Дмитрий Силлов - Реальный уличный бой. Система выживания на улице, в армии, в тюрьме, в обществе

Далее — вечно грязные и ободранные «чушки» — в основном бывшие на воле бомжами и выполняющие в «хате» самую грязную работу. Низшая категория — «козлы», «опущенные», «машки» (хотя «машкой» называется также и матрас). Эти две категории народа я видел только мельком на сборке. И очень рад этому. Впечатление не из приятных. В четвертом изоляторе их нет, а на «общаке» спят они под «шконками», едят около «дальняка». Прикоснуться к их вещам, даже сесть на их место считается великим позором и может повлечь очень неприятные последствия. Это люди, еще на воле если не телом, то душой опустившиеся на уровень полуживотных, не имеющие ничего святого, цепляющиеся всеми средствами за свою жалкую жизнь. Но самое поразительное то, что за века существования в России воровского мира неписаные его законы почти исключили силовые методы принуждения. Никто, я повторяю, никто не поднимет руку даже на «опущенного» без веской на то причины.

Если арестант, пусть даже из «братвы», совершит значительный проступок перед сокамерниками, с него «спросят» или же (самое страшное) отделят от общего стола.

«Спросить» могут по-разному. Начиная от удара по лицу и кончая смертной казнью, что, естественно, бывает крайне редко.

Отделенный от «дубка» лишается всех прав и привилегий. Его не замечают, с ним не общаются. Вы не представляете, как это тяжело для человека в замкнутом пространстве. Хотя, по прошествии определенного времени, отделенный может попросить «братву» о «скачухе» (скидке, помиловании), и, коль за человеком за прошедшее время не наблюдалось особых «косяков», часто провинившийся восстанавливается в правах.

Что касается интимных моментов с «опущенными», то те, кому это надо, не насилуют их, а «разводят». Иногда за небольшой «подгон» в виде пачки сигарет и т. п., иногда — «на метле», т. е. в разговоре. «Опущенных» в нашей «хате» не было, но, беседуя на эту тему с сокамерниками, которым довелось посидеть на «общаке» и на «спецу», я понял, что услугами «машек» пользуются далеко не все (хотя это и не «в падлу»). «Я не сторонник подобных развлечений, для меня лучше подрочить за занавеской на «дальняке», коль уж совсем «шляпа задымила», — такое мнение я не раз слышал от многих арестантов.

Кстати, онанизм в тюрьме также не «в падлу», а является лишь мерой необходимости вследствие отсутствия противоположного пола. Так что, девчонки, не верьте сплетням! То, что из тюрьмы возвращаются «пидорами», — чушь собачья (хотя я слышал, есть среди слабого пола и такое мнение). Их сейчас на воле гораздо больше, чем в тюрьмах. А коль человек за решеткой не «скурвился», не опустился и у него не «съехала крыша» — вам скорее всего достанется надежный, сильный духом человек. Вспомните Шукшина в эпохальном фильме «Калина красная», когда он стучится в дверь к своей «Нинон». «Уехала она с таким же, как ты, уголовником», — орет сосед из-за двери. «Стало быть, не пропадет», — отвечает Шукшин.

В тюрьме всеми действительно серьезными делами, решением глобальных проблем занимается «вор в законе». Обычно арестанты знают, в какой «хате» сидит «вор» (сейчас длинное «вор в законе» сократили до короткого, но весьма почетного «вор», а человек, зарабатывающий себе на жизнь воровским промыслом, называется «крадун»). В воровские «хаты» по «дорогам» (веревкам, протянутым через окна из «хаты» в «хату») идут «малявы» (записки).

«Вор» решает проблемы, которые не может самостоятельно решить «братва».

Иногда по «хатам» проходят воровские «прогоны». Это своеобразное руководство, как жить и что делать. Слово «вора» — закон для любого арестанта.

