Авторов Коллектив - Основные произведения иностранной художественной литературы. Азия. Африка

Поэзия аль-Ахраса приобретает особую напряженность чувств в цикле стихотворений, обращенном к поэту-бунтарю, одной из героических фигур иракской истории — Махмуду бен Абд аль-Гани аль-Джамилю (1780–1863). В этом цикле наиболее отчетливо выявляются мятежные устремления аль-Ахраса, отвергающего засилье иноземных угнетателей и социальную несправедливость. После изгнания из Ирака аль-Джамиля аль-Ахрас заявил в одном из стихотворений, что добровольно принимает на себя обязанности друга — продолжать борьбу с ненавистным османским режимом. В стихотворном послании к аль-Джамилю, датированном 1848 г., говорится:

Сожалею о быстротечных днях жизни, угасающей тускло, когда надежды сменяются смертью.

Но помыслы у нас — арабские, и достойны их лишь мужи благородные.

Противно доблести, чтобы я согласился на бесчестье и безучастно наблюдал, как дорогой мне человек унижен.

Я желал бы быть могучим, чтобы встать на замену поверженному.

Оскорбление правящими чужеземцами национальных чувств — постоянная тема стихов этого цикла. Примечательно здесь неоднократное упоминание поэтом «арабских помыслов», что явно свидетельствует о возрастании к середине XIX в. национального самосознания иракцев.

Зухэйр Хэйдар бен Сулейман Дауд бен Хэйдар аль-Хилли — иракский поэт. Нося высокое звание «сеййида», т. е. выходца из рода пророка Мухаммада, Хэйдар в стихах в жанре «самовосхвалений» возлагал на арабских аристократов обязанность активной борьбы против любых форм угнетения. В стихах, сочиненных в жанре «жалоб-обвинений» («шакят»), Хэйдар откликался на драматические события 1857–1858 гг. — кровопролитные подавления османскими властями восстаний по всему Ираку. Призывая соотечественников продолжать борьбу с угнетателями, поэт следовал позднесредневековой поэтической традиции, сообразно которой отсутствие в стихах какой-либо конкретной информации о происходивших событиях считалось хорошим тоном. Его сетования на жестокость карательных отрядов выражались в расплывчатых образах, в патетических словоизлияниях, основанием для которых могли бы послужить любые трагические обстоятельства. В стихах Хэйдара не содержится реалий, связанных со временем и местом антитурецкого восстания, а причины творившихся вокруг несправедливостей сводились им к утверждениям, будто «религия изменилась и заблуждения властвуют на земле». Согласно поэту, в основе любой акции властей лежало их желание подорвать вероучение шиитов. Хэйдар призывал грядущего шиитского мессию аль-Махди обнажить свой меч, потому что шииты уже взялись за оружие. Поэт убеждал повстанцев в том, что аль-Махди видит все происходящее и витает среди рядов сражающихся шиитов. Он угрожал врагам гневом Аллаха. По его словам, божий гнев не обрушился до сих пор на их головы только потому, что молитвы страдающих людей профанированы их же греховными помыслами и злыми деяниями. Лишь молитвы матерей, у которых отнимают сыновей, способны сейчас помочь восставшим.

Будучи одной из наиболее ярких фигур среди множества шиитских поэтов, Хэйдар получил от современников прозвание «аль-Мавтур» — «тог, кто потерял близкого родственника и еще не отомстил», потому что, как писал автор предисловия к его дивану арабский текстолог и литературовед Али аль-Хакани, «не проходило года, чтобы он не сочинил поношений в адрес убийц его деда аль-Хусейна». Разжигая национальные и религиозные чувства соотечественников, Хэйдар чаще всего обращался к аудитории с напоминаниями о тех унижениях, которые потомки пророка Мухаммеда претерпевали от «узурпаторов» Омейядов. Трагические судьбы своих предков он смело связывал в своих элегиях с бедственным положением народных масс, угнетенных османами.

Получив признание как непревзойденный мастер жанра элегий, Хэйдар добился у современников почетных прозвищ: «Имам в искусстве сочинять элегии» и «Владыка поэтов плача и элегий». Постоянная болезненность поэта, меланхоличность его темперамента придавали его стихам особенно мрачные настроения, обусловливали его склонность к элегиям. На Хэйдара очень влияла тягостная обстановка в родном Ираке, о чем он постоянно упоминал в стихах, где «жалобы» смешиваются с «самовосхвалениями». Шиитские проповедники часто декламировали звучные элегии Хэйдара, используя их для усиления эмоционального воздействия своих проповедей на слушателей. Элегии семье пророка Мухаммеда приводили шиитскую аудиторию в горестное исступление. Другая часть элегий Хэйдара посвящена его современникам. В них изображаются торжественные похороны, траурные собрания, в которых участвуют ангелы, на глазах присутствующих кипят слезы, в скорбь погружены целые народы. Оригинальность создававшихся им траурных картин состояла в гиперболичности, в придании изображению происходящего почти космических масштабов, что должно было завораживать аудиторию. Обладавший незаурядной способностью слагать стихи, исполненные безысходной тоски, Хэйдар во многих случаях напрягал все сипы своего дарования, чтобы не только выразить сочувствие родственникам покойного, но и облегчить их скорбь.

Махмуд Сами-паша аль-Баруди вошел в историю современного Египта не только как поэт-новатор, но и как один из вождей национально-освободительного движения 1881–1882 гг.

Он родился в Каире, в семье крупного чиновника. Образование получил сначала домашнее, затем в военных школах Египта и в Константинополе. Но на службу не поступил, а начал изучать восточные языки, литературу и увлекся поэзией. Позднее аль-Баруди сделал политическую и военную карьеру. На военном поприще он достиг чина генерала, а во время восстания Ораби-паши (1882) против английской оккупации Египта стал премьер-министром.

После подавления восстания аль-Баруди был выслан англичанами на Цейлон, где провел 17 лет. Годы ссылки были наиболее плодотворными годами его поэтического творчества.

В творчестве, как и в политических устремлениях аль-Баруди, немало противоречий. Высказывая свои взгляды на поэзию, он говорит о ней как о вспышке фантазии, проявлении чувства и отрицает за ней свойства последовательного выражения мысли.

Политическая струя в стихах аль-Баруди — это новая струя в арабской поэзии, отразившая дух зарождающегося национализма, любовь к родине, стремление к свободе и независимости. Аль-Баруди стремился пробудить в своих соотечественниках протест против произвола угнетателей. Он обращается к истории, чтобы противопоставить славные страницы прошлого покорности и инертности, в которых он упрекает современников.

Аль-Баруди видит, что в Египте начинают зреть зерна протеста, и предвещает в своих стихах их всходы. Призыв к восстанию ярко выражен в образе земли, «которая родит лишь после того, как забродит на пролитой крови».