Михаил Тяглый - «Места массового уничтожения евреев Крыма в период нацистской оккупации полуострова, 1941—1944. Справочник»

По воспоминаниям очевидца, детей уничтожали здесь же, но другим способом — их умерщвляли с помощью яда, которым детям смазывали губы [251] YVA, TR-18/184/4. . Это подтверждается послевоенными показаниями бывшего служащего русской вспомогательной полиции, который в декабре 1941 г. видел у служащих ЗК 11б «на левой руке небольшие мешочки. Один из эсесманов… был моим… приятелем, у которого мы спросили, где была зондеркоманда и что за мешочки у них на руках. Эсэсовец рассказал, что зондеркоманда ездила расстреливать евреев, а в мешочках у них цианистый калий, которым они отравляли детей, смазывая им губы ядом» [252] АУСБУ АРК, архивно-следственное дело № 13619, т. 1, л. 231. .

По наблюдению свидетеля, жившего неподалеку от того места, с 11 декабря каждый день движение машин с людьми к месту расстрела продолжалось примерно до пяти часов вечера. Ежедневно из Симферополя вывозили 25–30 автомашин с людьми; в каждой машине помещалось до сорока человек. «Всего, по моим наблюдениям, расстрел продолжался 9 дней. В последующие дни, в декабре 1941 г. и в январе 1942 г., машины с обреченными продолжали проходить через Сергеевку, но это уже не носило массового характера» [253] ГАРФ, ф. Р-7021, оп. 9, д. 194, л. 164–165 (Из протокола допроса свидетеля Кочергина С.П.). .

Памятный знак на месте гибели и захоронения евреев и крымчаков Симферополя, 10-й км шоссе Симферополь-Феодосия. Фото: Г. Россоланский, 2005

К выявлению евреев по приказу коменданта города была привлечена полевая жандармерия, которая обнаруживала евреев и передавала их в СД [254] USHMMA, RG-06.025*05 (Из протокола допроса бывшего служащего жандармерии Келлер Э.) . Этот же карательный орган осуществлял расправу с теми горожанами-неевреями, которые пытались укрыть обреченных: на столбах города висели люди с табличками «За укрывание евреев» [255] USHMMA, RG-06.025*05 (Из протокола допроса свидетеля Велиева И.М.). .

Известны примеры героического сопротивления нацистской политике уничтожения. Устная традиция крымчаков содержит сведения о том, как крымчак Hoax Ломброзо не явился на место сбора; вместо этого он убил немецкого офицера, забрал его пистолет и переоделся в его форму. Затем он сел в машину, прибыл на место расстрела и застрелил еще двух немцев, пока не был изрешечен автоматными очередями [256] Khazanov Anatoly. The Krymchaks: A Vanishing Group in the Soviet Union. Jerusalem: The Hebrew University of Jerusalem, The Marjorie Mayrock Center for Soviet and East European Research, 1989, p. 21. .

Собственность уничтоженных евреев была учтена и передавалась в ведение различных ветвей оккупационных структур. Еврейские квартиры были опечатаны; как гласило объявление «От городской комендатуры» в русскоязычной газете «Голос Крыма» (выпускавшейся оккупационными властями в Симферополе) от 29 января 1942 г., один из граждан взломал опечатанную еврейскую квартиру, за что был приговорен к смертной казни. Некоторые пригодные вещи, как следует из отчета той же комендатуры от 21 декабря 1941 г., были переданы для симферопольского армейского лазарета [257] NARA, RG-242, T-501, roll 56, frame 543. . Часть вещей расстрелянных евреев, а также некоторые их квартиры были переданы в январе 1942 г. добровольцам формировавшихся в тот момент оккупантами крымскотатарских батальонов самообороны [258] ГАРФ, ф. Р-7021, оп. 9, д. 194, л. 243об. (Из протокола допроса обвиняемого Диншаева А.). . Значительная часть имущества была через инвентаризационное бюро симферопольской городской управы были по дешевке раскуплены местными коллаборационистами — городской администрацией, служащими вспомогательной городской полиции. Так, переводчица симферопольского СД приобрела с помощью начальника 5-го участка полиции пианино, трюмо, буфет, зеркальный гардероб, диван, уплатила около 5–6 тысяч рублей [259] АУСБУ АРК, архивно-следственное дело № 11721, т. 1, л. 138. . После расстрела евреев у оккупантов осталось значительное количество наручных часов, которые также были зарегистрированы и распределены согласно их ценности: как писал начальник айнзатцгруппы «Д» Олендорф в штаб 11-й армии, представлявшие ценность (то есть золотые и серебряные) часы были отосланы в Имперское казначейство в Берлине; остальные же, не имевшие значительной ценности, были переданы офицерам и солдатам армии, а также служащим айнзатцгруппы «Д» бесплатно или по низкой стоимости [260] Trials of War Criminals before the Nuerenberg Military Tribunals under Control Council Law No. 10, Nuerenberg, October 1946 — April 1949 (Green Series). Vol. 10. — P. 1259. . Конфискованные у расстрелянных евреев денежные суммы, как следует из того же письма, были отправлены в Имперский кредитный банк; штаб айнзатцгруппы оставил сумму, необходимую для выплаты оклада служащим и т. п. расходов.

