Рой Питер Кларк - 50 Приемов Письма

«Снижения на два процента мы можем добиться, просто перестав есть в кафе», — Джойс Диффендерфер [Joyce Diffenderfer] о том, как ее семья борется с растущим долгом по кредитной карте.

Но где находится Джойс Диффендерфер? Где она произносит эти слова? У себя на кухне? У окошка банка, где она оплачивает счета? На работе? Большинство цитат обезличенны — или, более точно, они не привязаны к окружению. Слова существуют вне сюжета статьи. Цитаты говорят «о» действии, но они не «в» самом действии. В этом смысле, цитаты перебивают ход повествования.

Эта мысль приводит нас к силе диалога. Цитаты дают нам информацию или объяснение, диалог представляет собой действие. Цитату можно услышать, диалог — подслушать. Писатель, который использует диалог, переносит нас в то место и время, где мы становимся свидетелями описываемых событий.

Журналисты используют диалог так скупо, что эффект подобен подсолнуху посреди лужайки.

Рассмотрим пример Тома Френча [Tom French] о судебном процессе над пожарником из Флориды, обвиняемом в ужасном преступлении против соседки:

«Адвокат вызвал его по имени. Он встал, положил руку на Библию и поклялся говорить правду и ничего кроме. Он сел на место свидетеля так, чтобы жюри присяжных могло видеть и наблюдать его лицо, и самостоятельно решало, что он за человек.

«Вы изнасиловали Карен Грегори?» — спросил адвокат.

«Нет, сэр. Я этого не делал».

«Вы убили Карен Грегори?»

«Нет, сэр».

Сдержанность в использовании диалога в новостях безосновательна. Хотя диалоги могут быть восстановлены и реконструированы из рассказа, с привлечением разных источников и ссылок на авторство, диалог можно и просто услышать. Перепалку между мэром и главой муниципалитета можно записать на диктофон и опубликовать. Репортер, который не попал на дачу показаний в суде, может воссоздать точный диалог из протокола заседания, который обычно доступен в госархиве [62] Реалии американской и российской судебной практики отличаются (прим. пер.). .

Умелый автор может использовать и диалог, и цитаты для создания различного эффекта в пределах одной статьи:

«Мам, было похоже, что два самолета сражаются в воздухе», — Марк Кесслер [Mark Kessler], шести лет, из Виннвуда, сказал своей матери Гэйл [Gale], когда она прибежала в школу.

Мальчик только что стал свидетелем столкновения в воздухе самолета и вертолета, в результате чего обгоревшие обломки упали на детскую площадку начальной школы. Вот еще один отрывок из той же статьи:

«Было ужасно это видеть», — сказала Элен Амэдио [Helen Amadio], которая шла по Хэмпдэн Авеню, когда произошло крушение. «Оно взорвалось, как бомба. Повалил черный дым».

Элен Амэдио предлагает нам настоящую цитату, сказанную напрямую репортеру. Обратите внимание на разницу этой цитатой и предполагаемым диалогом между мальчиком и его матерью. Шестилетний описывает сцену своей испуганной маме. Другими словами, диалог позволяет нам подслушать героев на месте действия.

В редких случаях, журналист совмещает насыщенность цитаты и эмоциональную силу диалога. Но только в том случае, если источник говорит сразу после события, а журналист сосредоточен и на смысле слов, и на действии. Рик Брэгг [Rick Bragg] мастерски проделывает это в репортаже о взрыве в Оклахома-Сити:

«Я только что оперировал маленького мальчика, у которого часть мозга свисала наружу», — рассказал Терри Джонс, врач, пока искал в кармане сигарету. За его спиной пожарники пробирались через то, что осталось от здания, в поисках живых и мертвых.

«Скажите мне, — сказал он, — как можно так не ценить человеческую жизнь?»

Практикум

1. Найдите примеры цитат в газете и диалогов в художественной литературе. Обсудите различное воздействие на читателя.

2. Поищите упущенную возможность для использования диалога в новостях. Обратите внимание на противоречивые обсуждения и судебные разбирательства.

3. Тренируйте свой слух на диалоги. Посидите с блокнотом в людном месте (кафетерий в супермаркете или зал аэропорта). Подслушайте разговоры по соседству и сделайте несколько заметок о том, как передать эту речь на письме.

4. Прочтите работу современного драматурга, например, Тони Кушнера [Tony Kushner]. С друзьями прочтите диалог вслух и обсудите, звучит ли текст как естественная речь или он искусственен.

5. Спросите у двух человек о важном разговоре, который состоялся между ними в прошлом году. Посмотрите, удастся ли Вам воссоздать диалог, который удовлетворит обе стороны. Сначала поговорите с каждым по отдельности, затем c обоими участниками.

Учитесь у «Гамлета» и всегда будьте готовы к большим событиям: предвидеть непредвиденное. Великий тренер по письму — принц Гамлет сказал это лучше: «Готовность — это все» [63] Пер. М. Лозинского. .

Лучшие писатели готовятся к большой истории, даже если они еще не нашли ее. Они предвидят непредвиденное. Как Бэтмэн, они застегивают ремень, на котором пристегнуты все полезные приспособления. Они пишут репортаж за репортажем, проводят исследования, наполняя резервуар знаний, чтобы в любой момент применить их.

Спортивные журналисты — чемпионы по готовности. Они пишут большие репортажи в очень сжатые сроки, еще не зная исхода решающего соревнования. Билл Плачке [Bill Plaschke] из «The Los Angeles Times» был наготове, когда Джастин Гэтлин [Justin Gatlin] выиграл олимпийское золото 2004 в забеге на 100 метров:

«Его первый забег был «стометровый гидрант»: малыш бежал вниз по Квентин стрит, перепрыгивая через каждый пожарный гидрант на его пути.

Его второй забег был «стометровый педальный»: малыш в теннисных туфлях бежал наперегонки с друзьями, которые ехали на велосипедах.

Двенадцать лет спустя, спокойным средиземноморским вечером, вдалеке от дома, неугомонный парень из нашего двора стал самым быстрым в мире».

Домашняя репортерская заготовка сделала возможным этот отличный лид. «Готовность — это все».

Еще один великолепный спортивный журналист — Рэд Смит [Red Smith] — был начеку, когда Бобби Томсон [Bobby Tomson]потряс весь бейсбольный мир в октябре 1951 года своей потрясающей пробежкой:

«Свершилось. Теперь история заканчивается. И нет слов, чтобы это передать. Искусство вымысла умерло. Реальность задушила выдумку. Только совершенно невозможное, невообразимо фантастичное правдоподобно теперь».

Если Вы пишете о судьбоносных событиях, Вы должны быть подготовлены. Теперь, представьте, каких усилий потребовалось от корреспондента «Associated Press» Марка Фритза [Mark Fritz], чтобы написать материал о бойне на почве геноцида в Руанде в 1944 году:

«Больше здесь нет живых. Ни беременные женщины у входа в родильный дом, ни тамильцы, набившиеся в церковь, ни разлагающийся труп мужчины, который лежит в классе под доской с картой Африки.