Виктор Кандыба - Чудотворцы и чудеса. Энциклопедия сверхвозможностей человека

Три года, проведенные в изучении дээн и медитациях, дали ему удивительный и богатый опыт. И тем не менее Хигаона понял, что этот путь не поможет разрешить его внутренние конфликты, ни достичь совершенства в каратэ, что только само занятие каратэ приведет его к цели. 4

Зигаона расценивает дээн как тренировку для духа, в то время как каратэ, на его взгляд, является средством для совершенствования тела, духа и движения одновременно. Мастер Хигаона пришел к выводу, что только если долгое время ежедневно заниматься каратэ, можно открыть его глубинный смысл.

Среди приходящих к нему в додзе было много тех, кто своим неожиданным приходом бросал Хигаона вызов.

Схваткам не предшествовало никакое приготовление, но Хигаона был всегда готов к поединку.

Все, кто вспоминает это время, говорят о необычном изменении, происходившем с ним. По словам Хигаона, вызов — это серьезная вещь, затрагивающая саму жизнь, и к нему нельзя относиться несерьезно. Следствием серьезности и важности для него каждого вызова было изменение его поведения. В это время он излучал особую силу, его взгляд становился напряженным и был похож на взгляд тигра. Все, кто был свидетелем этого, вспоминают, что в этот момент их бросало в дрожь.

Хигаона проводил свои тренировки, уединившись на природе, пытаясь определить границы человеческой выносливости. В это время он был полностью уверен, что возможно все. Он повторял под ледяной водой водопадов ката санчин, бегал по горам до изнеможения, ударами по деревьям укреплял кисти.

Вполне естественно, что он неоднократно возвращался на Окинаву повидать своего учителя Мияги Анити. Там он продолжал свои тяжелые тренировки. Ранним утром он выполнял более двадцати раз ката санчин, тогда как его учитель контролировал правильность позиции и внутреннюю концентрацию, нанося удары в различные места его тела. Так Хигаона познавал ту удивительную силу, которая была сокрыта в ударах учителя. На время завтрака они делали перерыв. Мияги Анити часто говорил о том важном месте, которое он отводил выполнению ката. Он вспоминал, что во время тренировок в саду у Учителя молодой Хигаона был слаб в этой области. Два или даже три часа они проводили за выполнением ката или какого-нибудь отдельно взятого движения. Во время обеденного перерыва они продолжали беседы о каратэ.

Так постепенно Мияги Анити передавал Хигаона те знания, которыми обладал сам. Мияги стал обучать его секретным техникам, о существовании которых знают немногие. Сегодня, продолжая это обучение вместе со своим учителем, Хигаона параллельно занимается исследованиями в этой области, что привело их обоих недавно к поискам истоков годзю-рю в Китае.

В 1931 году археологи Э. Моррис, Дж. Шарлои А. Моррис, исследуя Храм воинов в Чичен-Ице на Юкатане, обнаружили там древние росписи и опубликовали сенсационное сообщение: «Фрески изображают ряд эпизодов, в которых светлокожие люди с длинными желтыми волосами оказываются побежденными в битве и приносятся в жертву темнокожими воинами. Необычные черты первых дают повод для весьма интересных догадок относительно их происхождения…»

Белокожие индейцы Америки… Откуда и когда пришли они в Америку? Или они такие же аборигены, как и их темнокожие собратья? Какую роль сыграл и они в становлении древнеамериканских культур?

Собственно говоря, фрески Храма воинов в Чичен-Ице лишь возродили споры о белокожих аборигенах Америки 16. А родилась эта загадка еще во времена конкисты. Когда Франциско Писарро завоевал Перу, его двоюродный брат, хронист Педро Писарро записал для потомства, что некоторые представители знати были белее, чем испанцы . Писарро добавляет, что инки считали этих людей потомками своих богов, виракочей. Недаром стоило испанцам высадится на берегу, как инкские гонцы, сменяя друг друга, донесли до императора в горы весть, что вернулись виракочи — люди морской пены, выполнив свое обещание. У перуанцев не было бород, но было слово, обозначающее бороду (сонхасапа), и было слово для обозначения белых чужеземцев (виракоча), которым они по сей день нередко называют европейцев. Белая кожа и бороды помогли Писарро с горсткой людей пройти невредимым через укрепленные горные долины Перу и покорить крупнейшую в то время империю — огромное войско индейцев с благоговением смотрело на возвратившихся виракочей.

Мнимые виракочи под командованием Писарро в полной мере воспользовались ошибкой инков. Они безнаказанно задушили верховного правителя на глазах его воинов. Громя и грабя все подряд, конкистадоры пошли дальше на юг вдоль Аданского высокогорного плато от Куско до огромного инкского храма в Каче, посвященного Виракоче. Внутри этого архитектурного шедевра они обнаружили каменную статую самого священного правителя Кон-Тики Виракочи — длиннобородого человека с царственной осанкой. Хронист Инка Гарсилассо в ту пору писал:

Испанцы когда увидели этот храм и статую описанного вида, склонны были считать, что святой Варфоломей дошел до Перу, просвещая язычников, и что индейцы сделали статую в память этого события.

Впечатление от статуи и рассказов инков о странствующем чужеземце, который в далеком прошлом посетил Перу вместе со своими белыми бородатыми сподвижниками, было так велико, что испанцы много лет не покушались на статую; А испано-индейские метисы Куско создали братство, избрав своим покровителем святого Варфоломея. Однако в конце концов испанцы поняли свою ошибку: храм они разрушили, статую сперва изуродовали, потом унесли и разбили. Та же участь постигла и множество других священных статуй Виракочи.

Продвигаясь через огромную инкскую империю, испанцы видели развалины циклопических мегалитических сооружений дойн кской поры. Один из самых замечательных образцов мегалитической архитектуры в Новом Свете встретился им в Винаке, между Куско и океаном. Испанский хронист Сьеза де Леон записал в 1553 году:

Когда я опрашивал соседних индейцев, кто соорудил этот памятник древности, они отвечали, что это сделали люди другого народа, среди которых были бородатые и белые вроде нас самих, и люди эти, по их словам, пришли сюда задолго до правления инков и поселились здесь.

Это предание в народной памяти укоренилось настолько, что перуанский археолог Л. Валькарсель, прибывший для изучения руин Винаке через 400 лет после Сьезы де Леона, услышал буквально то же самое: будто бы эти сооружения были воздвигнуты иноземцами, «белыми, как европейцы».

Идя дальше на юг, испанцы подошли к озеру Титикака. По всей инкской империи исторические предания единодушно называют центром обитания виракочей остров на этом озере с тем же названием — Титикака.