Елена Ваю - Коралловый браслет. Эзотерический роман

— Ну, — удовлетворенно произнес Борис, — это я люблю.

Не успела первая группа отойти, как раздались очередные звуки ударов о кладку.

— Да, такими темпами мы ее разберем быстро, — проговорил Борис, поправляя рюкзак.

Выйдя из пещеры, путники решили, не отдыхая, сразу же идти на стоянку. Свежий ветерок придал всем силы, обдувая лица и открытые части тел. Мишка даже снял майку, несмотря на то, что было не слишком тепло. Всю обратную дорогу он опять насвистывал какую-то мелодию и, поглядывая на Селену с Иваном, загадочно молчал. Около палаток никого не оказалось.

— Галина с Кирой, наверно, за водой пошли, — сказал Борис, не увидев на месте ведра. — Ладно, вы как хотите, а я — спать.

И, положив рюкзак, он скрылся в палатке. За ним следом отправился Джамини, а через пару минут и ребята. У стола осталась лишь Селена. Она была не такая уставшая, как другие. Девушка сходила за браслетом и, надев его, почувствовала приятное расслабление, даже какую-то легкость. Присев на бревно, она взглянула на горы, туда, где были пещеры, и начала о чем-то мечтать. Руни, прыгая вокруг, все пыталась обратить на себя ее внимание и, ничего не добившись, уселась на столе рядом. Ветерок гнал по небу легкие облака причудливых форм. Селена заметила, что одно из них напоминает ей большого лохматого медведя, который лапой зацепился за выступ горы и будто хочет выдернуть последнюю из земли. Где-то вдали раздались женские голоса и смех. Через некоторое время к палаткам подошли Кира и Галина, неся в руках ведро и бидон с водой.

— Как поработали? — спросила вторая из женщин, взглянув на девушку.

— Неплохо, — ответила Селена.

Она все еще находилась в состоянии мечтательности.

— А где же мужики? — удивилась Кира.

— Спят.

— А…

Женщина, что-то сказав подруге, вновь расхохоталась.

— Ладно, тише, а то всех разбудишь, — проговорила Галина, открывая какие-то пакеты с провизией.

Примерно через час по стоянке распространились аппетитные запахи, которые заставили Руни крутиться около горелки, хватать ложку и черпак. Первым проснулся Борис. Он вышел из палатки и, потянувшись, произнес:

— Пахнет вкусно… А вторая группа разве не пришла?

— Рано еще, — сказала Кира, играя с обезьянкой.

Борис прошелся к горелке, приподнял крышку кастрюли и, втянув в себя воздух, довольно выдохнул его через рот. Селена все еще сидела у стола, глядя куда-то вдаль.

— А ты, я вижу, и без сна неплохо себя чувствуешь, — улыбнувшись, заметил ученый.

Девушка в ответ также улыбнулась и посмотрела на браслет. К обеду все были в сборе. Саньджая принес что-то, завернутое в бумагу, и положил рядом с палаткой. Дядя Веня, вымыв руки, сел за стол и задумчиво проговорил:

— Да… Энергетика рядом с кладкой весьма чувствуется.

— Так вы поспите, пока мы работаем, — сказал Борис, расставляя тарелки. — Я вот часик вздремнул и уже в норме.

— Да, пожалуй, надо поспать, — согласился Владимир. — Вечером ведь опять пойдем.

— Вам осталось там — совсем ничего, — заметил Степа, взглянув на Бориса. — Проход уже почти свободный. На час работы, а то и меньше.

— Когда закончите, возвращайтесь на стоянку, — зевнув, произнес дядя Веня. — Отдохнете до вечера, а потом пойдем все вместе.

— Кроме меня, — подчеркнуто резко вставил Степа. Дядя Веня пожал плечами.

— Как хочешь. Уговаривать не будем.

Мишка, сидевший рядом со Степой, посмотрел на него с каким-то сочувствием и тихо сказал:

— Не беги от самого себя…

Молодой ученый ничего на это не ответил, только начал нервно барабанить пальцами по столу. Поев, Борис, Джамини, Иван и Мишка отправились во вторую пещеру. Селена в этот раз осталась на стоянке. Проводив ребят некоторое время взглядом, она стала наблюдать за тем, как Саньджая готовится к вечернему ритуалу. Небольшую ветку дерева индиец поставил в банку с водой, а растения, собранные в горах, промыл, разрезал на части и закинул в кастрюльку кипятить. Девушка обратила внимание на то, что запах жидкости вскоре стал каким-то странным, даже резким.

— Мы не отравимся? — спросила она, улыбаясь.

— Нет. Это специальный отвар. Меня научил его готовить мой учитель из Тибета. Пьют такой отвар совсем понемногу во время некоторых церемоний.

Саньджая взял серебряную ложку и стал помешивать жидкость. Дядя Веня, проходя мимо, спросил:

— Ну как, все нашел?

— Да, хотя пришлось для этого сходить чуть подальше. Вон к тем горам.

— К вечеру управишься?

— Конечно, времени хватает.

Взглянув на Селену, дядя Веня произнес:

— Решила надеть сегодня браслет? Правильно. Я думаю, это очень кстати.

И, зевнув, добавил:

— Пойду, прилягу на часок, другой.

Пока дядя Веня, Владимир и Степа спали, Селена беседовала с Саньджая. Он рассказал ей о своих друзьях в Тибете, о том, как встретился с учителем и еще много чего интересного. Девушка слушала индийца с неподдельным восхищением и несколько раз даже проговорила: «Ого!». Узнав, что паломники не берут с собой в горы рюкзаки с грузом, довольствуясь горсткой риса, водой рек и спальным местом без удобств под открытым небом, Селена сказала:

— Вот что такое — истинная вера. Эти люди знают, что главное в жизни — духовная пища, а тело дано нам временно, и баловать его не стоит.

— Ты права, но к телу надо относиться бережно. Так же, как и к Природе, которая является «оболочкой» Духа и уже поэтому — божественна. Все живое, и тело наше тоже, до тех пор, пока не умрет. Телу нужна здоровая пища и вода, а также солнце, воздух.

— Да, конечно, я и забыла о гармонии тела и духа.

— Всего должно быть в меру. И всему свое время. Для воздержания от пищи и для праздничных угощений.

— Значит, нельзя, «победив в себе дракона», освободиться от Тьмы?

— Нет, в нас всегда будет две половинки: светлая и темная. Мы только возвращаемся к гармонии, чтобы не было власти над нами «эго». Время от времени нужен, как сказал дядя Веня, мистический процесс «очищения».

— Но ведь мы, побеждая «дракона», выходим к Свету?

— Да, мы каждый раз совершенствуемся. То есть возвращаемся к Гармонии на более высоком уровне бытия. Что-то «отметаем» в себе, а что-то делаем «прекраснее», «тоньше», «лучше».

Селена взглянула на браслет, а затем на горы, где были пещеры.

— Мы «умираем», чтобы «родиться» вновь?

— Да, — согласился Саньджая. — По-другому, происходит мистический «круговорот солнца» в человеке. Символ свастики как раз это отражает. Одна энергия переходит в другую. Можно сказать, плодородие — это «смерть» и «рождение» одновременно.

— Сарасвати — богиня плодородия… — произнесла Селена, опять взглянув на горы.

Саньджая улыбнулся.

— Тебе это близко, и ты хорошо все чувствуешь.

Вскоре приготовленный напиток был накрыт листьями, также принесенными Саньджая, и поставлен в тень для охлаждения. К восьми вечера все, кроме Степы, собрались у тента, чтобы выслушать перед дорогой дядю Веню.