Константин Душенко - Великое наследие древних

«Государство», X, 595c

[О поэзии, не приносящей пользу государству: ] Мы выслали ее из нашего государства.

«Государство», X, 607b

Добродетель не есть достояние кого-либо одного, почитая или не почитая ее, каждый приобщится к ней больше либо меньше. Это – вина избирающего, бог не виновен.

«Государство», X, 617e

Несправедливые люди при всей их ловкости действуют, как те участники забега, которые в один конец бегут хорошо, а на дальнейшее их не хватает; сперва они бегут очень резво, а под конец делаются посмешищем и, не добившись венка, уходят с поникшей головой и повесив нос. Между тем подлинные бегуны достигают цели, получают награды и увенчиваются венками; не так ли большей частью случается и с людьми справедливыми?

«Государство», X, 613b – c

В жизни ‹…› всегда надо уметь выбирать средний путь, избегая крайностей; в этом – высшее счастье человека.

«Государство», X, 618e–619a

Все находятся в войне со всеми как в общественной, так и в частной жизни и каждый – с самим собой.

«Законы», I, 626d

Победа над собой есть первая и наилучшая из побед. Быть же побежденным самим собой всего постыдней и хуже.

«Законы», I, 626e

* Хороший законодатель ‹…› станет устанавливать законы, касающиеся войны, ради мира, а не законы, касающиеся мира, ради военных действий.

«Законы», I, 628d

Закон – владыка над правителями, а они – его рабы.

«Законы», IV, 715d

Любящий слеп по отношению к любимому.

«Законы», V, 731e

Одновременно быть и очень хорошим, и очень богатым невозможно.

«Законы», V, 743a

В серьезных делах надо быть серьезным, а в несерьезных – не надо.

«Законы», VII, 803c

Человек ‹…› это какая-то выдуманная игрушка бога ‹…›. Этому-то и надо следовать ‹…›. Надо жить играя.

«Законы», VII, 803c, d

Без смешного нельзя познать серьезного.

«Законы», VII, 86d

Как говорят каменщики, большие камни не ложатся хорошо без малых.

«Законы», X, 902e

Человека [совершившего преступление из-за страстей] правосудие постигнет не за совершенное деяние – ведь свершившееся никогда уже не сможет стать несвершившимся, – но ради того, чтобы в будущем он ‹…› возненавидел несправедливость, – а также чтобы возненавидели ее все те, кто видел суд над ним.

«Законы», XI, 934a – b

С ума сходят многие и по-разному.

«Законы», XI, 934d

Поэт – существо легкое, крылатое и священное; и он может творить лишь тогда, когда сделается вдохновенным и исступленным и не будет в нем более рассудка. ‹…› Ради того бог и отнимает у них рассудок и делает своими слугами, божественными вещателями и пророками, чтобы мы, слушая их, знали, что не они, лишенные рассудка, говорят столь драгоценные слова, а говорит сам бог и через них подает свой голос.

«Ион», 534b, 534c – d

О, если бы ‹…› большинство способно было делать величайшее зло, с тем чтобы быть способным и на величайшее добро! Хорошо бы это было! А то ведь оно не способно ни на то, ни на другое: оно не может сделать человека ни разумным, ни неразумным, а делает что попало.

«Критон», 44d

Воздавать злом за зло, как этого требует большинство, ‹…› несправедливо.

«Критон», 49c

Бесстрашное существо и существо мужественное – это не одно и то же. ‹…› Мужеству и разумной предусмотрительности причастны весьма немногие, дерзкая же отвага и бесстрашие, сопряженные с непредусмотрительностью, свойственны очень многим – и мужчинам, и женщинам, и детям, и животным.

«Лахет», 197b

Величайшая дружба существует между крайними противоположностями. ‹…› Ведь противоположное питает противоположное, тогда как подобное не получает ничего от подобного.

«Лисид», 215e, 216a

[Об отцах и матерях павших воинов: ] Надо ‹…› не причитать вместе с ними, ибо не надо ничего добавлять к их печали ‹…›, а, наоборот, следует ее исцелять и смягчать, напоминая им, что ‹…› молили они богов не о том, чтобы дети их стали бессмертными, но о том, чтобы они были доблестными и славными.

«Менексен», 247d

Судьба – путь от неведомого к неведомому.

«Определения» (составлены, по-видимому, учениками Платона), 411b

Человек – существо бескрылое, двуногое, с плоскими ногтями; единственное из существ, восприимчивое к знанию, основанному на рассуждениях.

«Определения», 415b

Стыд – страх перед ожидаемым бесчестием.

«Определения», 416a

Воспитание есть усвоение хороших привычек.

«Определения», 416a

Любящий божественнее любимого, потому что вдохновлен богом.

«Пир», 180b

Каждый из нас – это половинка человека, рассеченного на две камбалоподобные части, и поэтому каждый ищет всегда соответствующую ему половину.

«Пир», 191d

По мнению большинства, боги прощают нарушение клятвы только влюбленному, поскольку, мол, любовная клятва – это не клятва.

«Пир», 183b

Любить – значит искать свою половину.

«Пир», 205e

Соитие мужчины и женщины есть ‹…› дело божественное, ибо зачатие и рождение суть проявления бессмертного начала в существе смертном.

«Пир», 206e

Рожденье – это та доля бессмертия и вечности, которая отпущена смертному существу. ‹…› А значит, любовь – это стремление и к бессмертию.

«Пир», 206e, 207a

…Самое главное – исследование вопроса, хотя может случиться, что при этом мы исследуем и того, кто спрашивает, то есть меня самого, и того, кто отвечает.

«Протагор», 333e

Трудно становиться хорошим, хотя это и возможно, но быть хорошим – невозможно.

«Протагор», 344e

Быть человеку хорошим, то есть постоянно хорошим, невозможно, стать же хорошим можно; но тот же самый человек способен стать и дурным.

«Протагор», 345c

Мужественные бывают смелыми, но не все смелые мужественны.

«Протагор», 351a

Никто ‹…› не выберет большего [зла], если есть возможность выбрать меньшее.

«Протагор», 358d

Как раз философу свойственно испытывать ‹…› изумление. Оно и есть начало философии.

«Теэтет», 155d

Число составляет всю суть каждой вещи.

«Теэтет», 204d

[Время] – движущееся подобие вечности.

«Тимей», 37d

Время возникло вместе с небом, дабы, одновременно рожденные, они и распались бы одновременно.

«Тимей», 38b

Поэт – если только он хочет быть настоящим поэтом – должен творить мифы, а не рассуждения.

«Федон», 61b

Есть люди, которым лучше умереть, чем жить, и, размышляя о них, ‹…› ты будешь озадачен, ‹…› почему они обязаны ждать, пока их облагодетельствует кто-то другой.