Олег Ермишин - Афоризмы

Праздные люди всегда большие говоруны. Чем меньше думаешь, тем больше говоришь.

Ложное счастье делает людей черствыми и гордыми, – это счастье никогда не сообщается другим. Истинное же счастье делает их добрыми и чувствительными, – это счастье всегда разделяется другими.

Лучшее средство привить детям любовь к отечеству состоит в том, чтобы эта любовь была у отцов.

Любить чтение – это обменивать часы скуки, неизбежные в жизни, на часы большого наслаждения.

Люди, как растения, которые не растут удачно, если за ними нет хорошего ухода.

Финансисты поддерживают государство так же, как веревка поддерживает повешенного.

Мне кажется, дорогой, что головы даже самых великих людей тупеют, когда они соберутся вместе, и что там, где больше всего мудрецов, меньше всего мудрости.

Мне кажется, что наиболее совершенно то, что достигает своих целей с наименьшими издержками.

…Мне кажется, что ненависть полна страданий для того, кто ее ощущает.

Надо много учиться, чтобы знать хоть немного.

Не следует законами достигать того, что можно достигнуть улучшением нравов.

Несправедливость, допущенная в отношении одного человека, является угрозой всем.

Нет ничего досаднее, чем видеть, как удачно сказанное слово умирает в ухе дурака, которому ты его сказал.

Никогда не следует исчерпывать предмет до того, что уже ничего не остается на долю читателя; дело не в том, чтобы заставить его читать, а в том, чтобы заставить его думать.

Нужно быть правдивым во всем, даже в том, что касается родины. Каждый гражданин обязан умереть за свою родину, но никогда нельзя обязать лгать во имя родины.

Обаяние чаще заключается в уме, чем в лице, так как красота лица обнаруживается сразу и не таит ничего неожиданного; но ум раскрыбается лишь понемногу, когда сам человек этого желает, и в той мере, в какой он этого желает.

Обыкновенно боятся отступления в речи, а я думаю, что те, которые умело делают отступления, подобны длинноруким – они больше могут захватить.

Обычно в нашей воле дать своим детям наши знания; и еще больше – дать им наши страсти.

Освобождать себя от соблюдения правил приличия не значит ли искать средства для свободного проявления своих недостатков?

Очень счастливые люди, равно как очень несчастные, одинаково склонны к черствости.

Ошибаются те, кто думает, что народ, переживающий революцию, легко победить; напротив, он в состоянии побеждать других.

Праздность больше всех пороков ослабляет мужество.

Принцип демократии разлагается не только тогда, когда утрачивается дух равенства, но также и тогда, когда дух равенства доводится до крайности и каждый хочет быть равным тем, кого он избрал в свои правители.

Природа всегда действует не спеша и по-своему экономно.

Разум обладает естественной властью… Ему оказывают сопротивление, но это сопротивление – его победа; подождите еще немного, и человек вынужден будет вернуться к нему.

Самая жестокая тирания – та, которая выступает под сенью законности и под флагом справедливости.

С детьми необходимо мягкое обращение, потому что наказания ожесточают их.

Следовало бы непрерывную праздность поместить среди мучений ада, а ее поместили в число блаженств рая.

Следует оплакивать людей, когда они родятся, а не тогда, когда они умирают.

Следует тщательно различать у народов ревность, которая порождается страстью, от ревности, которая имеет основание в обычаях, нравах, законах. Одна – всепожирающее лихорадочное пламя; другая же, холодная, но порою страшная, может соединяться с равнодушием и презрением.

Те, которые любят учиться, никогда не бывают праздными.

У женщины есть только одна возможность быть красивой, но быть привлекательной есть сто тысяч возможностей.

Французы почти никогда не говорят о своих женах: они опасаются, что собеседник может знать об этом предмете больше, чем они сами.

Человек управляется неизменными законами; как существо, одаренное умом, он беспрестанно нарушает законы, установленные Богом, и изменяет те, которые сам установил.

Чтобы совершать великие дела, не нужно быть величайшим гением; не нужно быть выше людей, нужно быть вместе с ними.

Чтобы стряхнуть с себя назойливые и несносные мысли, мне достаточно взяться за чтение; оно легко завладевает моим вниманием и прогоняет их прочь.

Чтобы знать людей, нужно простить им предрассудки их времени.

Я не прочь посмеяться над встречающимися мне людьми, полагая, что ведь и они, если хотят, могут посмеяться надо мной.

Большая часть того, что делает нас счастливыми, неразумно.

Все мужья некрасивы.

Все хотят приобрести райское блаженство по самой дешевой цене, какая только возможна.

Героизм, не противоречащий доброй нравственности, мало трогает людей: только героизм, который разрушает нравственность, вызывает в людях и удивление, и восторг.

Появление в государстве новой секты – вернейшее средство исправить заблуждения старой.

Еврейская религия – старое дерево, из ствола которого выросли две ветви, покрывшие собою всю землю, – я имею в виду магометанство и христианство. Или, лучше сказать, она – мать, породившая двух дочерей, которые нанесли ей множество ран.

Если бы желать быть счастливым, то этого можно достигнуть. Но люди желают обыкновенно быть счастливее других, а это почти невозможно, потому что мы считаем других всегда более счастливыми, чем они на самом деле.

Если бы треугольники создали себе бога, он был бы с тремя сторонами.

Если человек – хороший геометр и известен именно в этом качестве, он еще должен доказать, что он человек умный.

Лучший довод непостоянства мужчин – то, что пришлось ввести институт брака.

Нужно сначала быть плохим гражданином, чтобы сделаться затем хорошим рабом.

Мне всегда сильно вредит то, что я слишком недооцениваю тех, кого не уважаю.

Набожность находит такие оправдания дурным поступкам, которых простой порядочный человек не нашел бы.

Насмешка – это речь в пользу своего ума и против своего сердца.

Не быть любимой – несчастье; перестать ею быть – оскорбление.

Несправедливость по отношению к одному представляет угрозу для всех.

Нужно знать цену деньгам: расточительные не знают ее, а скупые и того меньше.

Бесполезные законы ослабляют силу полезных.

Париж создает французов.

Презрение в большинстве случаев заслуживает лишь презрения.

Религии, наиболее близкие друг к другу, в то же время и наиболее враждебны одна другой.

Сначала произведения дают славу автору, а потом уже автор дает славу своим произведениям.

Сперва нужно хорошо изучить латынь. Потом ее нужно забыть.

Я не люблю Бога, потому что не знаю его; и не люблю ближнего, потому что знаю его.