Карлос Кастанеда - Путешествие в Икстлан [Альтернативный перевод]

— Обычные сны всегда становятся очень живыми, стоит человеку лишь начать настраивать сновидение, — объяснил он. — Более того, их живость и ясность становятся серьезными препятствиями на пути, и с тобой в этом плане дело обстоит гораздо хуже, чем с кем бы то ни было из тех, кого я знаю. У тебя — самая настоящая мания, причем совершенно ужасная. Ты записываешь все, что только можешь.

А я-то искренне считал, что поступаю правильно. Благодаря подробнейшим конспектам своих снов я в какой-то степени уяснил себе природу видений, имевших место в моих снах.

— Брось это! — приказал он. — Это ни в чем тебе не поможет. Ты только отклоняешься от цели сновидения, которой является контроль и сила.

Он улегся на спину, накрыл лицо шляпой и заговорил, не глядя на меня:

— Я хочу напомнить тебе все приемы, которые ты должен практиковать. Сначала фокусируешь взгляд на руках. Это — отправная точка. Затем начинаешь переводить взгляд на другие объекты, на очень короткое время фиксируя его на них. Постарайся бросить такой короткий взгляд на максимальное количество объектов. Помни: если ты будешь только коротко взглядывать на объекты, они не начнут сдвигаться. Потом снова вернись к своим рукам. Каждый раз, когда ты возвращаешься к своим рукам, ты восстанавливаешь силу, необходимую для продолжения сновидения . Поэтому вначале не нужно смотреть сразу на множество объектов. На первый раз четырех будет достаточно. Потом ты постепенно сможешь увеличить их количество, и в конце концов будешь в состоянии разглядывать все, что захочешь. Но всегда, как только образы начинают сдвигаться, и ты чувствуешь, что начинаешь терять контроль, — возвращайся к рукам.

Когда ты почувствуешь, что можешь смотреть на что угодно сколько захочешь, ты будешь готов к освоению следующей техники. Ей я научу тебя сейчас. Но применять ее, я надеюсь, ты станешь только тогда, когда будешь готов.

Минут пятнадцать он лежал молча. Наконец, он сел и посмотрел на меня.

— Следующим шагом в настройке сновидения является обучение тому, как путешествовать, — продолжал он. — Тем же способом, каким ты научился смотреть на руки, ты можешь повелеть себе двигаться, отправляясь в разные места. Сначала определи место, в которое ты хотел бы попасть. Выбирай места, которые хорошо знаешь, — университет, соседний парк, дом кого-нибудь из твоих друзей. А потом нужно повелеть себе отправиться туда. Это очень сложная техника. Ты должен выполнить две задачи: во-первых, ты должен повелеть себе отправиться в определенное место, а затем, когда ты освоишь эту технику, ты должен научиться контролировать точное время своего путешествия.

Записывая его слова, я почувствовал, что определенно рехнулся, поскольку совершенно серьезно конспектировал безумные инструкции. Чтобы их выполнить, мне пришлось бы выбраться из самого себя. Меня охватила волна сожаления и замешательства.

— Что ты со мной делаешь, дон Хуан? — спросил я, совсем не это имея в виду.

Он, похоже, удивился. Некоторое время он пристально смотрел на меня, а потом улыбнулся.

— Ты снова и снова задаешь мне один и тот же вопрос. Я ничего с тобой не делаю. Ты делаешь себя доступным силе, ты за ней охотишься, а я лишь веду тебя

Он склонил голову на бок и принялся меня разглядывать. Одной рукой он взял меня за подбородок, второй — за затылок и подергал меня за голову взад-вперед. От этого движения мышцы шеи, которые были скованы сильным напряжением, расслабились.

Дон Хуан посмотрел на небо и, казалось, некоторое время что-то на нем изучал.

— Нам пора, — сухо сообщил он и встал.

Мы направились на восток и к пяти часам вечера пришли к роще из невысоких деревьев в долине между двумя большими холмами. Было почти пять вечера. Дон Хуан небрежно заметил, что нам, возможно, придется провести там ночь. Он указал на деревья и сказал, что где-то там есть вода.

Он весь напрягся и начал по-звериному принюхиваться. Я видел, как быстро вздрагивают мышцы его живота, расслабляясь и напрягаясь в такт частым коротким вдохам-выдохам. Он велел мне сделать то же и самому определить, где именно находится вода. Я без особой охоты начал подражать его манере дыхания. Минут через пять-шесть у меня уже кружилась голова. Но ноздри странным образом прочистились, и я почувствовал запах речных ив. Однако установить, где они находятся, мне так и не удалось.

Дон Хуан велел мне несколько минут отдохнуть, а потом снова заставил принюхиваться. Второй раунд был более интенсивным. Я ощутил слабый запах речных ив, исходивший откуда-то справа. Мы свернули туда и примерно через полкилометра вышли к болотцу со стоячей водой. Мы обошли его, и подошли к немного возвышавшейся над ним плоской горизонтальной площадке. Дальше над площадкой и вокруг нее все заросло очень густым чапаралем.

— Это место кишит горными львами и другими кошками поменьше, — как бы между прочим заметил дон Хуан таким тоном, словно речь шла о какой-то самой обычной мелочи.

Я мигом подбежал к нему. Он засмеялся.

— Обычно я стараюсь вообще сюда не заходить, — сказал он. — Но ворона показала именно это направление. Здесь мы должны найти что-то особенное.

— Дон Хуан, нам действительно необходимо здесь находиться?

— Да. Иначе я ни за что не пошел бы в это место.

Я начал очень сильно нервничать. Он велел мне слушать внимательно и заговорил:

— Охота на горных львов — единственное, ради чего человек может забраться в это место. Поэтому я должен научить тебя тому, как это делается. Сначала делают ловушку для водяных крыс, живущих вокруг источников, которые служат приманкой. Но изготавливают ее особым образом: боковины делают сминаемыми, а вдоль них вертикально устанавливают очень остро отточенные шипы. Когда клетка стоит, их острия спрятаны. Но когда на клетку падает что-нибудь увесистое, боковины не выдерживают, сминаются, а шипы высовываются и пронзают то, что упало на клетку.

Я не мог понять, как это делается, но он нарисовал на земле схему и объяснил, как закрепить в углублениях на раме вертикальные прутья стенок таким образом, чтобы при возникновении вертикальной нагрузки на ее крышу клетка заваливалась бы в одну из сторон.

Шипами в такой конструкции служат острые щепы из твердого дерева, жестко укрепленные на раме.

Дон Хуан сказал, что во время охоты на горного льва высоко над ловушкой подвешивают большую сетку с тяжелыми камнями. Над клеткой протягивают веревку. Вся система устроена так, что стоит только задеть эту веревку, как все камни из сетки рухнут вниз. Учуяв водяных крыс в клетке, горный лев подходит к ловушке. Обычно он пытается разрушить препятствие ударом передних лап сверху вниз. Вот и в этом случае, чтобы добраться до крыс, он изо всех сил ударяет обеими лапами по крышке клетки. Клетка сминается, и шипы вонзаются ему в лапы. От боли и неожиданности огромная кошка подпрыгивает и цепляет веревку, обрушивая на себя лавину камней.