Энциклопедия юриста

Деление права на публичное и частное впервые было проведено в Древнем Риме. Известный римский юрист Ульпиан утверждал, что публичное право есть то, что относится к положению государства, частное — к пользе отдельных лиц. Затем такое деление было воспринято континентальной правовой системой.

Официальная юридическая доктрина советского периода отвергла идею деления права на публичное и частное. Господствовала ленинская идея, что "мы ничего «частного» не признаем, для нас все в области хозяйства есть публично-правовое, а не частное". Такое деление признавалось искусственным, не соответствующим природе нового строя, провозгласившего отмену частной собственности.

Игнорирование частного интереса в экономике повлекло широкое вмешательство государства в хозяйственную жизнь, ограничение прав личности в имущественных отношениях, запрещение частной инициативы, что привело к застою хозяйственной деятельности. Частноправовая сфера ушла в подполье и существовала практически вопреки законам Советского государства.

В РФ, активно внедряющей институты рыночной экономики, возрождается идея деления права на публичное и частное. Внедрение принципов гражданского общества и правового государства предопределяет активное использование этой идеи в законодательной и правоприменительной деятельности.

Возрастание воздействия современного государства на экономические отношения, а также рост его социальной деятельности обусловливают тенденцию к более тесной связи и взаимопроникновению норм публичного и Ч.п. Договор, который является типичным проявлением частноправового регулирования, все более внедряется в публично-правовые отношения (договор о поступлении гражданина на государственную службу, контракт о службе в Вооруженных Силах РФ, в органах МВД и т. д.). Увеличение объема государственной сферы хозяйства расширяет использование частноправовых методов в работе промышленных, торговых, строительных и иных государственных предприятий.

Пиголкин А.С.

ЧЕК — ценная бумага, содержащая письменный приказ лица, ее выписавшего (чекодателя), третьему лицу (банку-плательщику) произвести платеж управомоченному ей лицу (чекодержателю) указанной в ней денежной суммы.

Ч. возник и развился из векселя переводного. По сути своей Ч. - это тот же переводный вексель, но выписанный на специальном бланке и адресованный специальному плательщику — обслуживающему банкиру. Именно в условиях работы с достаточно узким кругом клиентов менялы и банкиры пришли к мысли о производстве взаимных расчетов в их кругу (жиро-расчетов). Так, два купца, пользующиеся услугами одного и того же банкира (менялы), могли договориться между собой о том, что они не будут оплачивать взаимные долги наличными, а будут принимать в их уплату приказы, адресованные обслуживающему банкиру, о списании (выдаче) соответствующей суммы средств со своего счета на счет (в руки) контрагента.

С ускорением сообщения между городами появилась возможность использовать переводные Ч. - приказы об уплате, адресуемые не обслуживающему банкиру, а тому из них, к которому удобно в данный момент обратиться с указанием обслуживающего банкира и счета, с которого должны быть списаны средства. Почти сразу же к Ч. стали применять индоссамент. Ч., выставленный на обслуживающего банкира, мог быть оплачен любым банком, согласившимся его приобрести. Получая Ч, по индоссаменту взамен выдаваемой по нему денежной суммы, банкир мог в дальнейшем предъявить его на платеж банкиру чекодателя.

С конца XVII в., т. е. с появлением удостоверений личности, стало возможным проведение вкладных операций представителями неторговых сословий. Ч. стали применяться для расчетов из вкладов. Для этого между банкиром (банком) и вкладчиком заключался договор об оплате долгов вкладчика путем списания сумм из его вклада по предъявляемым Ч., выданным и подписанным вкладчиком (чековый договор). В этом виде Ч. сохранились и успешно применяются до сих пор. «Пластиковые» и «электронные» деньги в виде кредитных и дебетных карт — не что иное, как чековые книжки, Ч. из которых выписываются чекодателем в пользу самого себя ("собственному приказу") и применение которых сопряжено с использованием средств электронной и вычислительной техники.

Если переводный вексель представляет собой предложение уплатить определенную сумму срочно или бессрочно, то вопрос о содержании Ч. до сих пор нельзя считать однозначно решенным. Эта ситуация отразилась не только в теории, но и в законодательстве: законы различных стран по-разному подходят к решению данного вопроса. Английский Закон о переводных векселях 1882 г. рассматривает Ч. как вид переводного векселя, особенности которого состоят в том, что Ч. всегда выписывается сроком "по предъявлении" и трассируется на банкира. Такая конструкция должна допускать акцепт Ч., а также ответственность плательщика по акцептованному им Ч. Германское законодательство исходит из теории "двойного уполномочия", рассматривая Ч. как бумагу, которая уполномочивает плательщика произвести платеж за счет чекодателя, а чекодержателя — этот платеж получить. Исходя из того, что платеж по Ч. - акт изъявления воли чекодателя, объясняют, в частности, положение законодательства о недопустимости акцепта Ч. и возложения на плательщика ответственности за неоплату Ч. перед чекодержателем.

Наконец, промежуточное место между английской и германской доктриной занимает доктрина французская, трактующая Ч. как распоряжение о передаче прав на покрытие по Ч. Если до выписки Ч. право требования от плательщика его покрытия (денежных средств, внесенных на банковский счет) имеет только чекодатель, то после выписки Ч. это право получает чекодержатель. Соответственно, данная теория приводит также к выводу о недопустимости акцепта Ч., но по другому основанию: вне зависимости от наличия акцепта Ч. является обязательством плательщика, каковое возлагается на него действиями третьего лица (чекодателя), основанными на нормах связывающего их (плательщика и чекодателя) чекового договора.

Данные теории Ч. сформировались уже к началу XX в., и с тех пор ничего нового не привносилось.

Современные условия развития экономики РФ свидетельствуют в пользу принятия французской теории Ч., согласно которой Ч. должен рассматриваться как приказ чекодателя плательщику, в силу которого плательщик обязан — как перед чекодателем, так и перед чекодержателем — уплатить чековую сумму чекодержателю.

Чековый договор может представлять собой как отдельное соглашение (отдельный договор) банка и клиента (чекодателя), так и условие в договоре банковского счета о том, что банк обязуется оплачивать долги клиента путем оплаты выставляемых им чеков. Таким образом, несомненно то, что чековый договор создает обязанность банка перед чекодателем. Вопрос о том, создают ли такой договор и Ч. обязанность банка перед чекодержателем, — спорен. Господствующим является мнение, согласно которому такой обязанности не возникает, ибо чековый договор не признается договором в пользу третьего лица. Между тем ему присущи все признаки договора в пользу третьего лица (приобретение по нему прав одним лицом для другого, причем с ведома и согласия на это контрагента). В договоре чекодатель оговаривает, что его целью является создание прав на получение платежа по Ч. не только для себя, но и для любых третьих лиц, легитимируемых путем предъявления Ч. Плательщик, подписываясь под чековым договором, удостоверяет тем самым свое согласие с такими условиями. Лицо, приобретающее Ч. (чекоприобретатель), обязано удостовериться в правомочности чекодателя на выдачу Ч., что производится путем идентификации подписи чекодателя с образцом, имеющимся в чековой карте или на обложке чековой книжки. Таким образом, чекодатель ставит и чекоприобретателя в известность об основании выдачи чеков (чековом договоре), с содержанием которого тот обязан ознакомиться.