включиться вся нервно-эндокринная цепочка, и человек вновь, как когда-то в сходной ситуации, будет переживать неприятные состояния. И наоборот, слова, связанные с приятными событиями, вызовут подъем настроения, жизненного тонуса. Отсюда становится понятно выражение «слово лечит, слово ранит» и не менее понятно значение комплиментов, которые мы говорим друг другу.

Кроме слов, имеет большое значение и тон, каким они говорятся. Значение слова может записаться на положительной стороне памяти, а тон – на отрицательной. В этом случае тон может поменять смысл слова на противоположный. Кроме того, существует категория людей, которые не переносят приказного тона, вызывающего у них активное противодействие. При проверке на внушаемость или же во время сеанса гипноза такие люди иногда кажутся совершенно невнушаемыми, но если изменить интонацию голоса и использовать слова, которые хранятся у вашего пациента в отделе памяти, отведенном для положительных эмоций, то гипнабельность его может оказаться вполне удовлетворительной.

Если разделить людей при помощи каких-либо психологических тестов на две группы и к одной из них отнести людей с выраженным наступательным эгоизмом, а к другой – с оборонительным, то в первой группе при традиционных методах гипнотизации окажется очень высокий процент невнушаемых людей. Это является следствием того, что люди наступательного характера отвечают активным противодействием на все, что претендует на «их территорию».

И еще, всех людей по способу восприятия можно условно разделить на три группы. Одни воспринимают преимущественно в визуальной системе, другие в аудиальной, а третьи в кинестетической. Общение гипнолога со своим пациентом, да и вообще одного человека с другим наиболее эффективно в тех случаях, когда они общаются в одной системе. Например, ваш клиент или собеседник говорит вам: «Вы представляете, в какой я вчера оказался ситуации. День был пасмурным и ветреным. Не посмотрев на градусник, я вышел из дому легко одетым и пока дошел до работы, продрог до посинения. И, как видите, теперь у меня насморк, и я говорю в нос, как француз». Здесь преимущественно визуальная система общения, и если вы в ответ скажете: «Да, я вижу , что вы сегодня неважно выглядите…», – то этим самым вы войдете с ним в контакт в одной системе восприятия и ваш клиент или собеседник будет очень доволен общением с вами. Но если вы скажете: «Я чувствую , как вам сегодня плохо» или: «Я понимаю , как вы вчера продрогли и наверное долго не могли согреться», – то у вашего собеседника возникнет ощущение, что между вами существует какой-то барьер, какое-то недопонимание. И это будет связано с тем, что вы общались с ним в кинестетической системе. Внушение состояния гипнотического транса человеку в неадекватной для него системе может свести на нет все ваши усилия. Это одна из причин низкой гипнабельности некоторых людей. В этом случае другой гипнолог, случайно войдя в контакт с этим человеком в адекватной для него системе восприятия, может оказаться более успешным в своей работе.

Практически всегда, когда мы делаем другому человеку какое-либо внушение, мы тем самым переносим информацию и отношение к ней из одного отдела его памяти в другой или же намеренно делаем запись в каком-то конкретном месте хранилища его памяти.

Прежде чем говорить о внушении, необходимо произвести дифференциацию этого способа воздействия на человека и других влияний, которые он постоянно испытывает как извне, так и изнутри.

Любое влияние на человека обязательно содержит в себе элементы насилия (закрепощения), которые в значительной степени формирует человека таким, какой он есть. (Под насилием здесь понимается любое принуждение в любой форме, как внешнее, так и внутреннее, направленное на изменение состояния человека или его деятельности). С первого дня жизни оно втискивает его в узкое пространство «прокрустовой» тропы, по которой он идет почти никуда не сворачивая до самого ее конца, до могилы.

Постоянное «одергивание» ребенка его родителями в лучшем случае происходит с целью научить его правильному поведению, а часто вызывается просто тем, что ребенок стесняет их «свободу» и уже этим виноват перед ними. Потом, когда «задерганный» ребенок начинает что-то понимать, к прямому насилию добавляется косвенное – моральное, чаще всего основанное на эксплуатации чувств ребенка к родителям: «Если ты любишь меня, то сделаешь это» или же «…не будешь делать это». Или того хуже: «Ты не должен это делать, потому что у мамы тогда будет болеть голова» или «…тогда мама будет плакать». «Еще ложечку съешь за бабушку, за маму, за папу» – и т. д. и т. п.

Позже к насилию в семье присоединяется насилие со стороны улицы и школы, насилие более жесткое, иногда беспощадное. Обучение в школе чаще всего проходит на фоне: «Ты должен…»... «Двойка!»… «Завтра без родителей в школу не приходи!» Нередко к такого рода насилию добавляются еще и иезуитские способы воздействия, унизительные для достоинства человека.

И чем старше становится человек, тем большему насилию подвергается он на каждом шагу. И самым большим насильником является государство. Своими законами, наказаниями и поощрениями, правами и обязанностями, руководствуясь принципами только своего собственного выживания, «обтесывает» оно своих граждан, загоняя их в тесную клетку допустимой «свободы», и при этом еще требует от них благодарности и любви.

Жизнь каждого человека уникальна, и никто другой не может перенять его способ восприятия мира и индивидуальность его реакций. Но существуют общечеловеческие шаблоны, которые требуют от каждого из нас определенного типа поведения и даже восприятия. Это целая система приемов, способствующая подчинению одного человека другому. И нет на земле никого, кто бы не испытал на себе влияния этой системы. Она стала для нас настолько привычной, что мы не замечаем ее, как воздух, которым дышим. Она, как обязательное блюдо, входит в наше обычное ежедневное меню общения и естественна, как передвижение человека на двух ногах, при котором он не задумывается о задаче поочередного балансирования то на одной, то на другой ноге.