Александр Кушнир - 100 магнитоальбомов советского рока

Нельзя сказать, что все эти политинформации протекали совсем уж безболезненно. Недовольный малоэнергичным звуком Макет носился по студии, колошматил гитарой по полу и орал на притихших музыкантов: "Уроды! Играть не умеете!" Музыканты, подавленные неземной энергией лидера, молчали. "Со стороны это выглядело как театральное представление, - вспоминает Салихов. - В тот момент вся эта неорганизованность и анархия не вызывали никаких теплых чувств. Если бы это не был наш первый альбом, я бы ушел прямо посреди сессии".

Весь свой зловещий репертуар "Иванов Даун" зафиксировал ровно за неделю. Новых композиций на альбоме было всего две - "Глаза" и записанная импровизационно финальная "Ad Libitum". Именно на них наконец-то оформился тот самый саунд, к которому больше года стремился Макет. Это не были песни в привычном понимании - скорее, нечто среднее между воем мамонта и разрывом шрапнели.

...Вскоре после выхода "Best Urban Technical Noises" группу пригласили выступить в роли хэдлайнеров сразу на несколько фестивалей альтернативной музыки. Их получасовой концерт в Москве стал одной из основных сенсаций фестиваля "Индюки-91". Гитара диагонально перемещавшегося по сцене Макета стонала и визжала, вырывая из себя струи скрежещущего "железного потока". Щуплый и невысокий лидер "Иванов Даун" разве что не сожительствовал со своим инструментом. Он бил кулаками по корпусу, раздирал о гитарные колки пальцы, подносил электрический моторчик к датчику, лупил по струнам какими-то железными палочками, возбуждал гитару звуком, идущим от колонок...

"Из прошлого в настоящее публику вернула группа "Иванов Даун" своим абсолютно современным гитарным экстремизмом, - писал рок-журналист Андрей Бухарин. - У меня было ощущение, что на сцене западная группа. Настоящий звуковой шторм, от которого внутренности начинали вибрировать и медленно переворачиваться".

Спустя год "Иванов Даун", раздираемый организационными трудностями и идеологическими противоречиями, прекращает существование. После короткой паузы его участники занялись сольными проектами. Андрей Салихов играл в группе "Шейк Hi-Fi" и вскоре всерьез увлекся ди-джейством. Макет поколесил по Европе, пару лет жил в Москве, а затем вернулся в Киев, продолжая экспериментировать с электронной и компьютерной музыкой. Сергей Девяткин работает в одной из химических лабораторий в Венгрии и параллельно продюсирует молодую английскую группу Brain Of Morbius.

..."Иванов Даун", замеченный в Европе и за океаном (их композиции издавались в различных западных сборниках альтернативной рок-музыки), оказался совершенно не востребованным на родине. Пожалуй, по-настоящему их роль стало возможно оценить только спустя несколько лет. Опираясь на достижения готической волны, они нашли новый свирепо-истеричный звук, которым впоследствии пользовались и московский Alien Pat Holman, и питерский "Югендштиль", и киевский "Медленный руль".

"Иванов даун" выкачал из гитарных риффов весь лишний воздух. Он шел навстречу собственному эху. Это была первая советская рок-группа, реально шагнувшая из восьмидесятых в девяностые.

сторона А

Париж

Город

Ему не нужна американская жена

Фудзи еще не спит

Я устал

Манера поведения

О чем поет тропическая птица

сторона В

Серенада любви

Провал

Трамвай

Танцуй со мной

Орландина

Голос

"Манера поведения" - первый альбом вокального женского квинтета из Питера. В отличие от "Маленьких трагедий" и "Бес сахара" музыка в этой работе не привязана к какому-то одному настроению. Здесь есть и мокрый город-бродяга, и бесшумно падающие звезды, и непозволительная роскошь запретных поступков, и горечь прозрений. Море гротеска, шарма и прекрасного дилетантства - на фоне изумительных гармоний, восточных мелодий и запоминающихся инструментальных партий. Ряд песен звучит просто великолепно. Много экзотики, стилизаций и неземной красоты. Весь этот полуэлектронный декаданс роскошно подан технически: Титов на басу, Сакмаров на клавишах, флейте и саксофоне, барабаны Рацена плюс еще несколько приглашенных музыкантов, которые в разных композициях играют на разных инструментах - от аккордеона до виолончели. Такой утонченной и одновременно актуальной поп-музыки санкт-петербургская сцена еще не знала. Это выглядело действительно свежо, привлекательно и необычно...

Изящные кошки с плутовскими улыбками, "Колибри" начинали свой творческий путь с продуманных ретростилизаций под шестидесятые. В отличие от более позднего периода их тогдашние выступления проходили под живой аккомпанемент. Шоу называлось "Каникулы любви" и отличалось интересной драматургией, утрированно потусторонним макияжем и роскошными костюмами, сделанными известным московским модельером Катей Филипповой. В паузах между песнями девушки ловко переодевались во всевозможные наряды - от сошедших с полотен Крамского русских дам полусвета до жриц любви из парижского борделя. Апофеозом акции являлась сцена легкого стриптиза, непринужденно исполняемая Натальей Пивоваровой перед ошеломленной публикой. "Тогда группа двигалась в направлении кабаре, - вспоминает Пивоварова. - При этом мы не боялись смешивать разные жанры и стили. Нам было интересно существование на сцене и в роли актрис, и в роли певиц".

Бывшая участница "Лицедеев", Пивоварова оказалась первой, кто в рамках "Колибри" начал писать собственные песни. Сюжеты подсказывала сама жизнь. Так, композиция "Париж" носила автобиографический характер и была написана вскоре после возвращения группы из Франции. "Американская жена" посвящалась бывшему мужу Пивоваровой - к слову, автору текста песни "Трамвай". Уличив супругу в феминистских настроениях, он бросил ее, оставив дома записку со словами: "Мне не нужна американская жена". Ответным жестом Пивоваровой стала написанная в ту же ночь песня, текст которой давал исчерпывающее описание идеальной (с точки зрения мужчин) жены: "Он любит ее/Такую, что служит и пищу готовит/Иль просто сидит и молчит про свое/ Ни в чем ему не прекословя".

Еще один из идеологов Колибри Лена Юданова - бывший театральный художник и автор таких хитов, как "Манера поведения", "Город", "Провал" и, чуть позднее, "Желтый лист осенний". "Тексты я пишу, как правило, в последнюю минуту, - вспоминает Лена. - Подхожу к микрофону, листок дрожит от страха, правлю что-то на ходу. Ничего не вижу, ничего не помню..."