Виктор Марковский - Камуфляж и бортовые эмблемы авиатехники советских ВВС в афганской кампании

31 октября состоялся первый вылет. Как и в двух последующих, цели располагались у Кандагара — в горном массиве на севере и «зеленке» на юге вдоль реки Дори, где находились отряды, блокировавшие дороги к городу. 3 ноября бомбы легли в окрестностях кандагарской авиабазы по районам, откуда велся ее обстрел. На следующий день целью стал городок Джалез, лежавший в выгодном для душманов месте — ущелье с выходом прямо к Кабулу. С ближайших гор открывалась панорама столицы, а рядом проходила трасса на юг страны.

В дальнейшем бомбардировки велись в северо-восточном секторе вокруг Кабула, где сосредоточивались пусковые установки, осыпавшие город ракетами. Удары по «душманскому кольцу» вокруг Кабула продолжались следующие две недели, приходясь преимущественно на окрестные горные плато и хребты, откуда с блок-постов отмечали пуски, а также по разведанным складам и хранилищам ракет.

Ту-22М3 из состава 2-й эскадрильи 185-го гв. тбап. Аэродром Мары-2, ноябрь 1988 года

После нескольких бомбардировок с использованием ФАБ-500 от них отказались, перейдя на более крупный калибр, позволявший более полно использовать возможности машин. Типовыми вариантами стали две ФАБ-3000 или восемь ФАБ-1500, при этом направлявшуюся на одну цель группу старались загружать однотипно, чтобы разница в подвеске не затрудняла полет в строю.

Часть бомб снаряжали специальными взрывателями АВПЗ на минирование с самоликвидацией в течение 6 суток. Полутора- и трехтонные «мины» закладывались в районах активности противника, причем разрядить их (отмечались случаи, когда душманы сами использовали неразорвавшиеся бомбы в качестве фугасов) не давала ловушка в механизме, реагировавшая на попытку вывернуть взрыватель или оттащить бомбу.

Группа управления полка, участвуя в боевых вылетах, сумела наладить эффективную работу. С вечера по звонку из Ташкента разбирали карты, и к получению боевого приказа экипажи уже были в готовности. Самолеты ожидали их полностью снаряженными, сразу после предыдущего вылета получая «дежурную» зарядку бомб и заправку в 40 т керосина, позволявшую отработать по любым целям. Построение боевого порядка и заход на цель отрабатывали «пеший по-летному», разрисовав их мелом на асфальте. В полете пользовались картами десятикилометрового масштаба, а над местом удара ориентировались по более детальным «двухкилометровкам» и «полукилометровкам», загодя тщательно изучив каждую горушку на планшете. Вылеты проводились силами восьмерки Ту-22МЗ. Поэскадрильно назначались и цели, иногда дробившиеся по четверкам и парам. Обычно они были групповыми и находились в 500–1000 м одна от другой. Иногда на удар посылали сразу две эскадрильи. Уходившие на задание самолеты выруливали все сразу, выстраиваясь перед стартом и начиная раз бег сразу по отрыву ведущего. Этим достигался быстрый взлет, за которым уже на развороте вокруг аэродрома группа собиралась сомкнутым строем и шла на цель колонной пар со 150-м превышением ведомых, 10-секундным интервалом между парами и 40-секундным — между звеньями.

Оружейники 185-го тбап за работой — готовят бомбы ФАБ-3000 к подвеске

Фугасная авиабомба ФАБ-3000 М-46, подготовленная к подвеске на Ту-22М3 840-го тбап. Мары, декабрь 1988 года

Ту-22М3 из 185-го тбап наносит удар ФАБ-3000 М-46

По маршруту держали скорость 900 км/ч, первое время на высоте 7200–7800 м. Пос ле предупреждения об опасности пусков ПЗРК с горных вершин эшелоны подняли до 9000–9600 м, прокладывая путь в обход высоких пиков. Опасность не была преувеличенной: годом ранее было отмечено поражение ПЗРК Су-17МЗР, шедшего на высоте 7000 м, причем пуск с вершины подтвердил находившийся в банде агент ХАД. Сразу после начала работы и сами «дальники» наблюдали пуск. Подполковнику Р. Саберову он запомнился как «пыльное облачко на склоне, струйка возмущенного воздуха вверх и вспышка ракеты, ушедшей на самоликвидацию».

Вылеты каждый день начинались по плану, в 10 часов утра, однако экипажи стали замечать то и дело поднимавшиеся по пути столбы дыма, видимо, предупреждавшие противника. Время стали менять, но большинство вылетов оставались дневными. Полет на удаление 800–1000 км проходил без особых проблем: навигационный комплекс НК-45 с цифровой вычислительной маши ной обеспечивал выход к цели с точностью порядка сотен метров, а автоматика бортовой системы управления была способна провести самолет по маршруту с необходимыми заданными поворотными пунктами и завести на посадку. Координаты исходных и промежуточных пунктов маршрута, положение целей и аэродромов вводились в накопитель памяти БЦВМ в ходе подготовки к полету. При необходимости, скажем, если уже при нахождении в воздухе изменялось задание и требовалось перенацеливание на другой объект, штурман выполнял ввод данных в полете, корректируя задачу. Работу штурмана при контроле навигации упрощала непрерывная индикация положения на подвижной карте планшета ПА-3, где указывалось текущее местонахождение самолета. С выходом в назначенный квадрат на помощь штурману-оператору подключался весь экипаж, высматривая цель. Для атаки группа рассыпалась, и штурман каждого самолета прицеливался индивидуально с помощью телевизионного прицела ОПБ-15Т, дававшего картинку с высокой разрешающей способностью. Управление самолетом при этом переходило к штурману, а сброс следовал в автоматическом режиме при совмещении перекрестья и метки цели на экране.

НК-45 позволял выполнять достаточно точное бомбометание по счислению, выполнявшееся, к примеру, когда цель была закрыта облаками.

Ту-22М3 из Орши во время выполнения регламентных работ по возвращении из афганской командировки

Ту-22М3 из состава 840-го Краснознаменного тбап из Сольцов. Аэродром Мары-2, зима 1989 года

Сначала декабря 1988 года эстафету приняла 326-я тяжелобомбардировочная авиадивизия. На смену полтавчанам прибыли экипажи и машины оршанского 402-го тбап, которыми командовал подполковник В. А. Янин, лег весь объем боевой работы. Группа из Орши насчитывала те же две эскадрильи по восьми Ту-22МЗ и еще один запасной самолет для поддержания наряда сил на случай отказов и поломок. В ее составе остались и одолженные полтавчанам два бомбардировщика, которым предстояло отработать второй срок (на одном из них всего было выполнено 35 боевых вылетов — наибольшее число среди всех «троек»).