Виктор Кандыба - Чудотворцы и чудеса. Энциклопедия сверхвозможностей человека

Но пока техногенез остается стихийным планетарным процессом, наращивающим свою мощь. Все мы вовлечены в него и отчасти управляем им, однако в значительно большей степени он еще неподвластен.

А как, собственно, следовало бы управлять техногенезом? Пожалуй, самым точным был бы ответ: мы этого еще не знаем. Вернее, знаем, как управлять, но не всегда можем определить, что из этого получится в конце концов. Человеку казалось, что он делает полезные вещи и тогда, когда он уничтожал орлов или волков, и когда завез крокодилов в Австралию, и когда распахивал поля вдоль склонов. Какая гарантия, что нынешняя уверенность в знаниях не обернется новыми, более печальными последствиями?

Некоторые гарантии имеются. Прежде многое делали (отчасти продолжают делать), не обращая внимания на научные рекомендации. Да подчас и не было таких рекомендаций. Случалось и так, что специалисты давали тот ответ, которого от них ждали. Бывало всякое, и меньше всего в былых ошибках виновата наука. И бесценный дар эволюции — разум — человек еще почти не использовал для разумной организации среды.

И теперь представим, что нам удалось познать все до единой закономерности эволюционного процесса и изложить их в виде алгоритма, в виде программы для самообучающихся машин. Тогда машины начнут разрабатывать все более и более сложные информационные системы. С одной стороны, по такой схеме может идти беспредельное самоусложнение автоматов. С другой — информационные системы могут остаться неовеществленными, в виде интеллектронных схем и программ.

Сфотографированы вспышки сверхновых звезд, гигантские истечения энергии из галактических ядер. Быть может, это следы иных цивилизаций? А если это так, если звезды не зажигают по какой-то необходимости, то не видим ли мы расчленение первичного вакуум-вещества, единого (или двуединого) поля на вещество и антивещество и вакуум? Не порождает ли этот; процесс ту первооснову эволюции вселенной, на фоне которой все ярче проявляются изменения, направленные на развитие разума, начинающего регулировать саму эволюцию?

И все же русские ученые Л. Пухляков, Л. Томирдиаро и А. Соболев выдвинули новую теорию происхождения жизни на Земле. Да, палеоконтакт был, утверждают они, и заключался он в том, что на Землю упал наш второй (после Луны) спутник — Перун. Отсюда и поклонение Перуну в Русской Империи. Итак, слово ученым.

«Материки движутся!» — с такой «безумной», казалось бы, гипотезой выступил в 1912 году Альфред Вегенер. Глыбы материковой суши перемещаются, «дрейфуют», плавая на более тяжелом, полурасплавленном веществе земной мантии. Поначалу новое учение было принято специалистами, как говорится, «в штыки», но прошли десятилетия ожесточенных споров, и сейчас его современная форма — новая глобальная теклоника — общепризнанна во многих странах мира 10.

Особенно важный вывод новой глобальной теклоники гласит, что когда-то на планете было два гигантских праматерика: Гондвана (на юге) и Лавразия (на севере). В дальнейшем они распались на современные «дрейфующие» континенты. Существование Гондваны (выделенной Э. Зюссом) признается сейчас абсолютным большинством ученых, исследующих геологическое строение и историю» материков южного полушария. Действительно, если объединить эти материки в одно целое, развернув их так, чтобы выступы вошли в соответствующие впадины, то стрелы древней намагниченности горных пород на всех кусках мозаики, начинают показывать одну точку (там, стало быть, размещался магнитный полюс). Легко объясняется полное единство ископаемых сухопутных животных и растений, находящихся на южных материках. Восстанавливаются некоторые геологические структуры и месторождения полезных ископаемых (в частности, каменноугольные бассейны Африки и Южной Америки). Получают естественное объяснение и следы колоссального пермокарбонового материкового оледенения в южном полушарии, имевшего место примерно четверть миллиарда лет назад — палеомагнитные данные показывают, что южный полюс долгое время находился в предела Гондванского мегаконтинента.

Согласно исследованиям академика В. В. Шулейкина выход большого участка суши, под полюс (или выход полюса на этот участок) вполне обеспечивает развитие оледенения без каких-либо добавочных космических воздействий. Логично предположить, что и самое древнее в истории Земли докембрийское (так называемое гуронское) оледенение, происходившее около миллиарда лет назад, было вызвано аналогичной причиной. Но окаменевшие морены этого оледенения есть на материках как северного, так и южного полушария. Чтобы объяснить это, достаточно повторить прием «объединения материков» и сложить Гондванус северным сверхконтинентом — Лавразией. Получается единый суперматерик — та самая Пангея, о которой впервые заговорил все тот же Вегенер. Ныне большинство геологов, поддерживающих концепцию мобилизма, согласны, что Пангея действительно существовала.

Каким же образом могла сформироваться на земном шаре гигантская, но одинокая «нашлепка» суши, из особого (в основном гранитного) «материкового» вещества, резко отличавшегося от базальтовой коры планеты?

Толщина материковой коры составляет 40–50 км, иногда увеличиваясь до 70 — 100 км. Она состоит из верхнего, гранитно-метаморфического, и нижнего, базальтового, слоев. А под океанами кора представлена лишь тонким слоем «примитивных» базальтов; сразу под ними начинается мантия. Столь разительное отличие объясняется в настоящее время по-разному. Но все гипотезы легко разбить на две группы: в первой предполагается расширение, во второй — сжатие нашей планеты. Но ни одна гипотеза не объясняет образования в докембрийское время единого, совершенно одинакового протоконтинента.

Большинство ученых считает, что получить (выплавить) гранит из близкого к базальтам вещества мантии невозможно. Откуда же взялось колоссальное скопление гранитоидов, если они не могли образоваться из вещества нашей планеты?

В монографии ленинградского профессора П. С. Воронова «Очерки о закономерностях морфометрии глобального рельефа Земли» разработана теория распада Гондваны. Ученый установил, что центральная область Гондваны представляла собой единый гигантский купол, имевший в плане форму овала. «Положение вершины гигантского свода (в районе Великих африканских озер), — пишет он, — хорошо подтверждается наиболее широким развитием здесь самых древних кристаллических пород абсолютного возраста в три и более миллиарда лет, а также металлогеническими данными — необычайным скоплением богатейших месторождений хрома, кобальта, платины и им подобных глубинных элементов».

А что, если изначально Гондвана была еще более выпуклой в середине? «Расползание» вещества от центра громадного купола под действием силы тяжести, привело бы к расширению, а затем к расколу Гондваны на многие части. Но, если так, первоначальная высота ее центрального свода значительно превышала те 2 км над уровнем моря, которые реставрировал П. С. Воронов по современному «расплывшемуся» рельефу. Что, если она достигала, скажем, 10 км? Площадь плиты была в этом случае гораздо меньше, и она могла долгое время противостоять возникающим от вращения Земли так называемым «полюсобежным силам». В пользу огромной изначальной высоты суперконтинента говорит и установленная Вороновым главная закономерность современного глобального рельефа Земли: «Чем больше континент, тем выше материковая глыба всплывает над субстратом (мантии) и тем больше средняя высота его рельефа».