Валерий Гиндин - Светлый сон аббата Фариа. Очерки интервенционной психологии

Автор выделяет симптомный транс, возникающий в ответ на стресс, естественный транс, вызываемый обычными для человека условиями его повседневной жизни, и индуцированный транс, вызываемый для лечебных целей врачом («индуктором»).

По способу наведения транса различают три его вида: формальный транс или формальный гипноз; эриксоновский гипноз и трансы; трансовая беседа.

Особый интерес, конечно, представляет формальный транс или формальный гипноз, как наиболее яркое проявление интервенционной психотерапии. При проведении сеанса гипноза от пациента требуется полное подчинение гипнотизеру. И врач, и его пациент ведут себя ожидаемым друг от друга образом: врач – внушительная фигура, все знающая и могущественная; пациент – фигура слабая, нуждающаяся в директивах и ждущая овладения ( 27, с. 201 ).

Методы интервенционной психотерапии в большей степени приемлемы для использования различных вариантов суггестий, где внушение реализуется в бодрствующем или трансовом гипнотическом состоянии. Посредством внушения могут быть вызваны различные ощущения, представления, эмоциональные состояния, волевые побуждения изменения сомато-вегетативных функций организма.

Внушение отличается от убеждения прежде всего тем, что информация при нем воспринимается без должной критической обработки. По образному выражению В. М. Бехтерева, внушение, в отличие от убеждения, входит в сознание человека не с «парадного хода, а как бы с заднего крыльца, минуя „сторожа“ – критику» ( 38, с. 36 ). А. М. Свядощ (1982) считает, что внушение – это подача информации, воспринимаемой без критической оценки и оказывающей соответствующее влияние на течение нервно-психических процессов.

Внушение может быть прямым, косвенным, опосредованным, потенцированным.

Внушение, реализуемое непосредственно через слово, речь психотерапевта при недвусмысленном указании на его намерение. Различают явное прямое внушение, во время которого психотерапевт точно и ясно указывает на то, чего он хочет добиться или что должно появиться, и закамуфлированное прямое внушение, при котором пациенту предлагается нечто, частично исходящее от него самого (50, с. 36). Прямое словесное внушение может быть либо простым и коротким (выраженное в форме приказа: «Спать! Отдыхать!» и т. п.), либо более или менее сложным и логически обоснованным (мотивированное внушение К. И. Платонова).

Шоковым погружением в гипноз пользовались Ж. М. Шарко, В. М. Бехтерев, К. И. Платонов (внезапное прямое внушение), Н. В. Зеневич и С. С. Либих (1965), А. М. Свядощ (1982). Шоковое внушение у подростков использовал А. И. Захаров (1977). К вариантам психотерапевтической интервенции по праву может быть отнесена и сверхкороткая терапия (49, с. 39), длящаяся минуты и часы, направленная на разрешение актуальных, изолированных проблем и конфликтов.

Особняком в ряду интервенционных методов психотерапии стоит эмоционально-стрессовая психотерапия по В. Е. Рожнову.

Здесь используется не только интервенция. Этот метод должен пониматься более широко, как направление гуманистической психотерапии, использующей в лечебных целях общение с природой, искусством. «Терапия творческим самовыражением» – так называет свой метод профессор М. Е. Бурно. Основная цель этого метода – вызвать в душе пациента внешне тихое, но светлое и стойкое длительное целебное эмоционально-стрессовое напряжение ( 12, с. 194–196 ).

Воздействие на эмоциональную сферу больного и использование ее в психотерапевтическом процессе относится к глубокой древности и описывается в трудах Гиппократа, Авиценны и др. Умение вызвать у больного смех, поднять настроение рассматривалось, как мощный лечебный фактор.

Эмоциональная психотерапия берет свое начало с конца 80-х годов XIX века, с работ Дежерина, обратившего внимание на то, что «в нравственной области никакая идея не воспринимается холодным путем», т. е. без эмотивной опоры, которая и делает ее вполне убедительной ( 89, с. 982–984 ). Одним из теоретических оснований концепции эмоционально-стрессовой психотерапии В. Е. Рожнова явилась теория Г. Селье о стрессе и генерализованном, адаптационном синдроме, как универсальной форме ответа организма на различные по своему характеру раздражители. Г. Селье отметил, что «стресса не следует избегать», «полная свобода от стресса означает смерть, и нет ничего лучше долгой жизни в радостном стрессе».

Принцип эмоционально-стрессовой психотерапии В. Е. Рожнова состоит в дифференцированном формировании целебного эмоционального стресса, целебной взволнованности, т. е. в стрессовом раскрепощении, подъеме душевно-телесных, защитно-адаптационных сил пациента. Эмоционально-стрессовое психотерапевтическое воздействие может благотворно присоединяться к иным способам психотерапевтического воздействия – суггестивному (в том числе и гипносуггестивному), рациональному, коллективному, аналитико-катарсическому, но оно нередко, как и указанные методы, может использоваться самостоятельно.

Синонимами косвенной психотерапии являются: чрезпредметное внушение (Бехтерев В. М., 1911) – внушение через предметы путем связывания внушения со значением какого-либо предмета ( 50, с. 37 ), опосредование, потенцирование, плацеботерапия, протрептика.

Основу медицины, какого бы прогресса она ни достигала, всегда составляли нож, трава и слово. Необычайную силу слова, особенно если оно опосредовано каким-либо лекарством, ритуалом, необычайностью обстановки, знали и учитывали в своей практике все выдающиеся врачи.

Парацельс говорил: «Надобно вам знать, что воздействие волей – немалая статья во врачевании».

В истории психотерапии особое место занимали попытки перенести устрашающие и причиняющие боль воздействия из психиатрии, оставшиеся от XVIII века, в психотерапию неврозов. Еще в 1891 году доктор Paris во Франции публикует статью «Аффективный удар в психической медицине». Он пишет, что имеется уже достаточное количество случаев излечения душевнобольных вследствие значительного и внезапного физического страдания (перелом костей, роды и т. п.). Приводит и свои подобные случаи, объясняя улучшение «аффективным ударом» ( 12, с. 195 ).

Особенно усердствовали психиатры и психотерапевты в эпоху Первой мировой войны. Чего они только не делали! Невротиков и контуженных обливали холодной водой, подвергали их действию электротока, вводили большие дозы апоморфина и т. д. К применению таких методов были отчасти склонны Бабинский и Кречмер, рекомендовавшие в отдельных случаях применять фарадический ток, причиняющий болевое раздражение в целях «дисциплинирования больного» и повышения его готовности выздороветь ( 42, с. 208–210 ). Е. Кречмер применял термин протрептика(с греч . – protrepe – заставлять, принуждать. В. Г.), имея в виду метод острого и сильного воздействия на личность в гипобулическом состоянии, характеризующемся снижением воли, и считал его показанным, главным образом, в целях устранения массивных двигательных нарушений у примитивных и истерических личностей.