Джон Шелби Спонг - Вечная жизнь: новый взгляд. За пределами религии, мистики и науки

В своем мире мы еще не достигли вселенского сознания в человеческой религии, но близимся к этой цели. Концепция Бога как Единого широко признана повсюду. Однако о природе этого единого Бога по-прежнему ведутся споры. В странах Запада определяющей основой этого вселенского божества служит содержание иудейско-христианского бога Библии. На Ближнем Востоке это Бог ислама и Корана, на Дальнем Востоке – Бог индуистской и буддистской традиции с вариантами из сикхизма, джайнизма, синтоизма, даосизма и конфуцианства. Говоря в общем, человеческая религия эволюционировала, образовав три группы племенных или этнических религий, каждая из которых претендует на звание религии единого всеобщего Бога.

Мы, люди, за годы обладания самосознанием проделали долгий путь вместе с Богом – путь, по длительности соответствующий истории человечества. Наше путешествие никогда не было обычным и размеренным, но, как бы радикально ни изменились внешние формы религии, три принципа остаются неизменными, чтобы отвечать изначальным человеческим потребностям, порожденным самосознанием, и избавлять от сопутствующей ему тревожности: Бог должен находиться вне нашего окружения; Бог должен быть сверхъестественным и способным прийти к нам на помощь; Бог должен быть неподвластным времени и служить гарантией нашей надежды на бессмертие.

Таким образом, религия создана человеком и предназначена для удовлетворения человеческих потребностей. Если рассматривать религию под таким углом, она далеко не так величественна, как нам хотелось бы, – ни по своим истокам, ни по обрядам. Религия отнюдь не богодухновенна, а иногда по-человечески манипулятивна. Звучит сурово? Возможно, но таким путем можно дойти до истины, а от истины ни в коем случае нельзя отмахиваться только потому, что она неудобна. Так что, надеюсь, вы продолжите читать эту книгу.

Как мы уже отмечали, на протяжении всей истории религиозные системы адаптировались непосредственно в ответ на изменения в организации человеческой жизни. Разумеется, это означает, что религия – оружие в арсенале человеческого выживания. Это осознание ставит под сомнение притязания на «объективность» религиозных мифов, которая на протяжении веков служила для определения религии как «явленной истины». Считать религию «явленной истиной» – значит наделять ее силой с целью принуждения к подчинению, успешно затыкать рты нонконформистам и подвергать их остракизму.Вот почему анафема и другие виды отлучения от Церкви считались ужасными наказаниями на протяжении всей истории. Как только мы поймем это, мы увидим, почему конкретные религиозные практики развивались таким образом. Ибо несмотря на существенные различия в форме и содержании религиозных верований в зависимости от времени и культуры, все потребности, для удовлетворения которых была предназначена религия, являются сугубо человеческими, и в этом их поразительное сходство.

Обратимся, к примеру, к популярной религиозной идее, согласно которой Бог открыл избранному религиозному лидеру правила, которыми мы должны руководствоваться в «нашем долге перед Богом» и в «нашем долге перед ближним», и даже продиктовал эти правила, чтобы их записали на «каменных скрижалях». Вариации на эту знакомую тему обнаруживаются почти в каждой религиозной традиции, следовательно, любое серьезное исследование значения религии в человеческой жизни должно выявить эти своекорыстные попытки возвести неприступные стены, за которыми люди стремятся спрятать свой страх и таким образом справиться с реальностью, представляющей угрозу. Хотим путешествовать за пределами религии – придется ориентироваться в этих преградах. Надо научиться видеть в них то, чем они всегда являлись, и в конечном счете пренебрегать ими. В большинстве случаев людям не удается сделать это, в итоге реальность по-прежнему остается скрытой от нашего сознающего разума.

Зигмунд Фрейд однажды заметил: когда религиозные лидеры утверждают, что получили разрешение на свою деятельность от Бога посредством божественного откровения, – что, разумеется, не подлежит оспариванию, – и когда те же власти заявляют, что лишь они уполномочены правильно толковать эти откровения, нам должно быть предельно ясно, что все эти притязания – не что иное, как истерия в стремлении к определенности! [35] Эта отсылка к Зигмунду Фрейду и другим, использованная далее, почерпнута в основном из трех его книг – «Будущее одной иллюзии», «Моисей и монотеистическая религия», «Тотем и табу» (The Future of an Illusion; Moses and Monotheism; Totem and Taboo). Подробнее см. библиографию. Возводить такие иррациональные защитные барьеры вокруг истины не понадобилось бы, будь она действительно истиной, говорящей сама за себя. Однако защита необходима истине, которая лишь притворяется правдоподобной. При изучении действия религии нам следует распознавать притворство и отметать все подобные религиозные притязания. Вот почему почти невозможно осуществить такое исследование, не абстрагировавшись от эмоциональных притязаний религии и уже не являясь приверженцем этой системы. Только те, кто населяет пострелигиозный мир, способны пойти за мной туда, куда я направляюсь, так как им придется избегать замкнутого круга логических рассуждений, стоящих на страже того, что уже не имеет смысла, но мы по-прежнему не желаем признать это и отступиться.