Мне довелось однажды читать «прогон» известного «вора», посетившего в Бутырской тюрьме своих друзей и «закрытого» за это в «Матроске». «Прогон» был написан каллиграфическим почерком и, судя по стилю, весьма грамотным и образованным человеком. Так что образ «вора в законе», сыгранный Е. Леоновым в «Джентльменах удачи» и навязываемый средствами массовой информации, мягко говоря, не соответствует действительности. Во главе воровского мира стоят сильные, дерзкие, грамотные люди, одинаково хорошо владеющие и пером, и пистолетом. Я в своей «хате» обучал «братву» премудростям рукопашного боя. Взамен же за четыре с половиной месяца я узнал столько, сколько не узнал бы и за десять лет. Огромное спасибо вам, ребята, и скорейшей свободы всем тем, кто сейчас не на воле! Только в тюрьме я понял, что могу и должен написать книгу, которая поможет молодым пацанам избежать моих ошибок и научиться выживать в любой ситуации. Эта книга перед вами, и еще раз спасибо за это тем, кто сидел в «хате» 938 с июля по ноябрь 1994 года.

Когда «заезжаешь» в «хату», обычное на воле: «Здорово, мужики!» — здесь неприемлемо. Ответ на это: «Мужики в колхозе землю пашут» — т. к., сами понимаете, «мужики» — это «масть», с которой, заходя первый раз в «хату», тому, кто претендует на высшие ступени уголовной иерархии, здороваться нецелесообразно. Если ты чувствуешь себя «достойным» и не желаешь нигде быть в последних рядах, скажи: «Здорово, братва!» — и «братва» с тобой поздоровается. Либо: «Мир этому дому!»

После знакомства принято «отстегнуть на общее», т. е. внести в общий котел немного чаю, сигарет, сахару (если есть). Если нет — «братва» снабдит тебя самым необходимым (!) из того же «общака». Обязательно поинтересуйся, как живут люди в «хате», есть ли «воровской ход». Именно поинтересуйся (!), а не спроси, ибо слово «спрашивать» в тюрьме приобретает несколько иное значение. «Спрашивают» с виноватых. Также не рекомендуется слово «просто». «Просто» это задница, играть на «просто так» — играть на чью-то задницу. И если кому-то предложили сыграть «на просто так», то высока вероятность в случае проигрыша автоматом стать «опущенным» со всеми вытекающими отсюда последствиями. Без ставок играют «без интереса» или «ни на что», игра «с интересом» — это уже игра на что-то.

Люди «пояснят за жизнь в хате», что к чему, какие здесь порядки. После чего надо будет рассказать, по какой статье сел и кем был «по жизни» на воле.

Врать не стоит. Если попытаешься «толкнуть фуфло», вычислят в первые же дни, а «фуфлыжник хуже педераста». Коли с «братвой» на воле дел не имел, «мужиком», «коммерсантом» и т. д. себя не считаешь, то лучше ответить примерно так: «В кругу («братвы», имеется в виду) не общался, работу свою делал сам, «мужиком» и т. д. себя не считаю». Если к тому же у тебя не «стремная» статья, значит, все в порядке. Вопросы относительно обстоятельств вашего дела в «хате» не задаются и считаются неприличными, т. к. все (наверно, не без оснований) заключенные опасаются подслушивающих устройств и «уток» — подсадных осведомителей.

Есть в тюрьмах и «зонах» обычай чифирить. Чифирь — напиток из чая. Засыпается заварки больше чем на треть «фаныча» (кружки), заливается водой и кипятится до тех пор, пока напиток не начнет «убегать», как кофе. Иногда для этого существует особая здоровенная кружка — «чифирбак». Тонизирует — бесспорно, но с непривычки глаза могут вылезти на лоб. В хате мы пили «купец» — на кружку вскипевшей воды засыпали 1–2 спичечных коробка заварки, накрывали «фаныча» сверху другой перевернутой кружкой и остужали 3–5 минут.