Андрей Хорошевский - 100 знаменитых символов Украины

1917 год стал годом не только двух революций, но и годом рождения «Молодого театра». Наверное, кому-то такое сопоставление может показаться слишком преувеличенным, но для украинского театрального мира появление «Молодого театра» с Лесем Курбасом во главе стало подлинной революцией. Февраль и Октябрь 1917-го разрушили государственные устои, а молодые украинские актеры хотели потрясти устои театральные.

Конечно, революционному Киеву, переходившему из рук в руки, было не до театра и заботы об удовлетворении амбиций молодых актеров. И поэтому поначалу главной заботой «Молодого театра» был поиск не репертуара, а помещения для репетиций и показа спектаклей. Некоторое время артисты снимали помещение бывшей мастерской, пока наконец Курбасу не удалось договориться с П. М. Милорадовичем, владельцем театра «Бергонье» на Прорезной улице. В том же здании находилась студия известного московского балетмейстера Михаила Мордкина, где среди других балерин занималась и юная 18-летняя Валя Чистякова. «Более эрудированного и интересного человека я в своей жизни не встречала», — напишет в своем дневнике московская гимназистка, окончившая школу с золотой медалью. Курбас поражал и удивлял ее, иначе и быть не могло. Вскоре она бросила балет и перешла в труппу «Молодого театра», а в 1918 году Лесь Курбас и Валентина Чистякова стали мужем и женой.

В августе 1917 года «Молодой театр» открыл свой первый театральный сезон пьесой Владимира Винниченко «Черная Пантера и Белый Медведь». Просуществовал «Молодой театр» недолго — два с небольшим года. Правда, для тех времен, когда правительства сменялись чуть ли не каждый месяц, недолго — понятие относительное. Для театра можно измерять время днями, неделями и месяцами, а можно — спектаклями, коих Курбас и его сподвижники поставили два с лишним десятка.

Советскую власть, окончательно утвердившуюся на Украине в конце 1919 года, Курбас (по крайней мере, внешне) принял безоговорочно и даже с восторгом. «Наш театр твердо стоит на платформе Октября, — писал Лесь Степанович. — Он объединяет только тех, кто в пролетариате видит единственную реальную силу, в руках которой решение важнейших проблем». И поэтому, помимо спектаклей в Киеве, «Молодой театр» давал представления для красноармейских частей, а бойцы 45-й Волынской дивизии взяли шефство над театром Леся Курбаса.

Поскольку молодое государство было не в состоянии содержать много театров, «Молодой театр» вынужден был влиться в состав Первого театра Украинской советской республики имени Т. Г. Шевченко. Но уже летом 1920 года Курбас, собрав лучших актеров своей труппы и присоединившихся к нему актеров театра имени Шевченко, создал Киевский драматический театр — «Кийдрамте». Правда, слово «киевский» в названии театра было скорее условностью, благим пожеланием. Если в театре Шевченко была хоть какая-то относительная стабильность, то «Кийдрамте» поначалу был больше похож на цыганский табор. Белая Церковь, Умань, другие города Киевщины — поскитаться актерам пришлось немало. Осенью 1922 года «Кийдрамте» закрылся. На Украине свирепствовали голод и разруха. Многие актеры в поисках лучшей доли (точнее говоря, просто чтобы выжить) покидали Украину и перебирались в Москву или Ленинград. Другой режиссер в такой ситуации опустил бы руки. Но только не Курбас. Кажется, что чем труднее ситуация, тем лучше для него. В конце 1922 года Лесь Курбас создал «Березиль» — театральную эмблему Украины, символ возрождающегося украинского театра…

«Березиль — значит березень. Нашему художественному объединению дал имя первый весенний месяц, который ломает все старое, пробивает дорогу новому, в котором порыв и сила». Так Лесь Курбас объяснял название («березиль» по-старославянски — март) вновь созданного театрального объединения. «Березиль» — явление уникальное не только в украинской, но и в мировой театральной истории. Это не просто театр, а целый театральный союз, объединивший более 250 актеров и театральных деятелей со всей Украины.

Безусловно, Лесь Курбас мечтал о возрождении именно украинского театра. А как иначе мог думать человек, рожденный на Львовщине, с малых лет взращенный на украинской культуре, и которого, как мы уже говорили, выгнали из университета за требования вести преподавание на родном языке? Но Курбас при всем своем украинофильстве и патриотизме никогда не был националистом. «Происхождение и национальность — случайны, — писал режиссер. — Выбирать их человеку не приходится. Да это и не главное. Откуда вы взяли, что в украинском театре должны работать одни украинцы? Все обстоит гораздо сложнее. Важно не кто ты по национальной принадлежности, не то, на каком языке ты высказываешь свои мысли, а что ты на этом языке говоришь, кто ты по духу, по сердечной вере, по склонности ума».

Середина 1920-х годов стала временем украинизации. И потому появление «Березиля» было благосклонно принято властью. Конечно, не в этом была художественная ценность детища Леся Курбаса. Но хорошо то, что вовремя. Это был «золотой» период в истории украинского театра — относительная свобода и материальная поддержка со стороны окрепшего государства (с 1925 года «Березиль» практически полностью финансировался из государственных источников). Плюс невероятный энтузиазм, которым Курбас зажигал всех, кто с ним соприкасался. И неудивительно, что тогдашнее руководство Советской Украины решило сделать «Березиль» образцово-показательным театром. После переезда в Харьков в 1926 году театру присвоили столичный статус и предоставили свежеотремонтированное здание бывшего театра Синельникова. А Лесь Курбас одним из первых в Украине получил звание народного артиста республики. При этом минуя полагавшуюся по тогдашним канонам ступеньку «заслуженного».

В то время Харьков был не только большим промышленным центром, но и культурной столицей Украины. И конечно же, приезд «Березиля» привлек к себе огромное внимание горожан. Вокруг «Березиля» быстро стал формироваться своеобразный «творческий кружок» известнейших украинских литераторов. С «Березилем» сотрудничали Остап Вишня, Павло Тычина, Микола Хвылевой, а творческий союз Леся Курбаса и Миколы Кулиша был одним из самых ярких в истории украинского театра. «Мина Мазайло», «Маклена Граса», «Народный Малахий», «97» и другие пьесы Кулиша, поставленные Курбасом на сцене «Березиля», — это золотой фонд украинского театра, сокровищница национального искусства. И его величайшая трагедия…

Перед тем как рассказать о расправе советской власти над лучшим украинским театром и его режиссером, сделаем небольшое отступление. Некоторые историки полагают, что «успех» террора и массовых чисток 1920–1930-х годов связан не только с авторитетом той власти, но и с чувством всеобщей обреченности: «не укрыться, не спастись, все равно найдут». И все-таки находились смелые люди, которые не желали мириться с ролью «жертвы на закланье». Нет, речь, конечно, не шла о каком-то вооруженном сопротивлении власти и попытках эту власть уничтожить (хотя ретивые ребята из ГПУ и НКВД «находили» такое желание едва ли не у каждого второго жителя страны). Просто эти люди не сидели и ждали, когда за ними придут, а действовали. Например, уезжали из Москвы, Киева или того же Харькова куда подальше, скажем, в Среднюю Азию или на Дальний Восток. Причем для этого не нужно было менять фамилию и документы. Надо было просто уехать, и все. У тех, кто обеспечивал выполнение указаний «мудрого вождя», было столько «забот», что проще было найти десяток новых «террористов-троцкистов» и «шпионов», чем искать одного уехавшего.