Акция по уничтожению евреев в Симферополе, как и в других городах Крыма, не была одноразовой. После уничтожения основной части еврейской общины в дальнейшем не прекращалась интенсивная охота на тех, кто пытался укрыться. С 9 января 1942 г. по 15 февраля 1942 г. органы СД выявили и расстреляли еще более 300 евреев, пытавшихся скрыться [261] The Einsatzgruppen Reports, p. 346. (Отчет об оперативной ситуации в СССР № 170 от 18.02.1942 г.). . Большое количество скрывавшихся евреев и детей от смешанных браков было выдано органам СД внештатными осведомителями из числа местного населения.

Во время расправы с симферопольскими евреями немцы оставили в живых «впредь до особого распоряжения» директора психиатрической больницы, известного врача еврея профессора Н.И. Балабана, а также врача-венеролога Миринова и врача тубдиспансера Штейнгольца. В марте 1942 г. больница была ликвидирована, около 450 оставшихся больных были вывезены в душегубках. 12 марта эти врачи были также ликвидированы оккупантами [262] ГАРФ, ф. 7021, оп. 9, д. 50, л. 14. .

После того, как штаб и подразделения айнзатцгруппы «Д» покинули полуостров в августе 1942 г., карательная деятельность в Крыму стала осуществляться стационарным аппаратом полиции безопасности и СД Крыма и Таврии под руководством начальника полиции безопасности и СД оберштурмбанфюрера П. Цаппа. Этот орган находился на ул. Студенческой, 12. В его задачи входило выявление партизан и подпольщиков, патриотов, саботажников, неблагонадежных элементов, евреев. Если в СД попадал человек по подозрению в еврейском происхождении, следователь в СД проводил короткое расследование по этому вопросу. Оно, как правило, сводилось к допросам арестованного, порой дополнялось сбором свидетельских показаний. По показаниям бывших переводчиков, служивших в СД, в случае установления еврейского происхождения арестованного его ожидал только расстрел. Никакого суда не производилось: следователь, ведущий дело, выносил по нему заключение, и если человек подлежал расстрелу, то это заключение докладывалось на утверждение начальнику СД. Таких заключенных переводили в специальное помещение, называемое среди служащих СД «камерой смертников», и когда их набиралось определенное количество, их вместе с другими заключенными — подпольщиками, партизанами, деятельность которых была установлена — на автомашине вывозили за город и расстреливали [263] АУСБУ АРК, архивно-следственное дело № 20423, т. 5, л. 224; т. 12, л. 188. . Бывший служащий охранной роты СД описывал это так: «В один из дней декабря 1943 г…я, а также еще 2–3 добровольца, сели в кузов задней машины, и через некоторое время она двинулась…Я обратил внимание на людей, которые находились в кузове. Там были мужчины и женщины. Всего я насчитал их 16 человек…. Одеты они были в грязную рваную одежду. У некоторых ноги были обмотаны тряпками…Я спросил у одной молодой девушки, за что она попала в СД. Она ответила, что она еврейка. Когда я спросил у второго мужчины, за что он попал в СД, он просто ответил, что он из леса. Я понял, что он партизан и каким-то образом попал в плен к немцам» [264] Там же, т. 4, л. 74. …