София Аморусо - #Girlboss. Как я создала миллионный бизнес, не имея денег, офиса и высшего образования

Не отбрасывайте бейгл из помойки в сторону, пока не попробуете.

В семнадцать, еще до выпуска из старшей школы, я уехала из дома. Мои родители разводились и были слишком заняты разрушением двух десятков лет брака, чтобы заботиться обо мне. Я начала жить согласно своей мечте о жизни с приключениями, попадая во все авантюры подряд. Я была веганом. Я была фриганом. Я добралась до встречи Earth First! [16] Радикальная группа по защите окружающей среды. посреди леса, на которой поела волшебных грибов и посмотрела на то, как люди зажигают пентаграмму из деревянных палок. Я отказывалась покупать новые вещи.

Я слишком сердилась на то, что капитализм производил вещи, которые быстро приходили в негодность. Я обставляла свое жилье тем, что находила на дороге, и краденым. Я рыскала по помойкам возле Krispy Kreme, встречалась с парнем, который жил в доме на дереве, и не брила ноги.

Эта жизнь может показаться экстремальной, но в то время я так не думала. Я чувствовала себя аутсайдером всегда, во всех школах и на всех работах, и наконец-то бросила полотенце на ринг. Я сдалась и больше не искала подходящее место под солнцем. Комфортнее всего мне было в дискомфорте.

Когда мне было семнадцать, я решила доехать автостопом до Олимпии, штат Вашингтон. Я стояла вместе с Джоанной, моим компаньоном, которую я знала чуть более суток, на изгибе дороге в центре Сакраменто. Мы держали картонный знак. Первым нас подобрал русский парень по имени Юрий. Он водил маленькую «Хонду» с выбитым задним стеклом и вдавленной рулевой колонкой. Машина, похоже, была украдена. Неплохо, да? Впрочем, ничего особенного. У меня на поясе висел нож (для резки яблок!), а кроме того, мы были неуязвимы.

Мы спросили Юрия, куда он едет, и стали что-то подозревать, когда он назвал «Западный Сакраменто». Мы давно его проехали. После серии переговоров он наконец-то согласился высадить нас в Реддинге. Во всяком случае, этот город был нам по пути. Потом Юрий сказал:

— За любовь?

— Нет! — прошипела я, чувствуя брезгливость вместо страха.

Мы потребовали, чтобы он нас высадил, и он сразу стал извиняться. Но если машина без ключа зажигания ни о чем нам не сказала по какой-то причине, то эта фраза оставила мало сомнений. Юрий высадил нас на заправке, извиняясь на ломаном английском, и вот мы оказались у городка Самора. Вокруг не было ни души.

Я осмотрелась и увидела, что на станции заправляются две машины, но обе были «бридерами», то есть с семьями. Нормальный автостопщик к таким не подойдет. На обочине стояла большая фура. Я решила, что это лучший вариант, и постучалась в дверь.

Нам открыл здоровяк по имени Джеймс. Он ехал в Юджин, городок неподалеку от Олимпии. У нас не было вариантов, поэтому мы поехали с ним. Джеймс был с Юга, а с ним ехал сын друга, которого он, по собственным словам, учил «водить грузовик». Когда мы начали двигаться по шоссе, Джоанна, оказавшаяся полной идиоткой, спросила Джеймса, можно ли воспользоваться его мобильным телефоном. В 2002 году это была огромная Nokia. Он согласился при условии, если она помассирует ему спину. И она сделала это. Он, конечно, сразу изменил свое мнение, но потом сказал, что заплатит, чтобы она воспользовалась телефоном-автоматом. Она очень расстроилась, а я сидела и закатывала глаза, думая: «Идиотка! Вот почему нельзя массировать спину странным мужикам». В тот момент я, кажется, еще не прикасалась ни к чьим половым органам, поэтому совершенно не могла понять эту сумасшедшую.

Согласно закону, водители фур должны останавливаться каждые несколько часов, чтобы поспать. Кузов Джеймса был оборудован пластиковыми кроватями, напоминающими тюремные. Джеймс свернул на обочину и быстро распределил места:

— Она с ним! — сказал он, показывая на Джоанну и своего друга. — А ты — со мной!

Джеймс уже говорил мне, что ему нравятся мои небритые ноги. Мне это показалось ужасающим. Не брила я их отчасти для того, чтобы отталкивать парней.

— Нет! — сказала я. — Мы спим вместе, а вы, ребята, вместе.

— Я не буду спать с мужчиной, — с отвращением ответил он.

— А я не буду спать с тобой! — отозвалась я.

Еще я сказала, что, при необходимости, просто посижу на полу и пережду. Джеймсу это не понравилось. Мы должны были подчиниться или выметаться на все четыре стороны.

И вот уже во второй раз мы очутились на обочине с ножами, рюкзаками и фонариком. Было три утра, мы стояли у шоссе на горе в южном Орегоне. До ближайшего съезда было двадцать миль. Джоанна была очень загорелой, как бездомная или Мауи. Я не знала, как она добилась такого эффекта, но отложим эту мысль. Я предположила, что лучшим вариантом будет поспать в глубине леса до рассвета, но она, конечно, отказалась, будучи все той же идиоткой, потому что «боялась зверей». При этом ее ничто не напрягало в массаже спины, а вот детеныш оленя, видимо, пугал безмерно. С помощью наших фонариков мы остановили другую фуру, которая затормозила в ста метрах от нас, потому что эти чертовы штуковины очень тяжелые. Мы побежали сквозь темноту к сюрпризу, который скрывался от нас за дверью номер три.

Этот случай был попроще: просто водитель и его огромный, истекающий слюной пес.

Парень был любителем Библии. Он много говорил о Христе и шлепал свою собаку, когда та лаяла. Он рассказал, что его мать была проституткой и что его брат спалил дом в возрасте пяти лет. Он был довольно странным, но впервые за ночь мы ехали с кем-то не заинтересованным в так называемой «любви». Гора с плеч. Поездка стала еще лучше, когда взошло солнце, и водитель позволил нам воспользоваться рацией и доставать других, задавая вопросы вроде «Вы знаете, что вредите окружающей среде?», обгоняя их на шоссе.

Сиэтл, где я часто стриглась и часто воровала. 2002 год.

Он остановился в Юджине, и по рации он нашел нам попутную фуру до Олимпии. Нашим последним шофером оказался очень милый семьянин, который всю дорогу рассказывал про жену и деток, а потом спокойно высадил там, где нам было надо.