Авторов Коллектив - Основные произведения иностранной художественной литературы. Азия. Африка

Книга Мухаммада Хотака содержит небольшое вступление и три главы, в которых приводятся имена афганских поэтов и писателей с VIII по XVIII в. Заключительная глава посвящена жизнеописанию афганских поэтесс прошлого. Даются сведения о 51 афганском писателе и поэте. При этом Мухаммад Хотак ссылается на многочисленные источники, сборники стихотворений поэтов, совершенно не известные в Афганистане.

Сведения, приводимые Хотаком о раннем развитии афганской литературы, еще недостаточно изучены и проанализированы. Вместе с тем не вызывает сомнений исключительная ценность «Скрытого сокровища» как единственного источника о ряде явлений литературной жизни афганцев.

В сочинении Хотака, особенно во вступлении, наблюдается употребление синонимических повторов, а также так называемого саджа, т. е. ритмической организации прозаической речи с использованием рифмы. Заметно стремление автора придать повествованию художественную выразительность. «Скрытое сокровище» ценно и с точки зрения исторической грамматики и лексики афганского языка.

Пата Хазана — (Скрытое сокровище) / Пер. Д. М.Лудина. — Кабул, 1982.— 13 л.

Асланов М. Г. Афганская литература // КЛЭ — М., 1962.— Т. 1.— С. 360–364.

Поэт происходил из известного пуштунского племени какар. Он родился в местности Жоб, жил и умер в Кандагаре, тогдашней столице Афганистана. Пир Мухаммад был придворным поэтом основателя суверенного афганского государства Ахмад-шаха Дуррани (1721–1773) и наставником его сыновей. Для своего ученика принца Сулеймана Пир Мухаммад написал первый учебник языка пушту. Диван своих стихов Пир Мухаммад составил на склоне жизни, но издан он был только в 1946 г. известным афганским поэтом А. Бенава. Творчество Пира Мухаммада развивалось в русле классической поэтической традиции иранских народов. Он считается последователем выдающегося афганского лирика Абдуррахмана (1632–1708), стихи которого Пир Мухаммад высоко ценил: «Гармонией слова владеет Рахман. Открыла ему все секреты поэзия».

Поэзия Пира Мухаммада — любовная лирика, проникнутая суфийскими мотивами. Его излюбленные поэтические образы широко распространены в классической поэзии: соловей и роза, свеча и мотылек, виночерпий и опьяненный и т. п. Пир Мухаммад равно хорошо владел различными жанровыми формами классического стихосложения: газелью, рубаи (четверостишие), мухаммасом (пятистишие), тарджибандом и др.

Основной мотив поэзии Пира Мухаммада — разлука с возлюбленной (земной или небесной) и чувства, порожденные этой разлукой: тоска, страдание, жажда свидания и т. п. Воспевая красоту возлюбленной, которая «как нежный лунный свет», поэт предупреждает красавицу о недолговечности и бренности ее красоты. Идея поэта — гармония духа и тела: «Кротость и нежность твою красоту умножают».

Поэзия Пира Мухаммада отличается ясностью и простотой поэтической речи. Ей чужды формалистические ухищрения, нарочитая усложненность, изыск, то, что характеризовало так называемый индийский стиль, который был широко распространен и высоко ценился в поэзии Востока его эпохи.

[Стихи] / Пер. А. Голембы, В. Кондратьева, Н. Стефановича // Афганская классическая поэзия. — М., 1975,- С. 172–199.

[Стихи] / Пер. Вл. Сергеева // Сказки и стихи Афганистана, — М., 1958,— С. 257–261.

Герасимова А., Гирс Г. Литература Афганистана. — М., 1963. — С. 57–58.

Основатель афганского государства, полководец и поэт, достойный преемник классиков афганской литературы. Ему, как политическому деятелю, удалось впервые объединить афганские племена в составе единого независимого государства. Ахмад-шах организовал правительственный, военный и административный аппарат афганской империи и содействовал консолидации национальных сил.

В поэтическом творчестве Ахмад-шаха, автора «Дивана» на языке пуиггу, привлекает любовная и пейзажная лирика. Стих его прост и ясен. Подкупает искренность переживаний героев. Есть у Ахмад-шаха немало стихотворений, в которых выражены глубокие патриотические чувства. Завоевания обширных районов Индии и других сопредельных стран требовали сплоченной и хорошо оснащенной армии. Средствами поэзии Ахмад-шах стремился способствовать решению политических задач, он обращался к соотечественникам с призывом покончить с племенными распрями, не забывать о родственных связях представителей афганской народности. Образ «вечно юной и прекрасной родины — Пуштунхва», сошедший со страниц «Дивана» Ахмад-шаха, был близок и понятен пуштунам.

[Стихи] / Пер. В. Краснопольского // Афганская классическая поэзия. — М., 1975. — С. 200–206.

Ганковский Ю. Империя Дурани. Очерки административной и военной системы. — М., 1958. — С. 173.

Герасимова А., Гирс Г. Литература Афганистана. — М., 1963,— С. 55–56.

Губар Мир Гулам Мухаммад. Ахмад-шах — основатель Афганского государства, — М., 1959.— С. 356.

Казым-хан Шайда (Мухаммад Казым Шайда) происходил из знатного пуштунского рода, был внуком знаменитого поэта-воина Хушхаль-хана Хаттака. Родился Шайда в селении Афзалхана, но в юности покинул родные места и уехал в Кашмир, где постигал мусульманские науки. Затем переехал в Рампур (Индия), где прожил всю свою жизнь. Шайда писал стихи на пушту и фарси.

Он принадлежал к тому направлению восточной поэзии, которую принято называть индийским стилем.

Диван стихов поэта на пушту был издан в Кабуле в 1956 г., а его стихи на фарси пока не собраны и не изданы.

Шайда был суфием, принадлежал к ордену накшбанди, это и определило мировоззрение поэта. В его поэзии нашли отражение главным образом религиозно-мистические настроения. Но в творчестве каждого выдающегося поэта присутствуют размышления об общечеловеческих, универсальных понятиях: о многообразии жизни, о добре и зле, о счастье и горе, справедливости, дружбе и т. п.

Шайда считал своим учителем основоположника индийского стиля Мирзу Бедиля. Следуя заветам Бедиля, поэт стремился к тонкости, изяществу стиха, к усложненности и завершенности формы. Его поэзия во многом была поэзией намека и требовала от читателя определенной подготовленности, начитанности, знакомства с классической поэтической традицией: «Индийцу недоступен мой язык, к нему иранец тоже не привык; его не понимают и пуштуны…» «Моя мысль, — признается Шайда, — это глубоко скрытое сокровище, и строчки, словно драконы, хранят его».