Бэрд Сполдинг - Жизнь и учение Мастеров Дальнего Востока. Книги 1-2

Мы расходились порой на громадные расстояния: одна группа уходила в Персию, другая – в Китай, третья – в Тибет, четвертая – в Монголию, а пятая – в Индию. Наши друзья никогда не покидали нас. Иногда они становились «невидимыми» и, покрывая за один вечер расстояния в полторы тысячи километров, держали нас в курсе происходящего в каждом из лагерей.

Группа, в которую входил я, держала путь на юго-запад. До небольшой деревушки, расположенной на высокогорном плато в предгорьях Гималаев, было километров сто тридцать. Провизией мы не запаслись, но еды всегда было вдоволь, и нас всегда ждал покойный ночлег. Мы прибыли на место на пятый день, перед обедом. Вышедшая навстречу делегация крестьян расселила нас по квартирам.

Мы отметили, что жители выказывают глубочайшее почтение Эмилю и Джасту. Эмиль, как выяснилось, еще ни разу здесь не бывал, но Джаст посещал эти места. В первый раз его позвали на помощь три крестьянина, угодившие в лапы свирепых «снежных людей», населяющих самые дикие районы Гималаев. Теперь произошел аналогичный случай. Снежные люди – это изгои и парии, поселившиеся на заснеженных вершинах и ледниках. Из них образовалось племя, которое приспособилось жить высоко в горах вдали от цивилизации. Снежных людей не так уж много, но они очень свирепы и воинственны; тому, кто угодит в их лапы, не позавидуешь. Как оказалось, горные дикари взяли в плен четырех крестьян. Жители деревни ума не могли приложить, как их спасти, и в конце концов послали гонца к Джасту. Джаст тотчас пришел им на помощь.

Мы, конечно же, слышали истории о снежных людях, но мало в них верили. Нам страшно хотелось увидеть их собственными глазами. Сначала мы думали, что будет организована спасательная бригада, и надеялись в нее войти. Нас ждало разочарование: Эмиль заявил, что они пойдут с Джастом вдвоем и не теряя ни секунды.

Они мгновенно растворились в воздухе и вернулись только вечером следующего дня. Четверо пленников, которых они спасли, поведали нам причудливую историю своих злоключений. Странные снежные люди, напавшие на них, ходят, оказывается, нагишом; тело у них, как у животных, покрыто густой шерстью и они с легкостью переносят самые суровые морозы. Передвигаются они с молниеносной быстротой; поговаривают даже, что снежные люди настигают в погоне диких зверей, живущих в местах их обитания. Эти дикари называют Мастеров «Людьми с Солнца» и всегда отдают им своих пленников. Мастера сотни раз пытались добраться до этого племени, но их попытки ни к чему не привели, потому что снежные люди их ужасно боятся. Их страх столь велик, что при появлении Мастеров они перестают есть и спать и ведут круглосуточное дежурство. Снежные люди утратили всякую связь с цивилизацией; они живут в полной изоляции и забыли даже о том, что когда-то общались с другими расами и сами от них произошли.

Эмиль и Джаст рассказывали об этом странном племени очень неохотно и отказались взять нас с собой. Вот что они сказали:

Снежные люди – такие же Божьи чада, как мы. Просто другие люди так долго воспитывали в них ненависть и страх, что они добровольно изолировали себя, напрочь забыв, что сами принадлежат к человеческому роду, и считая себя дикими животными. Мало того, они утратили даже звериный инстинкт. Ведь если зверь чувствует, что человек относится к нему с любовью, он отвечает ему взаимностью. Как видим, человек, пребывающий в плену своих заблуждений и отпадающий от Бога и человечества, может пасть ниже животного. Не имеет смысла вести вас к ним. Вы их только обидите. И все же мы не теряем надежды, что когда-нибудь нам удастся обратить хотя бы одного из них, и тогда мы спасем все племя.

Еще они сказали, что если нам так уж хочется посмотреть на снежных людей, то мы можем сделать это сами. Мастера обязались охранять нас и выручить, если мы попадем в беду.

Вечером нам сообщили, что завтра мы посетим один очень древний храм, расположенный в пятидесяти пяти километрах. Два моих товарища решили, что храм – это не так уж интересно, и захотели наведаться к дикарям. Как ни уговаривали они двух крестьян, те наотрез отказались быть проводниками. Никто из жителей деревни не отваживался выходить за ее пределы, пока поблизости бродили снежные люди. Ничего не поделаешь: расспросив у Эмиля и Джаста дорогу, мои друзья пристегнули к поясам по кобуре и отправились в путь. Мастера взяли с них обещание, что стрелять по людям они будут только в самом крайнем случае. Предупредительные выстрелы вполне допускаются, но убивать – это последнее средство.

Я даже не подозревал, что у нас осталось огнестрельное оружие, а тем более кольты 45-го калибра. Свой-то я давным-давно уже выбросил. Наверное, кули положили в багаж пару пистолетов на всякий случай и они так там и остались.

Эмиль, Джаст и я отправились в путь в тот же день и добрались до храма сутки спустя, в полшестого вечера. Мы застали в нем двух пожилых служителей, указавших мне уютное место для ночлега. Храму, возведенному на вершине высокой горы и сложенному из нетесаных камней, больше двенадцати тысяч лет. Здание превосходно сохранилось. Это один из первых храмов, построенных учителями-Сиддхами, в котором они обретали совершенное безмолвие. Трудно было подыскать лучшее место. Горный пик возвышается на 3,3 км над уровнем моря и более чем на 1,5 км над долиной. Это самая высокая точка в районе. Завершающие десять километров пути мы шли чуть ли не по отвесной скале. Иногда нам попадались столбы, которые поддерживались канатами, переброшенными через скалу и придавленными валунами. Карабкаясь от столба к столбу, я вдруг понял, что вишу в воздухе на высоте ста восьмидесяти метров. Порой нам приходилось взбираться по лестнице, поддерживаемой канатами снизу. Самые последние сто метров мы осилили с помощью висячих лестниц. Когда мы наконец добрались до храма, мне показалось, что я влез на крышу мира.

Наутро мы встали затемно. Выйдя на кровлю, я позабыл обо всех трудностях восхождения. Храм располагался на краю обрыва, нависающего почти в километре над землей; создавалось впечатление, что он висит в воздухе. Мне стоило больших трудов разубедить себя в этом. Вдали виднелись еще три вершины. Мне сообщили, что на них тоже расположены храмы, но с такого расстояния я не мог увидеть их даже в бинокль. Эмиль сказал, что другая группа вчера вечером должна была добраться до самого дальнего из этих храмов. В нее входил и наш Руководитель. Я узнал, что он точно так же стоит сейчас на кровле и, если у меня есть желание, я могу с ним поговорить. Я раскрыл блокнот и записал, что стою на крыше храма, на высоте 3,3 км над уровнем моря, и мне кажется, что я вишу в воздухе; по моим часам сейчас 4:55 утра; сегодня суббота, 2 августа. Эмиль прочел мое послание и постоял молча несколько минут; вскоре пришел ответ: «По моим часам 5:01 утра; висим в воздухе на высоте 2,5 км над уровнем моря; дата: суббота, 2 августа. Вид замечательный, но расположение странноватое».