Александр Кучинский - Преступники и преступления. Законы преступного мира. Паханы, авторитеты, воры в законе

Высшим блатным титулом награждали на специальной воровской сходке. Сами воры этот процесс называют коронацией. Вместе с короной новоиспеченный законник получал кличку (если не имел ранее) и право на определенную татуировку. Теперь он приглашался на сходки, где имел свой голос. Повестки воровских сходняков были тривиальными — традиционный уголовный промысел, контроль за лагерями, пополнение общих воровских касс (общаков). Уголовная элита не стремилась к расширению своих рядов. Тем не менее, она строго блюла их чистоту. Получить корону трудно, расстаться с ней — еще трудней. Добровольный выход из братства считался изменой и зачастую заканчивался смертным приговором. На очередной сходке братва решала судьбу предателя, вид и орудие казни, а также избирала палача (убить вора в законе мог лишь вор в законе). Изменник награждался смачным прозвищем «сука».

Сегодня существует любопытная версия, которая уготовила законникам малопочетное место в истории блатного мира. Некоторые специалисты считают, что ГПУ, начав разведывательную работу по тюрьмам и лагерям, активно вербовало лагерных авторитетов. Всемогущие мастера интриги вербовали даже паханов, давших зарок не вмешиваться в политику. Само же понятие «вор в законе» служило своеобразным опознавательным знаком для администрации. Оно указывало на агента ГПУ, рассекречивать которого строго запрещалось. Завербованные воры должны были с помощью своего блатного окружения вовсю прессовать «пятьдесят восьмую», пресекать антисоветские происки и держать в зоне элементарный порядок. Версия не лишена логики, но ее сторонников явное меньшинство.

Воры в законе взяли на себя трудоемкую обязанность — контролировать все места лишения свободы: исправительно-трудовые учреждения, следственные изоляторы, тюрьмы особого назначения, пересылочные пункты и даже колонии для малолеток, где прорастала достойная смена. На лагерной сходке избирался пахан зоны, который в свою очередь назначал паханов в камерах и бараках. Законники стремились поставить на каждую зону своего смотрящего, который отвечал бы за порядок и собирал деньги на общак. Другого такого прибыльного источника, как поборы с зэков, воровской клан не имел.

До 1933 года денежное обращение в блатном мире имело определенные трудности. Почти во всех лагерях ГПУ циркулировали условные денежные знаки, помогавшие изоляции этих учреждений. Прибыв в лагерь, администрация и зэки сдавали все советские деньги и получали вместо них расчетные квитанции. Номинал чеков был следующим: две, пять, двадцать и пятьдесят копеек, один, три и пять рублей. Эта система расчетов вводилась для усложнения побегов и передачи денежных средств из лагеря в лагерь. В 1933 году эта система расчетов была отменена.

Воры в законе, ворочая местными и региональными общаками, себе оставляли лишь самое необходимое. Этого требовал блатной закон. Им запрещалось занимать в лагерях штатные должности, которые бы предусматривали личную выгоду, личный приварок. Тот, кто пошел служить «хозяину» (начальнику лагеря), автоматически становился сукой. Но соблазн оказался слишком велик. Не все законники выдержали испытание на верность блатному закону.

Первые сучьи отряды начали формироваться в конце 30-х годов. В суки попадали воры, изгнанные из блатного клана или же начавшие открыто сотрудничать с лагерной администрацией. Правильная братва постоянно отбраковывала тех, кто нарушал воровской закон. В те годы самым частым проступком являлось согласие вора работать в зоне на штатной работе. Охотнее всего блатарей привлекали на пересылках, где был прямой доступ к личным вещам осужденных и изобилие обслуживающих должностей.

Воры, решив избежать лесоповала, шахт и рудников, зачаливались на пересылке и становились парикмахерами, кладовщиками, поварами, нарядчиками, бухгалтерами, писарями, банщиками, прачками. Короче, всеми теми, кого в лагерях называют придурками. Администрация пересыльного пункта клала зарплату придурков себе в карман, взамен закрывая глаза на все их проделки. Ссученные воры обирали новобранцев, идущих по этапу в далекий лагерь. Они могли в наглую отобрать обувь, деньги, одежду, продукты или же выманить их обманом. Скажем, предлагали с озабоченным видом сдать все деньги и получить взамен расписку, оставить вещи в предбаннике, сдать на хранение табак и чай. Часть арестантского добра оседала в сучьем логове, а часть отдавалась надзирателям, которые всячески поощряли подобное рвение блатарей.

Любая работа для вора в законе считалась предательством. Ссученных блатарей поначалу били, калечили, убивали. Но с каждым годом истреблять их становилось трудней. Сук разводилось все больше и больше, они начали объединяться в сучьи отряды, которые имели свой общак, своих шестерок и быков. В середине 40-х годов администрация многих лагерей, повинуясь негласным инструкциям вышестоящих чинов, создала в зонах комендатуры — внутрилагерную полицию, состоящую исключительно из сук. Блатные штурмовики силой загоняли зэков на промышленные участки и держали порядок, применяя кулак или что-нибудь потяжелее.

В 50-х годах комендатуре присвоили уже официальное название — СВП (секция внутреннего порядка).

Сукам надели на рукав их отличительный знак — красную повязку, и они удостоились еще одного прозвища — «красноповязочники». Сегодня сучьи отряды именуются еще мягче — СПП (секция профилактики правонарушений). Эти аббревиатуры лагерная братва расшифровывала по-своему: «Сука вышла погулять», «Сука вышла пообедать», «Суке пришла половина» (досрочное освобождение). Уже в те времена стали расселять блатарей и активистов по разным баракам, чтобы они не перерезали ночью друг друга. В особых случаях сучье логово отгораживали забором, пропуская поверху колючую проволоку.

В лагерях стычки между честными и ссученными ворами проходили «стенка на стенку». Суки стремились держаться группами, избегая подлой заточки или удавки. Они были в меньшинстве, но этот недостаток им компенсировала власть, подаренная хозяином. Открытой вражды между воровскими кланами еще не наблюдалось, «сучьей войне» предстояло разгореться спустя несколько лет. А тогда шли местные разборки за власть в тюрьмах, лагерях и на пересылках. Воры в законе, несмотря на свою повышенную изоляцию и подконтрольность в зонах, ухитрялись обходить сук. Благодаря своей сплоченности и принципиальности, они еще до своего прибытия в конечный лагерный пункт расставляли там своих смотрящих, которые начинали подготовительную работу среди местной братвы и лагерного персонала.