Галина Шалаева - Кто есть кто в мире природы

Работы американского зоолога и генетика Томаса Ханта Моргана (1866–1945) с дрозофилами продолжались в течение почти тридцати лет, прежде чем ему удалось добиться необходимых результатов. Правда, они оказались диаметрально противоположными тем, на которые он рассчитывал. Начиная ставить опыты на плодовых мушках, Морган надеялся опровергнуть законы наследственности, выведенные австрийским естествоиспытателем Г. Менделем (1822–1884). Однако Морган не только блестяще подтвердил верность учения основоположника учения о наследственности, но и добавил к нему существенные собственные открытия.

Морган изучал хромосомы – мельчайшие структуры клеточного ядра. Его интересовало их влияние на явления наследственности. В качестве предмета наблюдения он и выбрал плодовую мушку, маленькое насекомое, удивительно хорошо размножающееся и приспосабливающееся к любым условиям.

Выбор именно дрозофилы не был случайностью. Морган перебрал множество представителей мира фауны. Он работал с лягушками, птицами, рыбами, крысами, мышами. Но все они слишком медленно размножались, что требовало больших затрат на их содержание. Дрозофила подошла еще и благодаря особенностям своих клеток – у мушки оказалось всего четыре пары хромосом, что существенно облегчало работу. Для сравнения: у человека их сорок восемь, а у рака – целых двести. Однако дрозофила обладала и другими удивительными способностями. Через двенадцать часов после откладывания яиц из них появились личинки, а через две недели взрослые мушки уже начинали размножаться, откладывая в соответствующих условиях единовременно более тысячи яиц. Чтобы получить результаты опытов, исследователям не надо было ждать долгие годы. Наблюдения проводились в течение трех месяцев жизни дрозофилы.

Морган отвел своим мушкам отдельную комнату. Там вдоль стен были установлены полки с контейнерами, в которых жили дрозофилы. Контейнеры были тщательно изолированы друг от друга, имели систему, которая была необходима для того, чтобы мухи не задохнулись. Комфорт насекомым обеспечивали постоянная температура и повышенная влажность «Мушиная комната», как иронически прозвали лабораторию Моргана коллеги, стала своеобразной достопримечательностью университета. Ведь до Моргана ни один ученый не работал одновременно с таким огромным количеством насекомых. Вместе со своими студентами, а затем и аспирантами Морган каждый день кормил мух и чистил их контейнеры. В процессе уборки тщательно собирались отложенные мухами яйца и размещались затем в специальных инкубаторах для доращивания. Это нужно было для того, чтобы отделить потомство одной самки от потомства другой.

За тридцать лет профессор Морган и его коллеги по Колумбийскому университету изучили пятнадцать миллионов мушек. Оказалось, что при воздействии на насекомое рентгеновскими лучами у его потомства происходят многочисленные изменения: например, исчезает цвет глаз, появляются особи с недоразвитыми крыльями, вместо осязательных усиков у насекомого могли вырасти уродливые дополнительные конечности.

Попадались мухи, которые превосходили остальных размерами либо одновременно обладали признаками самца и самки. Все эти изменения можно было объяснить лишь особенностями наследственности, поскольку все насекомые находились в одинаковых условиях и получали одно и то же питание.

Ученые установили, что гены нанизываются на хромосомы подобно бусинкам – но каждый раз по-разному.

Вместе с единомышленниками свои исследования Морган продолжил в Калифорнийском технологическом институте в Пасадене, который вскоре стал ведущим учреждением в области экспериментальной биологии. Но ни Морган, ни его ученики не забывали, что своей всемирной славой они обязаны маленькой мушке дрозофиле. Когда в 1933 году Морган получил Нобелевскую премию по физиологии и медицине за открытия, связанные с ролью хромосом в наследственности, ученики подарили ему серебряную заколку для галстука с маленькой серебряной мушкой. После Моргана мушка дрозофила вошла в лаборатории биологов всего мира.

Иногда говорят: «Труслив как заяц». Но так ли это на самом деле? Судите сами. Русский зоолог П.А. Мантейфель собственными глазами наблюдал, как пасущийся в степи конь случайно потревожил отдыхавшего в траве зайца, который, рассердившись, наказал непрошеного гостя – царапнул за нос. Коню ничего не оставалось, как убежать подальше, а косой спокойно занял свое прежнее место.

Заяц, устроившийся на траве, даже зная о приближении врагов (охотничьих собак, лис и волков), не удирает сразу, а терпеливо, до последнего момента ждет, не свернут ли они в сторону. Разве это не свидетельствует о его храбрости? И лишь столкнувшись с врагом нос к носу, спасая жизнь, заяц меняет тактику: улепетывает, петляя так, как умеет только он один. Спасаясь от преследователей, заяц может на ходу прыгнуть в проезжающую мимо телегу и зарыться в сено, а во время ледохода даже переправиться через реку, прыгая с льдины на льдину.

Любопытно, что заяц хорошо отличает человека с ружьем от безоружного, а охотничью собаку от дворняжки. Если пес привязан, косой будет кружиться вокруг него, не обращая внимания на лающую собаку. Стоит только человеку направиться к собаке, чтобы отвязать ее, как заяц мгновенно исчезает.

Особенно храбрыми кажутся зайчата. Но они на самом деле просто не знают, что такое опасность, и поэтому не испытывают страха!

А постоять за себя зайцы умеют. Пойманного взрослого зайца не так-то просто взять в руки – он отчаянно сопротивляется, кричит, вырывается, бьет сильными задними лапами и пускает в ход острые зубы. Не боится заяц и пернатых хищников – филина или орла: он отбивается от них когтями задних ног, лежа на спине. Охотники не раз видели, как таким способом зайцы распарывали хищнику живот или разрывали грудь.

Для зайца человек слишком высок, и длинноухий реагирует на охотника, как на врага, парящего в высоте: он затаивается. Такая привычка, которую создала природа задолго до изобретения людьми огнестрельного оружия, губит многих зайцев, слишком близко подпускающих к себе охотников.

Если у вас есть домашний любимец, кошка или собака например, то вы, наверное, очень привязаны к нему и, может быть, иногда чувствуете, будто он как человек. Словно он может выражать свои чувства так же, как и человек свои эмоции, то есть плакать, смеяться и так далее.

Но в действительности это не так. Плакать и смеяться может только человек, и никто другой. Конечно, животные могут хныкать, скулить, когда они чувствуют боль, но вот слезы у них не появляются.