Константин Трунин - А. Куприн

В 1918 году Куприн писал рассказы с чужих слов. «Сашка и Яшка» о событиях Мировой войны, про лётчиков-героев, чьи поступки продиктованы необходимостью, а не желанием проявлять отвагу. В «Пегих лошадях» скорее пересказ сюжета на религиозный мотив. «Гусеница» — отражение лично виденного. Более творчество Александра за данный год ничем отметить нельзя. Причину того объяснять не требуется, она должна быть понятна. Не до художественных изысканий тогда было, либо Куприн не желал творить, а может писал, но созданное им оказалось утраченным и после по памяти не восстановленным. Не имел Александр и замысла о крупном произведении, поэтому утратил мотивацию.

Оправиться от пережитого будет не так просто. Александру предстоит пройти через испытания, после чего успокаивать мысли написанием сказочных сюжетов, находя в них отдохновение от реальности. Об этом следует говорить при необходимости понять рассказы следующих лет. Пока же лучше подвести итог прежде созданного.

Начиная путь со службы в царской армии, Куприн после отставки предпочёл карьеру писателя. Он ещё раз призывался на службу, получив вскоре освобождение по состоянию здоровья. Тяга к творчеству редко брала верх, поэтому нельзя назвать Александра стремившимся к писательству человеком. Краткие моменты активности сменялись затишьем. Так и к 1918 году — вскоре последует длительный перерыв, связанный с неустроенностью вне России. Куприн лишь переменит место жительства, но продолжит творить при первой возможности.

Ещё пятью рассказами пополнилось творчество Куприна за следующие два года. Один из них — «Царский писарь» — мог навести на мысли читателя о смирении Александра с позицией находящихся у власти революционеров. Но Куприн и ранее позволял себе критические высказывания в адрес прежде управлявших страной людей. Поэтому данное обстоятельство, в виде описания писарских будней при императоре Николае I, не должно побуждать делать определённые выводы. Позиция Александра, как и любого человека в стране, должна была претерпевать постоянные изменения, поскольку мало кто знал о действительно тогда происходившем.

Разительное отличие читатель видит в рассказе «Волшебный ковёр». Внимание Куприна приковал полёт француза вокруг собора Парижской Богоматери. Обстоятельство удивительно тем фактом, что человек впервые уподобился птице, самостоятельно управляя передвижением в воздухе, а не планируя, каким образом ранее осуществлялись полёты. Александр решил поведать об этом удивительном факте с помощью сказочной истории, перенеся действие в Бразилию, а главным героем сделав мальчика, в чьих руках оказался старинный арабский ковёр. Пусть читатель знакомится с авторской фантазией, ничего полезного не сообщающей.

Через месяц после публикации Куприн вступил в ряды Белой армии, где исполнял обязанности главного редактора газеты «Приневский край» вплоть до 1920 года. О чём он мог писать? Александр не задавался назидательным тоном, сообщая произведениям элемент развлечения. Рассказ «Лимонная корка» — о боксе, «Песик Чёрный Носик» — про прирученную лису, «Сказка» — короткое и пространное произведение.

Каким же был бокс в начале XIX века? Это серьёзное соревнование, участие в котором требовало выносливости. Поединок мог длиться до полного изнеможения соперников. Куприн представил читателю двух борцов: первый имел белую кожу, второй — смуглую. Тогда никто не чурался биться, поскольку даже лорд вызывал на поединок дюжего лодочника, дабы испытать свою и его силу. Надо учесть и место описываемых на страницах событий — это Англия. Англичане, как известно, любят добиваться своих целей чужими руками, порой ради забавы, сопровождая сие увеселение ставками на победу определённого соперника. Именно об этом повествует Куприн — верх обязан одержать заранее обозначенный боксёр, иначе затея с поединком не имела смысла. Побудителем Александра выступил Артур Конан Дойль, чей рассказ вдохновил на написание «Лимонной корки». Мораль повествования окажется следующей: даже победив, ты окажешься повержен, ибо устроивший поединок англичанин всё равно тебя сломает.

Стоит поблагодарить Куприна за внятно построенное повествование. Тяготы жизни более склоняли его к сюжетам без определённого назидательного мотива. Рассказывая о прирученной лисе «Пёсик Чёрный носик», Александр уже не проявил той же последовательности в изложении событий. Читателю предстоит познакомиться с новым питомцем, проститься с ним, познакомиться с другими новыми питомцами, опять с ними простившись. Добра от животных ждать не приходилось, все они оказывались с червивой душой. Если заглянуть вперёд, в ещё не созданный Куприным сборник автобиографических очерков, то поведение лисы в рассказе напомнит читателю действие Англии, поставлявшей Белой армии не то, что требовалось, доводя её положение до бедственного.

Отдельно стоит упомянуть поэтические переводы. Пера Александра коснулись стихи Пьера-Жана Беранже, Лоренцо Стеккетти, Эйно Лейно и Вейкко Коскенниеми. Об особом умении излагать рифмованной строкой говорить не следует. Не всем подвластно искусство такого перевода. Куприн им вовсе не владел. Но, не зная оригинала, лучше не осуждать. Речь идёт об общем понимании доступного наследия Куприна. Александр выбрал близкую по духу тематику: предсказание Нострадамуса о конце королевской власти над Францией в 2000 году, поднятие знамён республики и окончательное упокоение человека на кладбище.

Страны прежней более нет, Куприну осталось обосноваться в Париже, где к 1923 году он нашёл силы для продолжения литературной деятельности. Одним из первых произведений заграничной жизни стала повесть «Однорукий комендант», повествующая об Иване Скобелеве. Александр утверждает, что он лишь пересказал услышанное в 1918 году, поэтому не стоит ожидать правдивого изложения.

Не всё раньше было плохо, имелись тогда умелые люди, способные взвалить на себя ответственность. К числу таковых относился внук Ивана Михаил Скобелев, прославленный генерал, освободитель болгарского народа от турецкого владычества. Но и он жил не в самое спокойное время, будучи окружён ненадёжными людьми, предпочитающими громкие победы, не считаясь с потерями. Как бы к нему повернулась судьба в дальнейшем, не умри он в возрасте тридцати восьми лет?

Повествование о Михаиле подготавливает читателя к более ранним событиям, случившимся как раз при Иване Скобелеве. Куприн знает первоначальную фамилию, изменённую позднее для благозвучности. Сам факт этого не настолько важен, чтобы заострять на нём внимание. Только легенда требует красок, желательно позволяющих воздать должное. И Ивану Скобелеву было чем гордиться, как бы то не отличалось от действительно с ним происходившего.