Константин Трунин - Архив сочинений — 2015

Возникает разумный вопрос — отчего Дриззт другой. Это может остаться на совести Сальваторе. Но так ли он далёк в своих размышлениях? Как не воспитывай своего ребёнка, а он вырастет таким, каким он должен вырасти. Нужно не человека исправлять; скорее необходимо с толком подходить к выбору отца, чьи черты ребёнок обязательно унаследует. И их никакими средствами вытравить уже будет невозможно. Получается, Дриззт является дроу, но не до конца. В нём присутствуют более возвышенные чувства, иначе трудно объяснить великосветский пафос паладина, требующего дракона повернуться к нему лицом, прежде чем он вступит в схватку за обиженных огнедышащим созданием людей. Таков и главный герой трилогии Сальваторе.

Прелесть сказания о тёмном эльфе Дриззте заключается в том, что автор не использует бульварную стилистику: он не наполняет повествование грубыми выражениями, буйством гормонов героев и прочей никому ненужной пошлятиной. Всё смотрится красиво, и подростки будут в восторге. Количество поединков превышает все мыслимые пределы — с ними Сальваторе действительно перестарался. Само действие до крайности мелодраматично. Быстро становится понятно, что не сможет главный герой жить в тех условиях, для которых он был рождён. Душа его будет проситься покинуть закрытый город, чтобы выйти на поверхность. Истребления домов Дриззту глубоко противны, как и традиции дроу. Автор даже делает оговорку, согласно которой Дриззт должен радоваться деяниям старшего брата, благодаря чему его не принесли в жертву вследствие необходимости умертвить третьего сына в семье.

Сальваторе не старался сделать из главного героя истинного дроу, но причина совсем в другом. Цикл про Тёмного эльфа является приквелом к ранее написанным произведениям из цикла Долина ледяного ветра. С задачей показать рождение, возмужание и становление мировоззрения Дриззта автор справился.

10.10.2015 ( http://trounin.ru/salvatore90 )

За скоротечностью жизни не замечаешь мелочей. Они проходят мимо тебя, а ты невольно становишься причиной их ухода в небытие. Всегда трудно выделить пять минут в день для анализа подобных ситуаций. Спустя года память напоминает решето. Казалось бы, время пролетело незаметно, но на самом деле это не так. Аналогичным образом происходит и с прочитанными рассказами, столь короткими, что трудно один отделить от другого. Януш Вишневский поделился с читателем зарисовками от шестнадцати людей: существование каждого из них в отдельности представляет важность, а если слить все истории вместе, то чужие страдания бесследно просачиваются сквозь пальцы. Не хватает акцентов, нет в повествовании развёрнутой картины происходящего; есть истории на несколько страниц, часть из которых является пролитием слёз над бренностью бытия; есть истории, где Вишневский показывает без идеализации жестокость мира к человеку.

С неприятностями надо бороться. Герои Вишневского страдают от разных переживаний. Всех их объединяет надежда на светлое будущее. Неважно, стал ли ты инвалидом, лишившись ног, или ты каждый день ходишь в магазин, любуясь красивым платьем, ожидая сезона скидок, или ты ослепла после операции на головном мозге, являясь ныне любимой девушкой приятного человека, получающая весь спектр удовольствий, или ты изменила мужу, за что он ударил тебя кулаком по лицу, осуждая его за всплеск эмоций, или вся твоя семья погибла в дтп, и ты теперь должен перебороть себя, или ты невероятно красивая девушка, достойная звания победительницы престижных конкурсов, осознающая смену эры силикона в угоду натуральности, или твой отец избивает мать, травмируя детскую психику, или… или… или… Нет радужных перспектив в таких ситуациях. Вишневский же мягко подводит читателя в конце каждого рассказа к мысли, что произошедшее — тлен, случающийся с каждым. Безысходность обязана восприниматься в позитивном ключе.

Безусловно, рассказы из сборника растворятся, не оставив после себя ничего. Может быть Вишневский подобные истории выводил на полях рукописей, когда писал совсем о другом, но всплывшая из недр подсознания история требовала обрести собственное место на бумаге. Вишневский мог не останавливаться на столь малом числе рассказов, увеличив их количество хотя бы до пятидесяти, чтобы книга выглядела весомее. Однако, размер авторского гонорара ныне не зависит от объёма. Аналогичным образом будет стоить труд и в тысячу страниц. Поэтому современные авторы облегчают сюжет до максимума, предлагая читателю от силы двести страниц за сумму в три-четыре раза больше, нежели подобное творение действительно стоит. Вишневский ещё успеет издать точно такие же истории под обложкой другого сборника, отчего будет хорошо ему, а издателю ещё лучше.

Оставим это всё на совести автора. Основную мысль читатель вынес. И эта мысль достойна одобрения. Необходимо сохранять положительный настрой в любых ситуациях. Пускай, твои поступки изначально направлены на разрушение моральных норм. Это не повод для упаднических мыслей. Стоит выше поднять нос, так целее будет череп при падении. И падают герои Вишневского по разным причинам: кто-то сам наступил на грабли, а кто-то пострадал по чужой вине. Выбираться из сложившихся обстоятельств всё равно придётся. Как бы ты не хотел уничтожить свою суть, то, если не ради себя, жить стоит ради других, какими бы окружающие тебя люди не были. Может ты им не нужен, но чаще более нужен, нежели наоборот. Из этого и проистекает философия современности — человек должен жить, не думая о смысле существования.

11.10.2015 ( http://trounin.ru/wisniewski14 )

Александр Серафимович оставил после себя не так много произведений, как этого бы хотелось. На его творчество большое влияние оказали быт человека в суровых условиях, события 1905 года и гражданская война. Вокруг этих тем и строятся рассказы. Отдельно стоит «Железный поток», написанный в непривычной для автора манере. Складывается впечатление, будто Серафимович ничего не придумывал, а описывал те ситуации, о которых он был хорошо осведомлён. Вымысла найти не получается, лишь отражение действительности. Серафимович был реалистом, поэтому приукрашиваний у него не найти. Скорее наоборот, он стремился к нивелированию понимания счастья. Каждый его рассказ — это сражение человека за право жить.

«Железный поток» своеобразен. В этом произведении очень трудно узнать руку Серафимовича. Чересчур автор играет словами, усиливая нажим с последующей строкой. Герои повествования скорее обезличены, их голоса раздаются откуда-то со стороны. Сама речь наполнена заимствованиями из говора кубанских казаков, что крайне затрудняет чтение. Серафимович постоянно повторяется, отбрасывая действие к определённому моменту, рассматривая ситуацию под другим углом. У читателя должно сформироваться понимание трудностей писателя, решившего донести до него историю людей, гонимых с родной земли во время нестабильной обстановки в стране, покуда каждый населённый пункт на пути стремится вешать всех пришлых, не считаясь с политическими воззрениями, особенно люто питая ненависть к большевикам. Люди постоянно находились в движении, видя только в этом надежду на спасение, не веря в возможность когда-нибудь где-то снова осесть.