Владимир Петрухин - Мифы финно-угров

Имя дочери Ена Йомы (Ёмы, Юмы) напоминает имена высших финских богов — Юмалы, Йомаля, но в сказочном фольклоре коми и родственных финно-уграм самодийцев (ненцев) она превратилась в злую лесную ведьму, обитающую в болоте, Бабу-Ягу, жену лешего ворсы или огнедышащего дракона Гундыра (в преданиях коми Гундыры — мохнатые многоголовые людоеды). Йома — воплощение болезни и смерти. У нее железные зубы и когти, она почти не видит, но обладает прекрасным чутьем. Ее овцы — волки, коровы — медведи.

В коми-пермяцкой сказке рассказывается, как злая мачеха отправила падчерицу искать клубок ниток, который та потеряла, полоща белье. Девочка отправилась вниз по течению реки и попала к Еги-бабе. Та велела ей натаскать ситом воды, нарубить дров восковым топором, истопить баню и искупать детей ведьмы. С помощью мудрой птички падчерица справилась с трудными задачами. Детьми Еги-бабы оказались ящерицы, лягушки, дождевые черви, муравьи — полное сито всяких гадов. За услугу ведьма наградила девочку сундуком с сокровищами. Когда жадная мачеха отправила вслед падчерице родную дочь, та не справилась с трудными задачами и искалечила детей ведьмы, когда мыла их в бане сухим веником. Ее наградой за это стал большой сундук с горящими угольями.

В другой сказке Йома-ныы — «дочь Йомы» — пристает к доброй ненецкой девушке-сироте, отнимает у нее одежду, а взамен дает свои одеяния лесной дикарки — из бересты. Вскоре они обе выходят замуж: ненка за Хозяина четырех белых оленей, Йома-ныы — за Хозяина четырех черных оленей. У дочери Йомы рождается ребенок, свидетельствующий о связи матери с нечистой силой: у него собачье тело и человеческая голова. Но Йома-ныы тайком обменивает своего уродца на младенца, рожденного ненкой (так обычно действует нечисть — рожденные людьми уродцы считаются подменышами). Хозяин четырех белых оленей, увидев страшного ребенка, бросает свою жену. Ненка же отыскивает своего сына, а уродца отдают людоеду Сюдбею. Через много лет муж возвращается к покинутой ненке и узнает правду. Тогда он сжигает Йома-ныы на костре: из ее тела во все стороны расползаются гады и повсюду разлетаются комары.

С этим сюжетом связана и коми-пермяцкая сказка о золотой женщине, возможно, имеющая связь с легендами о Золотой бабе. Удачливый охотник женится на золотой женщине, которая обещала родить ему трех золотых сыновей. Перед родами она отправила мужа искать повитуху, но повитуха оказывается Еги-бабой. Она и подменяет рожденного младенца своим зверенышем. То же повторяется на второй и третий раз. Тогда охотник прогнал свою жену, а сам женился на дочери Еги-бабы. Золотая женщина отправляется на поиски своих сыновей и находит их в лесном доме Еги-бабы. Из собственного молока она готовит для них сырники, и те, отведав материнской еды, признают мать. Охотник, узнав правду, расправляется с дочерью Еги-бабы и возвращает свою жену с детьми.

Более архаичный мотив сохранила другая коми-пермяцкая сказка. На свете жили сестра и три брата. У парней не было невест, и решили они, что один должен жениться на родной сестре. Они предложили ей выбрать жениха. Девушка попросила братьев отпустить ее в подпол, чтобы переодеться к свадьбе, а там стала молить Землю, чтобы она скрыла несчастную невесту от домогательств братьев. Заклинание подействовало: когда девушка надела обувь, то по щиколотки ушла в землю; одевши рубаху, оказалась в земле по колени; накинув сарафан, погрузилась под землю. По подземной дороге она пришла к Еги-бабе, у которой было три дочери. Девушке не только удалось самой спастись от людоедки, но и увести с собой ее дочерей, которых она и выдала замуж за своих братьев.

Последняя сказка повествует о происхождении важнейшего первобытного закона — закона экзогамии: в первобытном обществе были строжайше запрещены браки с кровными родственниками. Образ Йомы, вероятно, относится к той категории мифологических персонажей, которые первоначально были женами или детьми верховных небесных богов и культурными героями, но за провинность были сброшены на Землю, где стали покровителями хтонических и демонических существ. Такова обско-угорская Калтащ-эква, возможно, также карело-финская Сюэтар, прародительница хтонических гадов, имя которой связано с глаголом «пожирать» (функциями бабы-яги), саамская демоническая лягушка оадзь, финская Рауни, ссорящаяся с небесным богом Укко. У марийцев и удмуртов сохранился рассказ о сходной с Йомой злодейке по имени Обыда (обида) кышно.

Ен сначала сотворил человека ( морт ), покрытого роговой оболочкой: но Омоль соблазнил стерегущую творение собаку, покрыл нечистотами и оплевал человека, так что Ену пришлось вывернуть его наизнанку, а роговыми оставить только ногти. Собаке же запрещено было жить в доме. С тех пор коми говорят, что когда человек посещает отхожее место, он возвращает долги Омолю.

В другом варианте мифа Омоль плюнул и на первую женщину (отвлекши собаку-сторожа куском мяса), и именно от этого плевка произошли женские половые органы.

В других мифах о создании людей также прослеживается влияние христианства. Ен лепит мужчину (Адама) из глины, а Омоль — женщину; Ен дуновением в лицо наделяет людей душой, заповедует им жить и размножаться, не грешить и удаляется на небо на двенадцать лет. Жена Адама по наущению Омоля убивает своих двенадцать дочерей, за что Ен проклинает ее, превращает в Смерть и заточает под землю; ее двенадцать дочерей становятся болезнями — лихорадками.

Ен был не только творцом Вселенной, но и культурным героем — он создал кузницу, чтобы дать людям железные орудия. Однако он не мог плавить железо и вынужден был обратиться за помощью к Омолю. Тот обещал помочь, но потребовал за это, чтобы души умерших людей отправлялись к нему, — так появился ад, преисподняя. Рассказывают, что первые умершие — пьяница и скряга — стали падать в бездонную преисподнюю, вопрошая, когда же они достигнут дна. Один из них обратился за ответом к Омолю, и падение продолжалось; другой сказал, что Ен должен знать о дне преисподней, и падение немедленно прекратилось.

В некоторых мифологических рассказах Ен опять изображается глупым, а Омоль — умным, но агрессивным. Два бога как-то поделили луг и принялись косить каждый свою половину, но Омоль косил косой, а Ен — долотом. Конечно, Омоль накосил больше, а потом вторгся на половину Ена — с тех пор пошла вражда между богами. В тех вариантах мифа, где косу сумел сделать Ен, а у Омоля вышло долото, хитрый противник демиурга ночью сумел выкрасть накошенное сено.

Омоль не прекращал своих попыток испортить сотворенный мир. Взяв волшебную рукавицу, он полез на Мировое древо, чтобы похитить солнце. Злодею удалось оторвать половину светила, но, спускаясь, Омоль зацепился за сук. Тогда Ен проклял Омоля, и последний выпустил половину солнца: обе половинки воссоединились, но на светиле остались пятна — следы пальцев Омоля. А сам Омоль упал на землю вместе с обломившимся суком, который превратился в его хвост.