Т. Мелешко-Брушлинская - Патопсихология шизофрении

Вторая группа методик была направлена на определение уровня мотивации и регуляции деятельности, учитывающего степень спонтанной активности больного при выполнении им разных вариантов заданий и возможности повышения уровня его деятельности под влиянием мотивирующих стимулов, а также оценку свойственного ему характера планирования, целенаправленности и осуществления контроля своей деятельности. Данный параметр изучался как в индивидуальной деятельности, так и в ситуации общения. С этой целью был использован модифицированный вариант «Эксперимента с коммуникацией» М. Коула и С. Скрибнер (подробное описание см. в Главах 2 и 4).

Важным моментом саморегуляции деятельности и поведения является характер самооценок, адекватность которых определялась при их сопоставлении с объективными результатами деятельности испытуемых. Адекватность эмоционального реагирования пациентов определялась по их реакциям на успех/неуспех в процессе эксперимента. Наряду с этим использовалась методика определения доминирующих эмоций, разработанная А. Е. Ольшанниковой и Л. А. Рабинович (см. Главу 7).

Личностные параметры экстраверсия/интраверсия, гипертимность, сензитивность, нейротизм, дистимия оценивались с помощью модифицированного опросника Г. Айзенка. Для исследования личностной самооценки применялся метод Q-сортировки. Специально разработанное «направленное интервью» способствовало выявлению жизненной позиции, мироощущения, направленности интересов, самостоятельности и ответственности пациентов, самоотчеты и высказывания которых обязательно сопоставлялись с их реальным поведением и положением дел как в условиях стационара, так и за его пределами.

Статистический анализ полученных данных проводился по критерию х 2Пирсона. Различия считались значимыми при р<0,05. Используемый нами термин «снижение» означает степень отклонения от среднего показателя группы здоровых испытуемых. На этой основе давалась оценка уровня деятельности каждого пациента: 1 – в пределах нормы, 2 – с нерезко выраженным снижением, 3 – с резко выраженным снижением. Поскольку не все анализируемые параметры психической деятельности поддавались количественной оценке, дополнительно был использован экспертный метод оценки полученных результатов.

Существенной особенностью проведенного исследования стал принцип клинической определенности изучаемых групп больных. Недооценка четкой клинической дифференциации больных в рамках шизофрении является наиболее распространенным недостатком изучения данной проблемы. Клиническая характеристика пациентов, включенных в исследование, давалась высококвалифицированными ведущими специалистами Научного центра психического здоровья РАМН. Общей чертой испытуемых было отсутствие острой продуктивной симптоматики в период участия в эксперименте: больные, как правило, исследовались в состоянии ремиссии.

Многообразие и противоречивость точек зрения на природу и сущность патологии познавательной деятельности при шизофрении во многом можно объяснить недостаточным вниманием к изучению генеза этой аномалии. Своеобразные особенности мышления являются одним из основных симптомов этой болезни. Они связаны с патогенетическими факторами, проявляясь нередко задолго до манифестации болезненного процесса.

Большинство пациентов с эндогенными психическими расстройствами отличаются рядом специфических особенностей личности, относящихся к кругу шизоидных черт. Это разной степени выраженности дефицит в сфере потребностей, уходящий корнями в ранний онтогенез: дефицит потребности в эмоциональных контактах и потребности в общении.

В отечественной психологии общение рассматривается как одна из фундаментальных человеческих потребностей, которая выступает в качестве внутренней детерминанты развития, как родовая сущность человеческой психики, как проявление ее изначальной социальности. Экзистенциальная потребность в другом человеке обусловлена историей развития человечества. «Уникальная целостность природного и социального, составляющая сущность человека и его психики, возникла в ходе антропогенеза и социогенеза и развивается дальше в процессе истории человечества и жизненного пути каждой личности» (Брушлинский, 2003, с. 48).

Реализуя системный подход в изучении формирования личности, Л. И. Анцыферова подчеркивает: «Психологическая организация личности формируется в процессе включения ребенка в социальные системы. Но никакая система не могла бы включить его в социум, если бы в самой природе ребенка не было еще недифференцированного, но сильного устремления к социальному миру, если бы его глаза уже с первых дней жизни не задерживались на лице человека, если бы одобрение взрослого не было бы самой желанной наградой и если бы, наконец, вся телесная организация ребенка не была бы переадаптирована для тончайших форм общения с социальным миром» (Анцыферова, 1982, с. 140).

Т. Н. Ушакова при рассмотрении природы речи и языка особо важное значение придает доречевым вокализациям, появляющимся с момента рождения ребенка. Они выражаются не только в форме негативных эмоций. В гулении и лепете проявляются эмоции позитивного знака, становясь со временем все более выразительными. Важной их особенностью является спонтанность проявления. Автор считает, что на дословесном этапе развития младенец уже пользуется средствами выразительности, имеющими эндогенный характер и практически не зависящими от языка окружающих. Это означает, что у него еще нет языка, но уже есть речевая выразительность. «Экспрессивная активность имеет врожденный характер, формы ее проявления одинаковы у новорожденных по всему миру, независимо от типа усваиваемого языка» (Ушакова, 2004, с. 216). Познавательная активность развивается с первых дней жизни младенца. Уже на первом месяце жизни обнаруживаются зачаточные формы общения с близкими и, в первую очередь, потребность контакта с матерью, что проявляется в «комплексе оживления» при ее появлении.

По данным Т. Н. Ушаковой, побуждение к вокальной выразительности вступает в действие раньше других функций – с первого крика новорожденного. Вокально-экспрессивная активность обусловлена потребностью младенца выразить свои внутренние состояния. В контексте когнитивно-семантического развития младенца первого года жизни, по мнению автора, особое место занимают интенциональные направленности, отражающие побудительный компонент его реагирования, адресованный другому субъекту. В этом смысле голосовые экспрессии младенца можно рассматривать как форму реагирования, составляющую основу человеческой коммуникации. Существенно, что интенциональные проявления младенца сопровождаются вокализациями, имеющими характерные интонации, отражающие его разные эмоциональные состояния (Ушакова, 2011). Недостаточность вокально-экспрессивной активности на самых ранних этапах развития является показателем дефицита эмоциональности, сниженной потребности младенца выразить свои внутренние состояния, адресованные ближайшему окружению, и в первую очередь – матери. Дефицит этих доязыковых форм выразительности может быть предиктором эмоциональной и коммуникативной недостаточности в дальнейшем.