Анатолий Борзов - Тайные Знания

— Какой прок ему обманывать? Слишком убедительно он говорил. Анкета твоя где — устал.

— Никаких проблем. Отдохните, а потом продолжим.

Вечер был хорош. Щебетали птахи — спешили исполнить свои дела. Дел было множество, лето короткая пора. Не успел оглянуться, и прошло лето. Куда-то молчаливо плыли облака — Груздь задрал голову и, может быть, за долгие годы позволил себе посмотреть, как они плыли. О чем они говорили? Он и старик — странная личность. Алексей Матвеевич, если откровенно сказать, тоже устал. Голова — чугунная. Словно и не его голова, а чужая. Он даже увидел себя со стороны и не узнал. Сидит на лавочке пожилой мужчина, смотрит на проплывающие облака и о чем-то важном думает. Только о чем? На самом деле Груздь ни о чем важном думать не собирался.

Старик изрядно утомил. Беседовали они еще часа три. И все три часа Алексей Матвеевич находился в напряженном состоянии — думал, как прежде никогда не думал, пытаясь проникнуть в каждое сказанное стариком слово. А потом признался себе — начинает уставать. Слушает и не понимает, о чем говорит дед. Хотя интересно рассказывал старик, словно читал книгу. И при этом поглядывал — может, желал знать, доступно ли он сказал, верное ли слово нашел или повторить? А потом его и вовсе бросило в сон. Голос у старика стал тише, а образ пропадать из вида. Груздь поднялся и принялся ходить — пять шагов в одну сторону, пять в другую. Не помогает.

— Пять минут, — вдруг услышал он. Неучтенные пять минут, он вправе использоваться по-своему усмотрению. Проще говоря, когда вздумается. Устал — отдохни. И никто не смеет предъявлять какие-либо претензии. Нет пяти минут и претензий нет. Ничего нет — обязательств, обещаний, прогнозов, случайных и странных совпадений — ничего этого нет.

— Пять минут? — повторил Груздь.

В голове он почувствовал слабость, словно просверлили дырку. А в голове — ничего нет, пустая она. Кроме мозгов ненужных ничего нет. И увидел, как засуетился старик. Сейчас, — говорит дед, — ты пока перекури. Пять неземных минут. Лишнее выбрасывать не спеши. Сначала погляди, а уж потом выбрасывай. И помни, собирали не одну тысячу лет — миллион лет собирали. Насчет миллиона лет он, может, и приврал. Хранитель тайных знаний. Без всяких конкурсов и рекомендаций.

— Что? — испугался Груздь, — ты о чем старик?

— Сам спросишь, — ответил дед, — они к тебе придут. А как же! Обязательно придут. Когда — не знаю. Описи у меня не было. У них опись — ты не пугайся. Мне ничего не нужно. Гавриил будет, спросишь у Гавриила — кто, почему, только ответа сразу не жди — прояви терпение. Демон придет, передай привет — грустный он какой-то. Ты его рассмеши. Скажи — вам привет от старика. И сразу приступай к поискам. Каждый день ищи.

— Кого? — не понял Груздь.

— Кандидата. Будущего кандидата ищи каждый день. Он тебе знак особый подаст, как ты мне. Знак-то не забыл? Не волнуйся — вспомнишь, или он тебе напомнит. Только ему не дано знать, что он кандидат. Знаешь только ты. Конечно, ответственность. Ты ее потом почувствуешь. И никому не доверяй. Хитрость ты поймешь, и лукавство — что еще требуется? Как говорится, в меру сил и способностей. Пять минут всегда будут с тобой — они неучтенные. Никто с тебя не спросит — доверие. Твои целых пять минут. А сколько времени ты в них вложишь — решай сам.

Вечер был хорош. Замолкли птахи — завтра еще один трудовой день. За ним еще и еще — пока не кончится лето — короткая пора. Куда-то уплыли облака. Вероятно, туда, где прежде облаков не было. Голова уже не болела, но была чужой. И тяжелой — как он будет носить такую тяжелую голову на плечах?

Позвонил генерал — он, наконец, освободился. Как все прошло? Хорошо прошло. Как старик? Нормально. Лежит в гостиной и дожидается, когда ему вручат билет в другое измерение. Бронь имеется? Хоть напоследок побаловать — отправить в купейном вагоне. Что? — не понял Гриша, — перебрался в иной измерение? Михаил Небадонский? Ждем встречи с Гавриилом — не менее интересный персонаж. Он в курсе всех событий.

Домой Груздь добрался, когда в окнах зажгли свет. Голова уже не болела и не была тяжелой. И все же, что с ним произошло? Или ничего не происходило — больное воображение. Неплохо бы сходить в отпуск — хотя бы на недельку. Уехать и забыться хотя бы на время. Точно, нужно будет позвонить сестре. Сколько раз она его звала. А тут он — собственной персоной.

Раздался звонок в дверь. Кто это может быть? Неужели Тюленин? Покоя от него нет — будет расспрашивать о старике. А может, не открывать? Сделать вид, что никого нет? Увы, к сожалению, он на это не способен. Груздь поднялся с кресла и пошел открывать дверь.

Мужчину этого он прежде не видел. Или все же видел? Странный какой-то. Стоит и молчит. Словно Груздь должен что-то сказать, словно он пришел в столь поздний час. Впрочем, не это странное, что-то другое. Трудно выразить словами. Как ваш дальний родственник, кого вы знали еще мальчишкой, а сейчас перед вами мужчина, и он терпеливо дожидается, когда вы его узнаете.

— Вы кто? — спросил Алексей Михайлович.

— Харламов, — ответил мужчина и улыбнулся.

— Кто?

— Харламов, — повторил мужчина, — у меня к вам разговор.

В голове каким-то непонятным образом возник старик. Началось! — сообщил он Алексею Матвеевичу. Ты же Харламова искал? Вот он — Харламов. Не сомневайся, перед тобой самый настоящий Харламов — первый в мире космонавт, а теперь небесный уполномоченный.

— Алексей Матвеевич, — представился Груздь.

— Я знаю, — ответил Харламов, — я много что знаю. У меня к вам разговор.

И прошел в комнату. Хотя Алексею Матвеевичу показалось, что Харламов не прошел, а переместился — проплыл мимо, словно дух. Ничего удивительного — он им и был.