Роберт Кийосаки - Поднимите свой финансовый IQ

Я люблю недвижимость потому, что могу увидеть, пощупать и проконтролировать внутреннюю ценность своей собственности. Но необходимо всегда помнить, что недвижимость далеко не всегда является хорошим объектом для инвестирования. Независимо от того, есть ли у вас деньги, я могу предложить прекрасное упражнение: рассмотрите ряд объектов недвижимости и проанализируйте их внутреннюю ценность.

Одно из преимуществ инвестирования в недвижимость заключается в творчестве. Я могу проявить его и в финансировании, и в благоустройстве жилья, и в увеличении стоимости собственности. Вы вряд ли сможете применить творческий подход к инвестированию в акции или паи взаимных фондов, но когда вы имеете дело с недвижимостью, то творчество в сочетании с финансовой целостностью могут принести вам большое богатство.

3. Задрайте все люки.В Академии торгового флота нас учили, что, когда приближается шторм, надо задраивать все люки. Это необходимо, чтобы сохранить целостность судна. За то время, что я выходил в море, мне пришлось четырежды испытать на себе силу тайфуна в Тихом океане. Я и сегодня еще прекрасно помню громадные волны, целые горы воды, которые колотили по кораблю. Я слышал гул и скрежет металла, когда корабль выныривал из-под накатившей на него волны. Я радовался, что инженерам удалось создать такое замечательное судно и что на нем служит обученная команда, готовая противостоять всем штормам.

Переход от индустриальной эры к информационной будет отмечен усилением хаоса. Проблемы, которые раньше мы заметали под ковер, будут становиться все более явными по мере того, как нефть дорожает, доллар падает, Китай и Индия начинают производить автомобили и самолеты, рабочие места в промышленности исчезают, корпорации перекочевывают в офшорные зоны, беби-бумеры выходят на пенсию, угроза терроризма растет, государственный долг растет и ведутся войны, которых мы [США] не можем себе позволить. В условиях информационной эры главным активом становятся пять компонентов финансового интеллекта.

Я думаю, что финансовая целостность мира находится сегодня под большей угрозой, чем когда бы то ни было. На мой взгляд, это объясняется тем, что наш бизнес, правительство и система образования пронизаны жадностью, дезинформацией и коррупцией. В августе 2007 года, когда обвалился фондовый рынок, мы вплотную подошли к границе штормовой зоны. Ее эпицентр находится всего в нескольких годах от нас. Используйте это время, чтобы подготовиться к установлению контроля над своей жизнью. Будьте смелы и умны, потому что вас ожидают нелегкие испытания. Они помогут вам стать еще умнее и еще богаче. Но вам непременно понадобятся смелость и финансовая гениальность.

Я и не подозревал, что мне не хватает ума, пока не пошел в школу. На протяжении семнадцати лет – от детского сада до окончания колледжа – учеба была для меня сплошным мучением. Я все время носил ярлык среднего ученика. Независимо от того, в каком классе я учился, всегда находились дети, которые были умнее, одареннее и сообразительнее меня. Им учеба давалась без труда, зато для меня она была тяжкой обузой. Единственную отличную оценку мне удалось получить по труду, потому что я всегда любил мастерить. Пока мои одноклассники вырезали из дерева салатницы для мам, я самостоятельно построил яхту по собственному проекту.

Точно так же до прихода в школу я не знал, что беден. Когда мне было девять лет, наша семья переехала в другой район, и я пошел в школу для богатых детей. Что интересно, две школы стояли на одной улице прямо друг напротив друга. Одну из них называли «профсоюзной», а другую – «речной». Обе они были государственными, но одна была для богатых семейств, а другая – для бедных.

Первоначально «профсоюзная» школа была предназначена для детей рабочих с плантаций сахарного тростника, входивших в профсоюз. Отсюда и пошло ее название. «Речная» школа называлась так потому, что стояла ближе к реке. В нее ходили дети владельцев и управляющих плантациями. Я тоже пошел в «речную» школу, потому что наш дом стоял на «нужной» стороне улицы.

Хотя мне было всего девять лет, я уже понимал, что в семьях моих одноклассников был более высокий уровень жизни, чем у нас дома. Многие из них жили в изолированном районе, соединявшемся с окрестными кварталами мостом, перекинутым через реку. Каждый раз, проходя по нему, чтобы поиграть с друзьями, я понимал, что попадаю в совершенно другой мир.

На той стороне моста мои одноклассники жили в просторных роскошных особняках. Дома с моей стороны были значительно скромнее. Тот, в котором жили мы, был построен для рабочих с плантаций. Его владельцами были родители одного из одноклассников, а мы являлись всего лишь квартиросъемщиками. У некоторых одноклассников помимо жилья в городе были еще дома на побережье. Когда мы выезжали к морю, то лежали на общем пляже, а семьи наших одноклассников отдыхали в яхт-клубе и гольф-клубе. Я тоже бывал в гольф-клубе, но мне там приходилось не отдыхать, а работать .

Хотя родители моих одноклассников были богатыми людьми, их нельзя было обвинить в снобизме. Они были приветливы и охотно общались с окружающими. Я проводил много времени в домах своих одноклассников, плавал на их яхтах, летал на их самолетах. Они не кичились своим богатством. Для них материальный достаток не был чем-то из ряда вон выходящим. Это был просто образ жизни, на который они не обращали особого внимания. Но зато мне это не давало покоя. Порой я неуютно чувствовал себя в этой среде и явно ощущал разделявший нас барьер. В двенадцать лет, закончив начальную школу, мои богатые друзья разъехались по частным учебным заведениям, а я пошел в государственное вместе со своими одногодками из «профсоюзной» школы.

До перехода в среднюю школу я не чувствовал себя отщепенцем, но тут выяснилось, что все девочки, которые мне нравились, не хотели иметь со мной дела. Я был для них недостаточно «крутым». Их интересовали парни постарше, которые входили в какую-нибудь банду и ездили на своих машинах. Хотя я играл в школьной футбольной команде и занимался серфингом, «крутизны» мне явно не хватало, да и своего автомобиля у меня не было. Я был робким полным подростком, который разъезжал по городу только вместе с родителями на стареньком пикапе бежевого цвета.

В 1974 году, увольняясь из Корпуса морской пехоты в возрасте двадцати семи лет, я уже знал, что буду богатым, что у меня будут дорогие спортивные машины и красивые женщины. К тому времени я подрос, стал стройнее и сильнее, но в душе по-прежнему оставался все тем же нескладным и робким подростком. Я знал, чего хочу, но понятия не имел, как этого добиться.