Адриан Гилл - Опыт путешествий

Последний день — четверг — принадлежит Маккейну. В этот день он официально соглашается баллотироваться в президенты. Прежде чем он произносит речь, возникают проблемы: лучшие ораторы республиканцев — Ромни, Хакаби и Джулиани — уже выступили в поддержку кандидата в вице-президенты. Поэтому все, что мы видим сегодня, это пара старичков, о которых никто никогда не слышал, да еще один миллионер, владелец NASCAR [112] Частное предприятие, занимающееся с 1949 года организацией автомобильных гонок, в основном на территории США. , который не только богач, но еще и евангелист. Поэтому он произносит вдохновляющую речь, брошенную в толпу новых правых, словно кость, от которой сжимаются ягодицы: «Да станет Бог тренером вашей команды! Играйте в соответствии с его планом!»

Пара закадычных друзей по партии заводят волынку по поводу армии. У республиканцев дикая слезливая любовь к военным. Любое упоминание о парнях в Ираке вызывает волну одобрительных возгласов из зала. Это наиболее легкий и дешевый способ сорвать аплодисменты. И он никак не сочетается со старинной американской традицией народного ополчения, которое собиралось весьма неохотно и столь же неохотно прибегало к оружию.

Синди Маккейн выходит, чтобы подготовить подиум для мужа. Еще одна яркая и странная женщина. Вторая жена, начавшая роман с Маккейном, как только он съехал от первой. Наследница мясного короля, происхождение денег которого окутано туманом. Маленькая и выборочная подборка из ее жизни показывает нам женщину, старающуюся походить на принцессу Диану. На фотографиях она держит на руках негритянских детишек или стоит рядом с матерью Терезой, что напоминает розыгрыши в стиле Алисон Джексон [113] Британская фотохудожница, известная своими провокационными работами. Используя двойников, Джонсон инсценирует вымышленные моменты из частной жизни знаменитостей. .

Зал по-прежнему неполон — неделя была долгой и тяжелой. Старики устали. Обед подавали в шесть, скоро пора спать. Маккейн поднимается на сцену под гул овации и с ходу начинает благодарить Джорджа Буша. Он слегка запыхался. Имя президента звучит тут впервые, как напоминание, что все обещания республиканцев изменить политику Вашингтона — результат восьмилетней работы республиканского правительства. Самым правым комфортнее всего в оппозиции, так как стать действительно ответственными за что-либо было бы слишком проблематично.

Маккейн стоит перед огромным зеленым экраном, что делает его похожим на призрака. Да он частично и есть призрак. Возраст, годы, проведенные в плену [114] Маккейн находился в плену у Вьетконга во время вьетнамской войны с 1967 по 1973 год и подвергался там жестоким пыткам. , и борьба с раком превратили его в развалину. Он не может поднять руки над головой и ходит как человек, которого ударили штыком в пах. А его и вправду ударяли штыком в пах. Но больше всего пугает его голова, напоминаящая старую марионетку из «Маппет-шоу». Выражение лица не соответствует тому, что он говорит. Рот произвольно изгибается в страшную младенческую гримаску. Один глаз похотливо подмигивает, живя какой-то своей жизнью. И голос у него, как у мульта: гнусавый и с пришепетыванием. С тембром человекоподобной мыши.

Это речь — катастрофа. Он говорит много и сбивчиво, путая концы фраз с их началом. Расставляет знаки препинания и логические ударения, как бог на душу положит. В этой речи нет ни сути, ни логики, ни интереса. Он теряет контакт с аудиторией, которая отвлекается на сердитую антивоенную демонстрацию. Демонстранты на галерке начинают скандировать: «США, США!» — словно подбадривая проигрывающую футбольную команду. Маккейн моргает, ухмыляется и шлепает рукой. Это плохо. Когда он, наконец, доходит до тягостной истории своего пребывания в плену, уже стоит недовольный шум и внимание потеряно. Мы все это слышали раз десять в течение этой недели.

Наконец, отчаянно скучающая толпа, которой хочется посмотреть на воздушные шарики, начинает длительную овацию, хотя Маккейн еще не закончил, и он комкает конец речи. Несмотря на то что его товарищи по партии держат большие пальцы вверх, реакция блогов убийственна. Это самое ужасное заявление о согласии баллотироваться со времен Джимми Картера.

Синди снова входит на сцену. Элегантная пролонгированная блондинка, апофеоз куклы Барби, и он… измученная марионетка. Затем к ним присоединяется Пэйлин, нарочито человечная. Маккейн скукоживается, стоя меж двух эффектных таблоидных женщин. Это съезд Пэйлин, госпожи Бовари [115] Героиня одноименного романа Г. Флобера, стремящаяся избавиться от пустоты и обыденности провинциальной жизни. с хваткой питбуля. Над ее головой тускло сияет нимб Немезиды. Все ожидают вкусных и пикантных разоблачений. Часть населения пристрастилась к мыльным операм и трагедиям из жизни простых рабочих, так что они будут следить за Сарой. Она стоит в огнях прожекторов и машет рукой, непристойная и дерзкая манипуляторша.

Кто-то замечает, что Пэйлин следовало бы выпихнуть Маккейна из списка кандидатов. Он стоит на сцене, одеревенелый и судорожный, со своим мертвым оскалом. Хороший, приличный, гуманный и приверженный своему делу человек, преследуемый неудачами. Такая у него судьба — оказываться в плохом месте в плохое время и падать с огромной высоты в руки к плохим людям. Шарики мягко, словно с издевкой, начинают опускаться на сцену, постепенно покрывая ее полностью.

Аенвер — крупный, но малоэтажный город, расположенный на равнине. Нет никакой видимой причины, по которой Денвер должен был быть построен именно здесь. Он был основан не столько из духа противоречия американских пионеров, сколько в результате плаксивого подвывания из разряда «ну, мы все равно уже здесь». Железнодорожная станция в Денвере на пути из Чикаго в Калифорнию появилась благодаря виду на Скалистые горы. До сих пор пугающее число его жителей носит одежду из грубой ткани «дангери» и фуражки в стиле Кейси Джонса [116] Легендарный машинист, герой американского фольклора. . Они выглядят как сборище фан-клуба телесериала «Уолтоны» о жизни бедняков. Колорадо — родина седого «конского хвоста» стиля унисекс, характерных пышных усов и неироничного ковбойского и индейского одеяния. А также штат, в котором никогда не гладят галстуков.

В Денвере нет дефицита пространства. Он размазан по равнине, словно масло по бутерброду. Непритязательное место. Ощущение, что город прячется сам от себя. Колорадо — штат не городов. Западный штат может не иметь своей кухни, моды или особого чувства юмора, но своя «конкретная» погода есть у каждого из них. Здесь есть разрушительные бури, поэтому половина всех местных новостей посвящается облачности. Погода — весточка от господа Бога. А метеоролог — единственный медиум с приличной квалификацией.