А.Ча.гин - Rock и мир. Часть 1

Пол: Смерть мамы сломила моего отца. Это было хуже всего – видеть папу плачущим. Прежде я никогда не видел, чтобы он плакал. Для семьи удар был ужасным. Когда вдруг понимаешь, что и родители способны плакать, взрослеешь очень быстро. Плакать позволено женщинам, малышам на детской площадке, даже тебе самому – все это объяснимо. Но, увидев, как плачет отец, понимаешь, что случилось действительно что-то страшное, и это потрясает твою веру во все. Однако я не позволял себе предаваться унынию. Я выстоял. Тогда я научился прятаться в собственной раковине. Незачем было сидеть дома и рыдать – такое средство порекомендовали бы сейчас, но не в те времена.

Джим Маккартни, отец Пола: Особенно тяжело было зимой. Возвратившимся из школы мальчикам (Пол и его младший брат Майкл), приходилось топить печь.

Ну а я занимался стряпней. Но вот уж где была моя главная головная боль – я никак не мог решить, какую родительскую роль мне выбрать. Когда жена была жива, я ругал мальчишек. Я их строго наказывал, если они того заслуживали. А вот жена была с ними доброй и мягкой. И вот теперь мне нужно было решить, кем же я буду: отцом, матерью или и тем и другим. А может быть, положиться на них, попробовать стать их другом и помогать друг другу выкарабкаться?

Джордж: У меня было счастливое детство, неподалеку жило множество родственников, близких и дальних. Часто по ночам я просыпался, выходил из спальни, спускался вниз и видел собравшихся повеселиться людей. Вероятно, это были мои родители и один два моих дяди.

Бывало, он говорил: «Я никогда этому не выучусь». А я отвечала: «Научишься, сынок, научишься. Нужно только постараться».

И он старался до того, что даже пальцы в кровь стирал. Я повторяла ему: «Научишься, сынок, научишься». Я сидела с ним до двух, а то и до трех часов ночи. Каждый раз, когда он говорил: «я больше не могу», я отвечала: «Можешь, сынок, можешь».

Ринго: Отчим появился, когда мне было еще одиннадцать. Он работал художником и декоратором в Бертонвуде, на американской военной базе.

Я любил Гарри, и мама любила его, а потом сообщила, что они собираются пожениться. Она спросила меня: «Ну, что ты на это скажешь?» Поначалу идея мне не очень понравилась, потому что мне было всего тринадцать, но я понимал: если я скажу «нет», она замуж не выйдет. Детям нелегко оказываться в таком положении. Но я сказал: «Вот здорово!» – потому что Гарри был хорошим человеком.

Элси Старки(Паркин), мама Ринго по поводу покупки ударной установки: Риччи устраивал дикие сцены, если дед отказывал ему хоть в шиллинге. Как-то раз папа зашел ко мне с новостью: «Ты знаешь, что хочет этот распроклятый лоботряс?» Он всегда называл Риччи лоботрясом. Но он все же дал денег, и Риччи честно вернул ему всю сумму – по фунту в неделю из своей зарплаты.

Джон: В конце концов мы собрали в школе свою группу. Парень, которому пришло в голову эта мысль, в группу так и не вошел. Впервые мы встретились у него дома. Эрик Гриффитс играл на гитаре, Пит Шоттон – на стиральной доске, Лен Гэрри и Колин Хэнтон – на ударных, Род Дэвис – на банджо. С нами был еще Айвен Воан. Айвен учился в одной школе с Полом. Первый раз мы выступили на Роузбери-стрит в честь празднования Дня империи (24 мая, в день рождения королевы Виктории). Танцы устроили прямо на улице. Мы играли, стоя в кузове грузовика. Нам ничего не заплатили. После этого мы часто играли на вечеринках, иногда получали несколько шиллингов, но чаще играли просто ради развлечения. Нам было неважно, платят нам или нет.

Пол: Однажды Айвен сказал мне: «В субботу в Вултоне будет праздник (он жил рядом с Джоном в Вултоне). Хочешь пойти?» А я ответил: «Пожалуй, я вроде свободен» Это случилось 6 июля 1957 года. В то время нам было пятнадцать лет. Помню, как пришел на праздник; там всюду играли в кегли и бросали кольца – все как обычно, – а на помосте перед небольшой толпой слушателей играла группа. Первым делом я направился к сцене, потому что мы, подростки, увлекались музыкой. Парень с волнистыми светлыми волосами, в клетчатой рубашке, миловидный и вполне приличный на вид, пел песню, которая мне нравилась «Come Go With Me» из репертуара Дел-Викингов. Слов он не знал, но это было неважно, потому что никто из нас не знал слова.

Отсутствие текста он восполнял вставками из разных блюзов, и это восхищало меня, к тому же он хорошо пел. Группа называлась Куорри, потому что Джон учился в школе «Куорри-бэнк», и они мне понравились.

Астрид и Стюарт. Недолгая любовь

Айвен Воан: Я знал, что он отличный парень, других я не приводил.

Джордж: В Ливерпульском институте учился один парень, Айвен Воан, который жил по соседству с Джоном и познакомил его с Полом. У Джона уже было имя, он стал известным персонажем в школе и знал об этом. Я познакомился с Джоном чуть позже (не помню где), и они с Полом предложили мне играть в группе Куорримен. К тому времени Джон уже учился в колледже искусств. Не знаю, какие чувства к нему я испытывал, когда мы познакомились; я просто считал его неплохим парнем.

Ринго: В Англии появились Лонни Донеган и скиффл-группа The Vipers. В клубе «Каверн» стали играть традиционный джаз и скиффл, вот почему мы начали со скиффла. Мы с Эдди Майсом и Роем создали скиффл-группу, первую группу, в которую я вошел – Скиффл-группа Эдди Клейтона (никакого Эдди Клейтона не существовало). Все мы работали вместе. Эдди токарем, я – помощником инженера, а Рой столяром.

Джон: Давным-давно жили-были три мальчика по имени Джон, Джордж и Пол – так их окрестили. Они решили собраться вместе, потому что были компанейскими ребятами. А когда они собрались, то задумались: зачем они сделали это, ради чего? И вдруг все они схватились за гитары и подняли страшный шум. И как ни забавно, это никого не заинтересовали, и меньше всего самих трех мальчишек. Вот… а когда они вдруг встретились с четвертым, самым маленьким мальчиком по имени Стюарт Сатклифф, то сказали ему: «Сынок, возьми-ка бас-гитару, и все будет в порядке». И он послушался. Но не тут-то было, потому что играть на ней он не умел.

Тогда они насели на него и не слезали, пока он не научился играть. Но настоящего бита у них по-прежнему не было, и тут появился один добрый старичок, который сказал: «У вас нет барабанов!» – «У нас нет барабанов!» – воскликнули они. Так у них стали появляться барабаны – одни приходили, другие уходили. Потом в Шотландии, во время гастролей с Джонни Джентлом, группа по прозванию Битлз вдруг обнаружила, что их песни звучат скверно, потому что у них нет усилителей. И они раздобыли усилители. Многие спрашивают: что такое Битлз? Почему Битлз? Битлз – откуда взялось это название?