Аугусто Колина - Yerba Mate: Мате. Матэ. Мати. 9000 лет парагвайского чая

Прежде чем начать рассказ про «эпоху иезуитов», стоит немного окунуться в религиозную жизнь индейцев, ведь именно монахи попытаются вытравить их языческое сознание, превратив гуарани и кечуа в послушных католиков, действуя так, сообразно положению об энкомьенде.

Как вам уже понятно, религия индейцев везде представляла собой политеизм, то есть ту форму, где богов было множество, и каждому из которых отдавалась та или иная функция.

Иезуиты, бывшие по своей сути проповедниками-миссионерами, в какой-то мере являлись вспомогательным отрядом «духовной войны», выполняя функцию перекройки сознания коренного населения, в то время как сами конкистадоры огнем и мечом устанавливают новый порядок.

Само понятие энкомьенды предполагало обращение индейцев в христианство и их адаптацию к европейским ценностям, что вскоре, однако, вылилось в примитивное рабство. Лишь иезуиты смогли оградить индейцев от окончательного уничтожения. Как? Читайте дальше.

Хотя принято считать, что христианизация местного населения началась с приходом на землю гуарани ордена иезуитов, это не совсем так. Первым, кто сделал попытку привлечь в лоно церкви аборигенов, был доминиканский монах Лас Касас. Он прибыл из Севильи со своим отцом на карибский остров Эспаньола еще в 1502 году, и вначале горячо поддерживал методы, которые использовали конкистадоры по отношению к местному населению. Однако 30 ноября 1511 года он услышал проповедь монаха-доминиканца, который обвинял конкистадоров в негуманном отношении к индейцам. Слова монаха не оставили его равнодушным, и зародили в нем зерно добродетели. Прошло десять лет, прежде чем Лас Касас вступил в доминиканский орден, однако еще до вступления в него он пытался отстаивать права индейцев. Его труды не оказались напрасными, и вскоре были приняты законы о защите индейцев в колониях. После его представления королю Испании Филиппу II Лас Касас заявил, что негуманное отношение испанцев к индейцам в конечном счете уничтожит саму Испанию, превратившись таким образом в божественное возмездие. Лас Касас написал много трудов, самым интересным из которых является, пожалуй, «История Индий».

Вскоре после встречи с монахом, король Филипп II обратился с просьбой к ордену иезуитов послать своих святых отцов с целью обращения индейцев в христианство.

До прихода иезуитов попытки обратить в христианство племена гуарани оказались безуспешными, так как методы насаждения новой религии были изуверскими. Об этом пишет в своей книге Михаил Дмитриевич Каратеев, известный русский публицист, который прибыл в Парагвай в числе первых русских поселенцев в 30-е годы XX века. Книга получила название «По следам конквистадоров», и вот что в ней было сказано по поводу агрессивной политики христианизации. Для примера Каратеев приводил разговор кацика (вождя) и христианского миссионера (подчеркнем: не иезуита): «Ты мне твердишь о мудрости, доброте и кротости вашего Бога, который вам повелевает любить всех людей и относиться к ним как к братьям. Но это явная ложь, потому что во имя этого Бога вы нас убиваете, грабите и насилуете наших женщин. И вы, ради своей выгоды, стараетесь навязать нам то, чего не хотите или не можете исполнять сами. Нет, наш Бог лучше и умнее вашего, потому что он не требует от людей того, чего они не могут исполнить».

Заглянув в сочинения Поля Лафарга, найдем, что епископ Ортес, выступая перед испанским двором, утверждал, что индейцы «глупые создания, неспособные понять христианское учение и следовать его предписаниям». Более того, Папа Павел III на Римском соборе 1538 года поднял такой вопрос: «Люди индейцы, или нет?».

Однако иезуитов было уже не остановить. Следуя призыву испанского короля, они плыли, чтобы проповедовать христианство.

Монашеский союз иезуитов был зарегистрирован в 1534 году испанским дворянином Игнатием де Лойолой и утвержден понтификом Павлом III в 1540 году. Официально орден именовался «Обществом Иисуса», (лат. «Societas Jesu»), и члены ордена давали кроме общепринятых трех обетов (бедности, послушания и целомудрия) еще один: святой преданности Папе в вопросе миссий.

Когда Игнатий де Лойола основал свой орден, число вступивших в него было достаточно скромным. Вначале это был лишь союз единомышленников: самого Игнатия, Пьера Фавра, Симана Родригиша и Франциска Ксаверия. Однако вскоре после того, как их в Риме принял Папа Павел III, они начинают разработку устава ордена.

Численность союза росла с каждым годом, и к смерти Игнатия де Лойолы это уже была мощная организация, святые отцы которой были разосланы во все концы света, чтобы следовать своему девизу: «Ad majorem Dei gloriam», что переводилось как «к вящей славе Божией». Проповедники были в Японии, Китае, Индии, Мавритании, Конго, а Диего де Торрес Больо совместно с Антонио Руисом де Монтоя (который отметит, что питье мате «пробуждает чувства» и «повышает работоспособность») отправляются к бассейну реки Парана, где основываются первые редукции Парагвая, населенные племенами тупи-гуарани. С этого момента начинается интенсивный этап по изучению свойств мате учеными монахами ордена.

Среди монахов ордена было много талантливых людей, с коммерческой точки зрения. Эти люди довольно скоро сообразили, что мате не только полезен, но может принести и неплохую прибыль. Они стали продвигать этот товар, который появился на рынках Европы, как «эликсир иезуитов», представлявший из себя настоянный на спирту лист мате. В Европе благосклонно относились ко всем чудесным эликсирам и лекарствам. Богатые люди не скупились в средствах, чтобы выглядеть как можно прекрасней. Именно в это время все еще процветала алхимия. Искался философский камень. И хотя упадок алхимии начался в 16 веке, люди все еще верили в чудеса, и не скупились на красоту.

Так же, как и испанские войска, иезуиты вначале запретили питье мате, в первую очередь для самих испанцев, выбрав наказанием самое страшное: отлучение от церкви. Тем не менее, число приверженцев питья мате росло, и вскоре церковь рисковала изгнать всех верующих из своего лона, так как ограничивать себя в питье йербы мало кто собирался. Один доминиканский священник попытался заклеймить мате как возбуждающее средство, однако это высказывание возымело лишь обратный эффект: мате стали пить для повышения потенции.

Диего де Торрес поставил вопрос о мате на Суде Святой инквизиции, заявив, что мате – это дьявольский предрассудок, который распространился благодаря сговору индейцев с сатаной и по его прямому наущению. Было это в 1610 году.

Вскоре у испанцев появился новый излюбленный напиток: «чича», который изготавливался из фруктов, зерна и меда. Этот алкоголь пришелся по нраву завоевателям, и число пьяных постоянно росло. Поразмыслив, высокопоставленные чиновники пришли к выводу, что питье мате, в отличие от чичи, в целом, безопасно.