Иларион (Алфеев) - Священная тайна Церкви. Введение в историю и проблематику имяславских споров

Каким именем объять мне необъятное? Каким речением высказать неизглаголанное? Итак, поскольку Божество превосходнее и выше всякого обозначения именами, то научились мы молчанием чествовать превышающее слово и разумение [302] Там же 3 (PG 45, 601 ВС Ч. 5. С. 415–416). .

Когда Маной желал знать имя, дабы, по исполнении на деле обещанного, по имени прославить Благодетеля, то Он говорит ему: «Что спрашиваешь о нем? Оно чудно» [303] Суд. 13:18. . Отсюда можно научиться, что одно есть имя, означающее божескую сущность, – именно, самое удивление, неизреченно возникающее в душе при мысли о ней [304] Григорий Нисский. Против Евномия 8 (PG 45, 769 В Ч. 6. С. 103). .

Недостаток сотворенного имени у Бога вовсе не служит к какому-либо ущербу божественной славы; наоборот, бессилие выразить неизреченное, обличая естественную нашу скудость, тем более доказывает славу Божию, научая нас, что одно есть, как говорит апостол, соответственное Богу имя, – вера, что Он выше всякого имени [305] Евр. 11:6. . Ибо то, что Он превосходит всякое движение мысли и обретается вне постижения при помощи наименования, служит для людей свидетельством неизреченного величия [306] Григорий Нисский. Против Евномия 12 (PG 45, 1108 ВС Ч. 6. С. 494). .

Святитель Григорий Нисский.

Мозаика XI века. Собор Святой Софии. Киев

Святитель Григорий различает в имени внешнюю сторону и внутреннюю: внешняя сторона имени – его оболочка, состоящая из звуков (при произнесении) и букв (при написании); внутренняя – смысл, значение имени. В этом различении он следует Василию Великому, который писал: «Имя Божие называется святым, конечно, не потому, что в слогах имеет некую освящающую силу, но так как всякое свойство Божие и понятие мыслимого о Нем свято и чисто» [307] Василий Великий. Толкование на Псалом 32, 21 (PG 29, 249). . Иными словами, не внешняя оболочка имени Божия является носителем святости Божией, но его внутреннее содержание. Григорий Нисский идет даже несколько дальше: он утверждает, что Бог превосходит не только звуки и буквы собственного имени, но и заключающийся в них смысл, поскольку несозданное естество Божие выше не только всякого имени, но и «всякого заключенного в имени значения» [308] Григорий Нисский. Против Евномия 2 (PG 45, 473 А Ч. 5. С. 271). .

Деление имен Божиих на содержащиеся в Священном Писании и созданные человеческим «примышлением» представляется Григорию Нисскому искусственным. Имена, содержащиеся в Писании, в том числе те, которые были впервые произнесены Самим Богом, являются человеческими словами – продуктом нашего «примышления». Если Бог пользуется этими словами, то не потому, что Он их изобрел или в них нуждается, но потому что человек не может понять Бога каким-либо иным способом. Подобно тому, как любящая мать общается со своим младенцем, подражая его лепету, Бог снисходит к нашей немощи и говорит на нашем языке. И как нельзя назвать глухонемым того, кто общается с глухонемыми при помощи знаков, так нельзя приписывать Богу человеческие слова на том основании, что Он по снисхождению пользуется человеческим языком [309] Там же 12 (PG 45, 1049 С-1052 В Ч. 6. С. 427^29). .

Каково происхождение божественных имен? Согласно святому Григорию, Бог получает имена в соответствии со Своими действиями (энергиями) в отношении людей:

<���…> Превысший всякого имени у нас получает многоразличные наименования по различию благодеяний: Он называется светом, когда рассеивает тьму неведения, жизнью, когда дарует бессмертие, путем, когда руководит от заблуждения: так и столпом крепости [310] Пс. 60(по LXX). , и градом ограждения, и источником, и камнем, и виноградом, и врачом, и воскресением, и всем таковым именуется Он у нас, многоразлично разделяя Себя в Своих к нам благодеяниях [311] Григорий Нисский. Против Евномия 10 (PG 45, 832 А Ч. 6. С. 175). .

Бог не есть речение и не в голосе и звуке имеет бытие. Призывающим же Его именуется не само то, что Он есть, – ибо естество Сущего неизглаголанно, – но Он получает наименование от действий, которые, как мы верим, касаются нашей жизни [312] Там же 12 (PG 45, 960 ВС Ч. 6. С. 324). .

Имена «Бог» и «Сущий» – не исключения. Имя «Бог», по мнению Григория, происходит от «наблюдательной энергии» (εποπτικής ενεργείας) Бога, т. е. указывает на способность Бога за всем наблюдать и все видеть (πάντα θεάσθαι) [313] Там же 12 (PG 45, 1108 А Ч. 6. С. 494; ср. также: 888 D Ч. 6. С. 241; 96 °CЧ. 6. С. 324). : здесь воспроизведена этимология, согласно которой θεός происходит от θεάομαι. Что же касается имени «Сущий», с которым Бог открылся Моисею, то в этом имени указывается «некое отличительное свойство Божества, а именно – что о Боге ничего иного нельзя знать, кроме того, что Он существует» [314] Там же 8 (PG 45, 772 А Ч. 6. С. 104). . В имени «Сущий», считает Григорий Нисский, содержится указание на неименуемость Бога: «Священное Писание, возвещая прочие Божеские имена о Сущем, Самого Сущего представляет неименуемым у Моисея» [315] Там же 7 (PG 45, 764 А Ч. 6. С. 94). Ср.: Исх. 3:14. .

Отметим, что сходные мысли о происхождении имен Божиих содержатся и в «Точном изъяснении Песни Песней Соломона», где слова «имя твое, как разлитое миро» рассматриваются Григорием в контексте учения о неименуемости Божества. Все имена Божии, утверждает здесь святитель Григорий, обязаны своим происхождением различным чудесам Божиим, но они не выражают естество Божие:

«Миро излияное имя Твое». Ибо сими словами, кажется мне, означается подобное следующему: естество неопределенное не может в точности объято быть словом, имеющим значение имени; напротив того, вся сила понятий, вся выразительность речений и наименований, хотя бы, по-видимому, и заключали они в себе что великое и боголепное, не касаются естества в Сущем, но разум наш, как бы по следам только и неким озарениям, гадает о Слове, с помощью постигнутого, по какому-то сходству представляя себе и непостижимое. Какое ни примыслим имя, сообщающее нам понятие о мире Твоего Божества, говорит невеста, тем, что выражает изрекаемое, обозначим не самое миро, но богословскими сими именованиями покажем только малый некий остаток испарений божественного благоухания <���…> Само миро Божества, каково оно в сущности, выше всякого имени и понятия; усматриваемые же во вселенной чудеса доставляют содержание богословским именованиям, по которым Божество именуем Премудрым, Всемогущим, Благим, Святым, Блаженным, Вечным, а также Судией, Спасителем и подобным сему, что все показывает некоторое, однако не главное, качество божественного мира, которое вся тварь, наподобие какого-либо мироварного сосуда, отпечатлела в себе усматриваемыми в ней чудесами [316] Григорий Нисский. Точное изъяснение Песни Песней Соломона. Беседа 1 (PG 44, 781 С-784 А Творения. Ч. 3. М., 1862. С. 32–33). О толковании Песн. 1в патриотической традиции см. в: Фаст Геннадий, протоиерей. Толкование на книгу Песнь Песней Соломона. Красноярск, 2000. С. 217–222. .