София Аморусо - #Girlboss. Как я создала миллионный бизнес, не имея денег, офиса и высшего образования

Я говорю о том, что вы можете быть предприимчивой и не быть предпринимателем. Предприимчивые люди любят свое занятие, охотно рискуют и быстро учатся на ошибках. Именно такие качества я ищу в своих работниках. Я хочу тех, кто умеет решать проблемы, кто сражается за свои идеи, даже со мной. Я хочу людей, которые умеют не соглашаться. А еще тех, кто, время от времени, все же слышит «нет» и возвращается к работе, чтобы ее переделать. Есть много компаний, которые меняются прямо на ходу. Сейчас интересно делать бизнес, но только если вы окружены правильными людьми.

У Nasty Gal есть своя философия. Это набор правил, которые помогают нам сфокусироваться на действительно важных вещах. Мы красиво его оформили и развесили в офисе как напоминание, зачем мы здесь собрались. Если вы не будете работать у нас, ознакомиться все равно не помешает, он применим к любой карьере:

Одержимость Nasty Gal.Клиент — центр всей нашей деятельности. Без покупателей мы никто.

Побеждайте.Возьмите мяч и бегите. Мы принимаем умные решения, ставим бизнес на первый план и творим большое из малого.

Люди важны.Тянитесь, заводите друзей, выстраивайте доверие.

« Нет» придуркам.Мы оставляем наши эго за дверью. Мы уважаем друг друга, сотрудничаем, мы любопытны и открыты для нового.

Продолжайте учиться.Мы строим то, что раньше никто даже не пытался сделать. Будущее наше, мы должны его написать. Нам нравятся рост, продуманные риски и учеба на ошибках.

Веселитесь и ведите себя странно.

Когда я жила в Сан-Франциско, мои друзья существовали далеко за пределами нормального образа жизни, который обычно делает квартплату неподъемной. Нищебродство было шуткой, мы пили светлое пиво Amstel и танцевали диско в дайв-барах. Куда уж дальше. ВК могло означать «велосипедное колесо», я понятия не имела о «венчурном капитализме». Я просто удивлялась, кто все эти люди с белыми наушниками в худи. Я и не представляла, что они — причина исчезновения моих любимых закусочных с буррито.

Когда пришло время знакомиться с концептом инвесторства, все это выглядело очень страшно. Моя первая встреча с венчурными капиталистами прошла в пугающей обстановке: я никогда не была в переговорной. И я сразу поняла, что мы говорим на разных языках. Я почувствовала себя не в своей тарелке, маленьким ребенком на ужине взрослых. Год после этого я отказывала всем, кто обращался по поводу инвестиций.

Потом мне пришлось уволить человека, занимавшего очень крупный пост. И хотя прямого отношения к делу это не имело, я поняла, что, если собираюсь быть исполнительным директором (а я им уже была) и работать в большой растущей компании (а я уже это делала), мне придется повзрослеть и наконец-то ответить на парочку звонков. Я отправилась в Силиконовую долину на встречу с инвесторами.

В Сан-Франциско я подобрала Диего, моего друга, коллегу-предпринимателя и просто умнейшего человека. Он уже проходил это все, поэтому я была просто в восторге, слушая его идеи. Это был мой курс выживания. В тот день я сходила на шесть встреч в разные компании.

Я знала, что терять мне нечего: Nasty Gal надирала всем задницы, приносила доход и имела деньги в банке. Мы в любом случае были в выигрыше. Большинство предпринимателей показывают инвесторам презентацию о своем бизнесе, но я слабовата в PowerPoint, поэтому приехала с пустыми руками. Оказалось, что самым сильным звеном Nasty Gal было не наше будущее, а наше прошлое.

— В этом году мы заработаем сто миллионов долларов.

— Нет, я в жизни не заняла ни цента.

— Нет, я не получила высшее образование.

— Нет, у меня раньше не было бизнеса.

Я уже привыкла говорить все эти вещи; я проводила встречу за встречей, когда до меня дошло: черт возьми, а они впечатлены.

Сэнд-Хилл-Роуд — легендарное место для венчурных капиталистов, расположенное в Менло-парк между Стэнфордом и Силиконовой долиной. Люди, сидящие в этих офисах, работают в совершенно другой парадигме, чем я, разговаривая целыми днями о бизнес-моделях и первичном размещении акций. Я так никогда не смогу. Но мне было очень приятно, что я сумела произвести впечатление на людей, которые принадлежали к другому виду хомо сапиенс. Кто-то хотел дружить, кто-то хотел польстить моей рисковой натуре (и кстати, это одно из моих нелюбимых слов наряду с «тверкингом», «вкусняшкой» и «смешняво»). Один из них оставил мне странное сообщение на автоответчике поздно ночью, а потом извинился за него по телефону. «Простите, — сказал он. — У меня крыша съехала от перкоцета и Jack Daniels». Я бы запаниковала, если бы что-то подобное произнес мой друг, поэтому от предложения этой фирмы я отказалась.

Казалось, что все венчурные капиталисты вдруг поняли, что женщины любят покупать онлайн. Они были взбудоражены идеей бизнеса, в котором девушка продает вещи для девушек. То есть я им подходила, но у них не было ни малейшего понятия, что выделяет Nasty Gal из ряда подобных компаний. Мне было очевидно, что данный концепт придумали не они. Кто-то попросил позвонить моему бывшему директору по операциям, Фрэнку, чтобы поговорить о бизнесе. Я согласилась и дала ему номер. Позже я выяснила, что он спрашивал, есть ли у меня проблемы с тратами. Когда я это услышала, я подумала: мужик, я построила мультимиллионную компанию за пятьдесят долларов без займов. Тебе правда кажется, что у меня может быть проблема с тратами?

Мне понравился только Дэнни Раймер. Компания Дэнни, Index Ventures, базировалась в Европе и только что открыла американское представительство. Оно находилось далеко от Силиконовой долины, в Сан-Франциско, район СоМа. Там же были и все стартапы. Дэнни уже инвестировал в отличные фэшн-компании до того, как остальные очнулись. Это были ASOS и Net-a-Porter. Поэтому я знала, что он нас понимает, а не делает вид. У Дэнни был бренд — я уважаю это. Index окружила себя лучшими предпринимателями и лучшими компаниями. Я поняла, что не все инвесторы одинаковы. Дэнни оказался моим флагманом.

После первой встречи Дэнни позвонил и сказал мне: «У тебя есть свое сообщество. Мне нравится это». И я поняла, что мы — союз, заключенный на небесах. Он интуитивно понимал все сложности, с которыми нам приходилось сталкиваться. В этот момент у нас все еще не было финансового директора, поэтому мы не могли ответить на половину вопросов, которые нам задавали другие фирмы. Дэнни все понял. Он не заставил нас проходить аудит (то есть нам не пришлось доставать все чеки и документы). Понимая, что я никогда не стану работать в PowerPoint, Дэнни прислал помощника из своей фирмы, чтобы составить для меня презентацию. Когда дело дошло до переговоров, все свелось к торговле на блошином рынке. Он сказал: